Сергей Охотников - Тени и нити

— Успокойся, парень. Мы тут все умеем отлично договариваться, так что убивать никого не придется, – игноме говорил медленно и спокойно, как будто шутил с одним из своих названных племянников.

Дас немного расслабился, в нем даже промелькнула радость за то, что не придется доказывать свое умение «убивать быстро».

И тут в дело вмешался капитан:

— Не понял! Что за танцы такие на моей лодке, сейчас кружок сделаю и прямо ко входу в Пирамиду высажу – пусть черномундирные разбираются!

— Лучше не надо, – произнес нарушитель, аура его вскипела едкой чернотой: – Можно ведь вашу леталку совсем раздолбать, – корма лодки снова резко просела, и Гарток только в самый последний момент успел ухватиться за спинки скамеек первого ряда. «Пожалуй, я мог бы сейчас достать его, если бы, конечно, не слишком озаботился угрозами капитана по поводу Службы», – подумал Кавиро.

— Так что, летишь с нами в Морские Ворота? – Вейрик опять был сама любезность: – Только не говори, что тебе на Райские Острова попасть приспичило. Этих добрых магов совсем хозяин загонял, так что они и до Орва наша вряд ли дотянут.

Парень задумался. И чтобы различить в нем жестокую внутреннюю борьбу телепатический талант не требовался.

Овер замер и велел всем мечущимся мыслям успокоиться. Сейчас от свободы его отделяли всего несколько часов лета. И что же? Специалист попытался пробиться сквозь суетливую черную горячку бегства. Ведь все это затевалось только ради «Щита Молчания». Внезапно Овер понял – никакая спокойная или полная мелких опасностей жизнь его не устроит без ответов, расплаты и восстановления справедливости. ОН ДОЛЖЕН ИЗБАВИТЬСЯ ОТ ЩИТА МОЛЧАНИЯ И ЗАЯВИТЬ ПРАВА НА НАСЛЕДСТВО РЕВЕНУЭРОНОВ. Должен, и все тут! Никакого бегства, никаких компромиссов. Чернота злобно зашипела, шепча о свободе и могуществе огненного артефакта. Но потонула в волнах упрямого отвращения.

«В подземной башне к прошлому ключи

Найдет Игрок, пройдя сквозь смертный ветер,

В котором Страж Судьбы пронзительно молчит,

И сам себя огнем звезды отметит», –

В этой бессмыслице спрятан ответ. Думай. Думай. Пусть Игрок это он сам. Башня, конечно, же в Нармроте – на то он и Город Башен. Подземная? Может, основание Башни Совета? Овер похолодел, от одной лишь мысли о том, что упустил свой шанс. Нет, она‑то над землей. Причем высоко. Подземные лабиринты Убежища! Да там с десяток башен найдется! А «смертный ветер» – это искаженные! Остается только найти Мрабетмгни и спросить у него про стража судьбы!

— Поворачивай назад, мне нужно в Треугольник! – заявил парень после продолжительного молчания.

— Ты что ополоумел?! Чтоб на «Фее» и в такую дыру?! А то, что полеты над центром ночью запрещены, слышал?! – взорвался капитан Гарток.

— Два золотых сверху. Думаю, если зайти со стороны реки, то и центр обминуть можно, и контролерские патрули, – спокойно произнес Кавиро. Телепат, внимательно следивший за внутренней борьбой странного даса, видел: чернота съежилась, сжавшись в упругий вихрь, и, если на парня начать давить, она взорвется, и тогда все может кончиться очень плохо.

Гарток помянул шрадов, их экскременты и загадочную «рыбью гниль», но лодку все‑таки развернул. Она неслышно обогнула искрящийся магическим светом центр и с юга зашла на устье Ильд. Левый берег был сплошь усеян красно–рыжими пятнами костров и капитан «Феи» наотрез отказался к нему приближался. Но парень спорить не стал и спустился на крышу какого‑то одинокого заброшенного дома Летковской набережной. Избавившись от опасного пассажира воздушная лодка снова взяла курс на запад. Мастер Кавиро был недоволен – теперь его путешествие никак нельзя было посчитать непримечательным и неприметным. Правда, и сами летчики не были заинтересованы разглашать случившееся. За капитана‑то телепат был спокоен. А вот среди остальных могли найтись болтуны. Тяжело вздохнув, Кавиро принялся исследовать их сознания.

«Танцующая фея» задрожала над причалом и плюхнулась в натянутую сеть. «Морские Ворота», – объявил капитан Гарток. Отработавшие летчики зевали и чуть пошатывались, но спорили, в какое злачное место лучше отправиться.

Выставляя на деревянные подмостки свою драгоценную поклажу, Кавиро поманил мага по имени Весельчак: «Дело есть для толкового парня». На счастье между портовыми лачугами нашелся отличный темный закоулок.

— Ну, че надо, желтолицый?! – только и успел проговорить хозяйский шпик, информатор Службы и просто болтун. Язык его вдруг начал пухнуть, расти и твердеть. Вывалился изо рта и зашипел змеей. Потом резким броском впился Весельчаку в пах. Холод ужаса пришел вперед боли. Раждан схватил чешуйчатое тело руками и попытался отодрать. Ниче го не вышло – язык–змей вцепился крепко и жадно перемалывал плоть. Маг заверещал и упал на колени. Змей вскинул голову, разбрызгивая ошметки и липкую кровь. Молниеносным броском вырвал правый глаз жертвы. Жгучей болью погасил левый и устремился через пустую глазницу в мозг.

Гарток нашел Раждана Весельчака, только после трех часов отдыха в «Ветреных девах». Тот валялся в зловонной луже и поскуливал. Капитан выругался и приказал отнести его в будку портовой охраны.

Еще со вчерашнего вечера Летковские Кварталы так и кишели самыми разными слухами. Говорили о каре за смерть невинного проповедника. О том, что в Службу проникли вердугские шпионы. О том, что в Старых Мануфактурах появился глиняный пророк, способный исцелять и убивать прикосновением. Кто‑то описывал это существо как огромное, желто–бурое и следящее липким илом. Другие спорили – мол, глиняный пророк: обожженный красноватый и шершавый, как кирпич. Но все сходились в одном – именно он покровительствует объявившемуся в районе дерзкому бандиту Росомахе. Но чтобы не говорили и не выслушивали обитатели Летковских Переулков, все они особо тщательно закрывали двери на ночь, а из тайных схронов и сундуков доставали дедовские мечи и кинжалы.

Мастер Нортиль дома себе так и не нажил, зато неплохо обустроился прямо под стальным полом своей сцены. Конечно, удобств там никаких не имелось, да и в полный рост разогнуться мог разве что карлик. Но с бутылочкой не слишком кислого вина всего этого можно было не замечать.

Той ночью кто‑то долго барабанил по подмосткам, но мастер Нортиль даже и не подумал ползти под сценой, открывать небольшую дверку у ступеней. Сон от подобной прогулки все равно крепче не станет, а так хоть сладковатая полудрема сохранится. Долбить продолжали энергично и зло. И старик тем более решил не идти – ничего хорошего ждать от подобного злонамеренного упорства не приходилось.