О. Шеремет - Бунт

Тот принял её, и боги распили вино из бокалов. Шэли`и`Ксан подмешала опьяняющее зелье брату своему, он выпил и не заметил ничего. После они предались любви на высоком ложе, и, ослабевший от ласк Асстанвель поддался дурману зелья.

Тогда Шэли`и`Ксан взяла кинжал и выколола глаз брату своему. Она собиралась вовсе лишит его зрения, как приказала Мать Ллос, но от боли воин проснулся и отшвырнул прочь сестру свою. Глаз Асстанвеля пропал, и теперь бог, обезумевший от боли, ищет его повсюду.

— Легенда закончилась. Дальше читать? — вежливо осведомился Мертель, как будто в задании не было ничего необычного.

— Нет. Я хотел убедиться.

— Что я умею читать?!

Яхмос раздраженно отмахнулся.

— Глаз Асстанвеля! Вот он, нужный нам артефакт!

— Но… хм… Это же глаз…

— Глаз Бога! — Яхмос наставительно поднял указательный палец. — Кроме этой легенды, ходили еще слухи — вряд ли ты к ним прислушивался, воин — о том, что существует драгоценный камень… Никем и никогда не обрабатывавшийся, но идеально круглый, идеально гладкий. Напоминающий — как думаешь, что? Глаз!

— А. Ну, здорово.

Мертель не проникся энтузиазмом мага.

— И зачем нам этот камень?

— От него исходит невероятная сила — по тем же слухам. Возможно, сила бога… Богов могут победить только боги, так ведь? Но они не выйдут сражаться в наш мир, размахивая кулаками. Мы должны прийти к ним. Чтобы это сделать, нужна суть мира богов — а она может — должна! — содержаться в этом… глазе.

— Кажется, я начинаю понимать, — медленно проговорил Метель. — Но, Яхмос, это звучит… дико.

— Даже для тебя? — сощурился маг.

— Да. Но, смею думать, во всякой магической ерунде вы разбираетесь лучше простого солдата. А, если уж вам удастся перенести меня в обитель богов, так что я окажусь перед Ллос вместе с моими верными скимитарами — уж я ей что-нибудь отрублю!

Мертель на глазах приходил в себя, заражаясь настроением Яхмоса.

— Вот так. Найти Глаз, с его помощью открыть портал — даже не портал, а Врата… Подумать только, а ведь это все время было у нас под носом! И потребовался свежий взгляд светлого эльфа, чтобы понять это. Кстати…

Яхмос в упор посмотрел на Мертеля, но тот ничем не высказывал беспокойства, поэтому чародей оставил свой фирменный взгляд палача.

— Что это за «светлая» в поместье Кенррет?

— Да что вы все прицепились! — вспыхнул воин. — Подумаешь, светлый эльф в подземелье, ну что тут такого!

Яхмос приподнял бровь. Гнев Мертеля быстро остыл, но сдаваться он не собирался.

— Прощу прощения, просто все как услышат, так как с ума сходят. Светлая эльфийка, демон знает, что она забыла в Рраене. Иззмир решил проводить её на Поверхность.

— С какой стати?

Мертель пожал плечами. Яхмос вздохнул — естественно, молодому воину и в голову не пришло задать этот вопрос.

— Только проводит, и все?

— Да. Потом вернется — к нам.

Яхмос покачал головой, похмыкал. Мертель забеспокоился и решил задать вопрос, который пробудили в нем причитания Ксани, и который он так старательно загонял в глубины разума.

— Яхмос, вы же верите, что он вернется?

— Ага. Если выживет, — спокойно отозвался чародей. — А ты, давай, собирай сумку, начищай свои железки.

Мертель скривился, как от зубной боли, но ничего не сказал. Встал.

— Куда собираться-то?

— В Церрет. Там я слышал легенду о Глазе Асстанвеля.

— А… — оторопел Мертель. — То есть вы хотите, чтобы я бродил по улицам, и спрашивал, не валяется ли тут за углом божественное глазное яблоко?

— Было бы забавно. Только на веселье нет времени, полагаю. Я отправлю с тобой одного мага, ему дам подробные инструкции. Тебе всё знать не обязательно: будешь бдить и охранять. Понятно?

— Куда уж понятнее, — проворчал Мертель, стараясь не выдать охватившее его возбуждение.

Вдвоем! В стан врага! С секретной миссией, от которой зависит все будущее их дела — что может быть лучше?

Он расправил плечи, горделиво посматривая на тех, кто встречался по дороге и даже, кажется, позабыл о Ксани. Впрочем, ненадолго.

Ну, и что же она скажет, когда узнает, что ему поручили, а? Наверняка поменяет своё мнение. Или… нет?

Он сбавил шаг. Замер, разглядывая свод пещеры. Потом хмыкнул — была — не была, еще до ухода он все выскажет этой дерзкой и самоуверенной девчонке!

Воин встряхнулся и прежним пружинистым шагом направился к храму Шэли, где, скорее всего, находилась Ксани.

Иззмир разрешил Тэсс разжечь небольшой костерок — при условии, что он не будет дымить. Девушка погримасничала, но возражать не стала — создала иллюзорное пламя. Протянула к нему раскрытые ладони, вздохнула.

— Светит, но не греет. Иззмир, это баловство какое-то, а не костер.

— Ну, так убери его, — буркнул Тебнар. Дхаэроу забились в дальний конец пещеры, с подозрением поглядывая на иллюзию. Нат Шар держался в другом углу, бормоча что-то — отгонял злых духов пламени.

— Эх вы, подземельники, — презрительно фыркнула Тэсс. — Огонь — это жизнь. Свет, тепло…

— …ожоги, копоть, Врата в Аменту, — продолжил Иззмир.

— …демоны, огненные шары магов, — дополнил Тебнар.

Светлая закатила глаза, потом решительно потянула Иззмира за руку.

— Давай, иди сюда. Ты же странный, чужой среди своих, так что и нравится тебе должны странные, чужие вещи.

— Например, светлые эльфийки, — пробормотал Тебнар, устраиваясь поудобнее.

Тэсс услышала, лукаво сощурилась, глядя на Иззмира.

— Так я тебе нравлюсь?

Иззмир понимал, что должен сказать что-то в том же духе, поддержать шутку, но нужные слова, как назло, не приходили на ум. Он с трудом отвел взгляд от эльфийки, уставился в огонь.

— Костер, значит?

Тэсс смущенно поежилась.

— Д-да…

Они помолчали, целых несколько мгновений, чувствуя неловкость, повисшую между ними, чувствуя, как протянулись незримые магические нити, и хватило бы одного слова, одного жеста, чтобы связать их надолго, чтобы узы стали зримыми… Но ни одному из них не хватило смелости. Правила слишком глубоко въелись в их души и сердца, хотя они и отчаянно отрицали их разумом….

— Костер, — бездумно повторил Иззмир и откашлялся. — И… что же в нем хорошего? Научи уж меня, бестолкового.

Тэсс с облегчением рассмеялась — благодарная ему за то, что он сам старался избегать неудобной для обоих темы. И тут же, чтобы показать, что на самом-то деле ей всё равно, и она не чувствует никакой неловкости, девушка взяла темного эльфа за запястья, поднесла его руки к пламени.

— Смелее, это всего лишь иллюзия, — подбодрила она своего бесстрашного друга. — Не обожжешься.

Иззмир неохотно дал себя увлечь. Иллюзия иллюзией, но вся его натура восставала против того, чтобы совать руки в пламя. Для этого надо быть совсем сумасшедшим.