Сергей Уксус - Путь к жизни

Гельд наконец-то сдвинулся с места и поманил дварфа за собой, стараясь идти не слишком быстро. Заинтригованный, маг припустил следом, шустро перебирая короткими ногами, и не разочаровался: парой минут спустя его глазам предстала Библиотека. Да-да, именно с большой буквы, поскольку такого количества книг и свитков, собранных в одном месте, ни самому Брухтарку, ни его обитающим у долины сородичам видеть явно не доводилось. Под горой, к примеру, в общественном хранилище насчитывалось всего лишь шесть томов и пара десятков свитков, а здесь…

Грибник обвёл взглядом массивные полки: двадцать девять! Двадцать девять толстенных переплетённых в чёрную кожу инкунабул! А ещё свитки на специальной подставке… Так вот на что некромант тратил заработанное! Хотя… Нет, не хватило бы. Похоже, старик ещё и амулеты на сторону продавал. И хорошие, судя по всему, амулеты, ведь собранное в этой комнате стоит вряд ли меньше, чем половина какого-нибудь графства на равнине! А это — не одна тысяча золотых…

Пока поражённый до глубины души маг приходил в себя, мертвец неторопливо снял с полки один из томов, положил на стоящий у узкого высокого окна пюпитр, раскрыл и отступил в сторону, как бы приглашая гостя прикоснуться к мудрости минувших веков. Тот, помявшись в нерешительности (по слухам, далеко не каждый гримуар, особенно из созданных Древними, подпускал к себе кого попало), подошёл поближе, посмотрел на титульный лист и с сожалением покачал головой:

— Извини, господин Гельд, но я таких букв не знаю.

Гельд вернул книгу на место и выложил другую. История повторилась. И ещё раз, и ещё, и ещё… И только после того, как число осмотренных книг перевалило за двадцать, удача наконец-то соизволила улыбнуться исследователям — буквы, которыми было тщательно выписано название, хотя и с большим трудом, но сложились в знакомые слова: «Трактат о Законах Миром Правящих и о Влиянии Законов Сиих на Сил Магических Приложение». Брухтарк, уже отчаявшийся прочесть хоть что-нибудь, от неожиданности потянулся перевернуть лист, чтобы убедиться, что глаза его не обманывают, но не успел — на середине движения руку как клещами стиснуло. Хватка у мертвеца оказалась железной.

Со стороны молодого такое поведение было вопиющей наглостью, и Грибник открыл уже рот, чтобы высказать своё возмущение столь явной непочтительностью, однако вспомнив, с чем имеет дело, решил всё же посмотреть магическим зрением. Облако тьмы, окружавшее фолиант, не просто оказалось гуще, чем на первых экземплярах, оно колыхалось словно живое, то и дело выбрасывая в сторону дварфа длинные языки. На хозяина же башни, что интересно, тьма не обращала никакого внимания. «Своего чует!» — подумал маг и сам удивился собственному неудовольствию, после чего вспомнил, что всё ещё стоит с глупым видом, и промямлил:

— Э-э-э… Я, господин Гельд, это… Лист бы перевернуть, а?

— Глупости! — припечатал орк. — Никого они не ненавидят. А что ваших проповедников вешают, так у нас в степях их вообще волкам скармливают. Проповедников, в смысле. Даже в жертву не приносят, потому что наши духи ими брезгуют.

— Как это?! — поразился Лиртво. — Как ваши духи могут брезговать человеческими жертвами? Они же… — целитель хотел было ляпнуть «придуманные», но вовремя прикусил язык — учитель любил повторять: «Ты можешь не верить в чужих богов, но никогда не высказывай пренебрежения к ним».

— …злобные, кровожадные и не любят никого, кроме нас, — закончил мысль сержант, — так, да?

— Ну-у-у…

— Да ла-а-дно! Все так думают. Во всяком случае, все те, кто у нас не жил. А духи у нас обычные. Как, вон, у остроухих тех же самых. Только не лесные, а степные. И от хорошей жертвы не отказываются.

— А проповедники Справедливого, получается, плохие? — к удивлению самого Лиртво, последние слова зеленошкурого царапнули обидой.

— Ну, плохие или нет, не знаю, но только шаманы говорят, что их души никуда не уходят. Так и шляются без присмотра. Разве что на чёрных шаманов набредут, — Шурраг, заметив реакцию собеседника, перестал скалиться. — Это как ваши некроманты примерно. Не знаю. У нас о них легенды ходят. Стр-ра-ашные! — долго сохранять серьёзность у орка сегодня не получалось. И причины для этого имелись самые уважительные. Во-первых, переход до эльфийского леса прошёл спокойно — никаких неприятных сюрпризов ни боги, ни духи не преподнесли, а речных разбойников в этих местах отродясь не водилось. Во-вторых, стоянки у остроухих всегда были самыми безопасными. То ли оттого, что нарушитель порядка рисковал не деньгами, а жизнью, то ли оттого, что принимали здесь далеко не каждого. Тем не менее, гости даже часовых не выставляли, выказывая уважение к хозяевам. Наконец, сам торговец, пользуясь возможностью, распорядился отдыхать и выдал каждому из своих по небольшому кувшинчику здешнего лёгкого вина. Не самого лучшего по местным меркам, конечно, но и не той кислятины, которую нещадно разбавляют трактирщики в человеческих землях. Вот и сидели сейчас по всей гостевой поляне одиночки и небольшие группки, наслаждаясь покоем.

Впрочем, беглец понимал, что, несмотря на всеобщую кажущуюся расслабленность его без надзора не оставят. Понимал и, как ни странно, был благодарен за недоверие: слишком уж нелицеприятные истории ходили в Храме об обитателях этих лесов. Страшные, прямо говоря, истории. И потому постоянное присутствие рядом зелёной клыкастой физиономии не раздражало, а, наоборот, успокаивало. Да и разговор получался познавательным, местами даже очень. Про тех же остроухих, к примеру…

— Вот сам подумай, — с лёгкой насмешкой вещал сержант, — стал бы ты пускать в свой храм кого попало, а? И не просто кого попало, а такого, который там гадить начнёт, а? И не одного, а сотню, тысячу, а?

По словам старого наёмника выходило, что не такие уж здешние жители и злобные. Просто дом защищают. От варваров. Точнее, от уличной швали. Да и вообще…

— Тоже врут, — всё так же легко развеивал очередной миф Шурраг. — Вот чего нам делить, а? Мы к степи привычные, ушастые — к лесу. Для нас главное богатство — это стада, а для них… Знаешь, Лирт, а я ведь до сих пор точно сказать не могу! Но уж не наши овцы, быки и кони — точно! Наконец, женщин мы друг у друга не воруем. И с чего ссориться, а?… Во-о-о! — хорошо знакомый целителю когтистый палец опять поучительно ткнул в небо…

— Шур, слушай, — маг в очередной раз не выдержал, хотя и чувствовал, что вопрос окажется глупым. — Вот ты говоришь, женщин не воруете. Ну, ваших — понятно почему, а эльфийки? Они ж, они… — не найдя слов, целитель развёл руками, изобразив при этом, как будто задыхается от восторга.

Несколько секунд орк наблюдал за пантомимой, а потом захохотал, завалившись на спину и колотя свободной рукой по земле. Глянув на него с осуждением, Лиртво отвернулся. Ненадолго. Спустя несколько секунд сзади раздалось певучее «Чё ржешь, скотина?», какой-то непонятный звук, а затем сердитое шипение: