Виталий Момотюк - Посмертие. Второй шанс

К тому моменту, когда начало темнеть, они уже обогнули вражеский лагерь по широкой дуге и теперь находились к северу от него. В подходящем для ночлега месте воины начали разбивать почти полноценный лагерь: тщательно укрытый костёр, лежанки из веток, места для часовых.

Один Греф не участвовал в этой бурной деятельности. Он хотел сразу уйти в лес, но его задержали. К нему подошёл молодой шаман, и быстрыми движениями испачканных в краску пальцев нарисовал на его лбу странное изображение, напоминающее глаз. Потом ловкие руки сняли с шеи оборотня верёвку с необычным камнем. Только после этого ему дали понять, что теперь он может идти. Греф вручил стоящему рядом Коргару своё оружие, разделся и быстро направился в сторону вражеского лагеря. На ходу он тщательно вызывал в сознании образ высокого воина, раскрашенного под скелет. Память не подвела: она вообще заострилась в последнее время, отмечая такие мелочи, которые раньше остались бы без внимания. Вот и теперь картинка получилась столь яркой, что даже зажившая рана снова заныла. Глухое рычание вырвалось из глотки.

Зверь охотился. Этой ночью он не обращал внимания на следы травоядных животных. Сегодня его интересовала особая добыча: хитрая и опасная. Эти звери умели убивать не хуже него самого. Шрам на боку служил тому убедительным подтверждением. Сегодня предстояла охота на людей.

Он знал, что и сам происходит из такой же стаи. Но вопрос: «Как такое возможно?», — его не преследовал. Он просто знал это. Знал, что на охотничьи угодья его стаи пришли чужие, и этих чужаков следовало прогнать или убить. Как это сделать и где искать врага, было известно. Остальное для его сознания значения не имело. Бесшумной смертоносной тенью скользил он между стволами вековых деревьев, скрываясь в их тени от призрачного света лун.

Ночные звуки и запахи открывали ему картину жизни ночного леса. Вот мелькнул в ветвях силуэт хищной ласки. Бесшумно, словно призрак пролетела над ним хищная ночная птица, направляясь на звуки возни местных грызунов. В отдалении зафыркал вожак стада свиней, злобно предупреждая потревоживших его семейство о возможных последствиях. Издалека донёсся могучий рёв лесного быка. Шорохи и писки — это лесная мелюзга занята своими делами.

Слабое дуновение ветерка принесла ещё один запах. И это запах заставил остановиться и насторожиться. Пахло дымом и человеком. Много людей. Он нашёл свою добычу. Осторожно, тщательно прислушиваясь и принюхиваясь, зверь двинулся вперёд. И чем ближе к цели, тем медленней он перемещался от одной густой тени к другой. В конце он лег на живот и ползком подобрался к самой окраине небольшой лесной поляны, на которой пылали костры.

Год или два назад ветры повалили здесь группу старых деревьев, а молодая поросль только начинала набирать силу. Среди огромных стволов людям можно было довольно надёжно укрыться от опасностей ночного леса, если разжечь огонь и выставить бдительных часовых. Но если с первой задачей чужаки справились хорошо, то вторая решалась так себе. Костры были большие и жаркие — валежника вокруг хватало. Звери боятся открытого огня, так что мелочиться не стали. А вот часовые несли свою службу довольно посредственно. Много людей, много огня — любой хищник обойдет эту поляну стороной. Остерегаться следовало других людей, но их поблизости не было. Да и кто станет без крайней надобности бродить по ночному лесу? Вот и стояли, а чаще сидели, некоторые воины неподалёку от костров, позёвывая и прислушиваясь, время от времени, к звукам ночного леса.

Костры были большие, но горели не равномерно. Они ярко вспыхивали, когда валежник хорошо разгорался, или притухали, когда в них подбрасывали очередную порцию пищи для пламени. В такие периоды стражники почти полностью скрывались в темноте.

Медленно, часто замирая и вжимаясь в землю, зверь начал подбираться к намеченной цели. Он незамеченным прополз под кустом, призраком скользнул через открытое пространство и замер в густой тени вывороченных корней. Добыча стояла буквально в нескольких шагах от него. Теперь нужно было только выждать удобного момента.

Ждать не пришлось. Воин, неспокойно переминавшийся с ноги на ногу, вдруг решительно шагнул прямо в сторону притаившейся рядом смерти. От костра что‑то крикнули, после чего раздался смех нескольких человек. Караульный только буркнул что‑то себе под нос и прислонил к стволу поваленного дерева своё копьё со щитом. Несколько секунд возни с одеждой, и одновременно с журчанием послышался негромкий вздох облегчения. Бросок и удар клыков были столь стремительными, что жертва не успела даже крикнуть: только хрустнули шейные позвонки, когда сомкнулись мощные челюсти, да ещё обмякшее тело глухо ударилось об ствол. Веселящиеся у костра люди даже не заметили момент гибели товарища.

Смех утих. От костра снова что‑то крикнули, но ответа, естественно, не получили. После очередной фразы, снова раздался смех. Однако всякому веселью приходит конец. У костра сообразили, что отсутствие товарища слишком затянулось: для отправления естественных потребностей времени уже прошло предостаточно. Двое мужчин взяли оружие и двинулись в темноту на поиски пропавшего воина. Люди у соседних костров тоже насторожились.

Эти двое допустили ту же ошибку, что и погибший: они не верили, что к такому большому отряду рискнет подобраться опасный хищник. Когда один из них наклонился над телом, пытаясь понять, что же именно произошло, второй остался за его спиной. Но вместо того, чтобы высматривать опасность, он принялся расспрашивать товарища, да ещё и пытался заглянуть ему через плечо. Понятно, что очередной бросок зверя, никто не заметил. Всё повторилось почти в точности, с той лишь разницей, что вместо дерева на пути падения второго тела оказался опешивший от всего происходящего человек. Да и как тут не потерять самообладание, когда перед тобой лежит один мертвец, а на спину валится второй. Он заорал и попытался освободиться, одновременно стараясь обнажить оружие. Сделать это ему не удалось: неудобно, да и времени уже не оставалось. Мощные челюсти сомкнулись на его плече, породив очередной крик, теперь уже полный боли. Словно тряпичную куклу человека выдёрнули из‑под мертвеца и швырнули в темноту. Ещё через пару секунд его уже тащили в лес, намертво зажав ногу в челюстях.

Лагерь заволновался и загудел, словно растревоженный рой диких пчёл. Люди схватились за оружие, всматривались в темноту, спрашивали у соседей, пытаясь сообразить, что же именно произошло. Из леса доносились отчаянные крики и мольбы о помощи. Зазвучали отрывистые приказы старших воинов.

Зверь не стал убивать похищенную жертву. Когда кости одной ноги не выдержали и с хрустом лопнули, челюсти сомкнулись на второй. Воин всё же ухитрился достать нож и попытался ударить своего противника. Бесполезно. Единственным последствием этого отчаянного поступка оказалась раздробленная рука. К этому времени зверя и его жертву от лагеря уже отделяли несколько десятков метров. Ещё два удара клыков, и хищник оставил свою жертву. Даже если и не умрет, то обязательно станет обузой для отряда. Но и уходить зверь не собирался. Призраком скользнул он в сторону, укрывшись в густых ночных тенях.