Людмила Музыка - Сын герцога (СИ)

А еще бывает так, что никто не может остановить уже клинок, уже занесенный для смертельного удара: ни неожиданно опомнившийся глупый мальчишка, ни могущественный герцог, ни заслуженный мастер клинка, ни даже всесильный высший маг. И младший ар-Син мог потом мог сколько угодно рыдать возле распростертого тела, причитая что "он не хотел", потому что клинок прошел очень близко от сердца Джая. Так близко, что смерть уже протянула к нему свои руки.

Она тянула их к нему еще две декады, пока, наконец, не решила отступить.

Первое, что юноша увидел, придя в себя, это бледное от двух десятков бессонных ночей лицо мастера Риама. Вторым было хмурое и сосредоточенное лицо Тереха. Рядом стоял кто-то третий, и Джай попытался повернуть голову, чтобы его рассмотреть, но от этого движения у него потемнело в глазах, и он опять потерял сознание.

Чтобы встать на ноги ему понадобилось три декады (совместными усилиями придворного мага-целителя и мастера Риама, чудо все-таки произошло). Еще пару дней ушли на то, чтобы перестать раскачиваться при ходьбе, как пьяный матрос. А еще через три дня к нему пришел Дерен ар-Тан, его противник и несостоявшийся убийца собственной персоной. Пришел и сделал то, что никогда не делал до сих пор, и больше не собирался повторять. Впервые в жизни наследник древнейшего рода опустился на колено. И перед кем? Перед своим врагом? Перед отродьем степнячки? Дерен ар-Тан, сын герцога, просил прощения у Джая ар-Сантара, сына герцога, племянника императора.

Джай не смог ему отказать. Как не смог и отказаться от предложенного в знак примирения и дружбы подарка. Серебристые лезвия, украшенные тонким рисунком из переплетающихся ветвей, шероховатые рукояти, обтянутые кожей неизвестного животного – этот подарок был достоин самого императора. Дерен подарил своему бывшему врагу два самых великолепных гайна, которые тот когда-либо видел в своей жизни.

В тот момент Джай еще не догадывался, что уже через две декады возненавидит эти клинки. Потому что через несколько дней (согласно пожеланию императора) у него начались занятия под руководством мастера клинка Арана, главы личной охраны правителя.

– Раз уж тебе досталось такое оружие,– заявил он новоявленному ученику на первом же занятии,– значит, ты обязан уметь им владеть.

Мастер клинка Аран считался лучшим в искусстве владения гайном. И хуже его отвратительного характера было только упрямство, с которым он всегда выполнял свои обязанности. Как к любой своей работе, мастер Аран отнесся к навязанным ему занятиям с особой тщательностью. Он не просто научил молодого лорда владеть гайнами, он заставил его полюбить их. А потом юноша узнал, почему мастер клинка Аран считался лучшим. Он был единственным, кому удавалось справляться с двумя гайнами одновременно. Правда, с Джаем теперь их было двое.

Возвращаясь из воспоминаний, Джай коснулся рукояти гайна, и та отозвалась знакомым теплом. Иногда ему начинало казаться, что эти клинки живые, и они ощущают его присутствие, приветствуя его, и немного досадуя, что хозяин никогда не надевает их перевязи, предпочитая обычные мечи.

Баронету были предложены гайны из коллекции герцога. Они практически ничем не отличались от клинков Джая, разве что на них не было украшений. А так – те же серебристые лезвия, такие же обтянутые кожей неизвестного животного рукояти. Осмотрев оружие, баронет удовлетворенно кивнул и взял в руки оба.

Всеобщий вздох удивления, прокатился по толпе, которая уже замерла в предвкушении невиданного зрелища. Заметив сосредоточенное лицо Тереха, Джай кивнул брату и достал второй клинок.

После того как юноша стал учеником мастера Арана, больше никто не осмеливался вызвать его на дуэль. Впрочем, не только из-за славы его учителя. Император был очень недоволен, когда узнал, что случилось с его любимым племянником (о том, что он "любимый племянник" Джай и сам не догадывался, пока ему не рассказали). Да еще герцог ар-Тан пообещал ему свое покровительство и защиту. Так из всеобщего изгоя, молодой лорд неожиданно стал всеобщим любимцем. Ни о каких дуэлях, естественно, не могло быть и речи. Так что о его мастерстве, никто не знал. Дома Джай тренировался с гайнами в специально отведенном зале, а на площадку перед казармами он выходил только с обычными клинками, кинжалами или луком.

– Надеюсь, господа не забудут, что происходящее здесь – только тренировка,– напомнил мастер Гай.

Оба противника кивнули. Баронет поднял свои клинки, и Джай понял, что никогда не видел такой стойки. Ни такой, ни похожей на нее. Они сошлись на середине площадки, постепенно перемещаясь по кругу, и пока не спешили нападать. Просто присматриваясь друг к другу. Джай не знал, чего ожидать от своего противника. Но и тот уже не был так уверен в себе.

Баронет напал первым. Он был выше, и его клинки рассекли воздух сверху вниз. Быстро, слишком быстро, быстрее, чем смог бы мастер Аран. Никто не успел бы отразить эту атаку. Джай успел.

Зрители недовольно загалдели – они не успевали ничего понять. Но ни Джай, ни его противник, не слышали их голосов. Они жили в другой реальности, где секунды растягивались в часы, а минуты казались вечностью.

Следующим атаковал молодой лорд. Еще несколько серебристых росчерков, и противники снова оказались на безопасном расстоянии. Они сходились и расходились, приноравливаясь, изучая друг друга. Пока, наконец, не наступил тот решающий момент, когда пришло время отбросить осторожность и показать истинное мастерство.

Джай не думал ни о чем. Лишние мысли только отвлекали бы его. Он не смотрел на своего противника, на такой скорости это не имело никакого смысла. А прислушивался к себе, пытаясь ощутить, откуда идет опасность, и выставить ей навстречу клинок. На такой скорости не возможно ни задержать, ни перенаправить гайн, поэтому, удары, попавшие в цель, становились смертельными. Сейчас смерть окружала Джая со всех сторон. Он работал на пределе своих возможностей, но успевал только отражать атаки противника. О том, чтобы нанести ответный удар, не могло быть и речи. Он знал, что долго не продержится. И тогда Джай сделал то, за что мастер Аран выпорол бы его собственноручно, а учитель Риам только поддержал бы мастера клинка. Он допустил ошибку. Крошечную, едва заметную, но достаточную для того, чтобы противник, нащупавший брешь в его обороне, бросился вперед. Он позволил баронету подойти еще ближе, в последние мгновение отводя в сторону клинок, метивший в шею (скулу внезапно обожгло, но Джай не почувствовал боли). Второй клинок противника пропорол его рубашку опасно близко от незащищенного тела. Одно мгновение оставалось на то, чтобы выбить из рук баронета клинки. Но тут вмешалась судьба. Какой-то камешек выскользнул из-под ноги чужака, и тот покачнулся. Нет, он не упал, а просто немного наклонился вперед. Слишком близко от завершающего свой замах гайна Джая. Только младший сын герцога уже не мог остановиться.