Юлия Федотова - Наемники Судьбы.Пенталогия

И разом смолкло всё вокруг. Погасло магическое пламя, стихли порывы ветра, осела пыль. Луч предзакатного солнца пробил черноту туч, озарил кровавым светом мёртвые тела: множество белых, одно бурое, паучье. И ещё одно – шагах в тридцати поодаль – коричневое. Уже не огромное, как тролль, а самое обычное, человечье.

– Пошли, что ли, посмотрим, с кем сражались. Интересно всётаки, – вяло предложил Рагнар. В магическом бою его роль была сведена к минимуму: старался выжить сам и прикрыть от ударов Ильзу. Теперь сам удивлялся, отчего так устал, будто несколько часов мечом махал?

– Идём, – утомлённо кивнула Энка. Ейто труднее пришлось. Онато худобедно, но сражалась. И всё же природное любопытство взяло верх над усталостью. Приблизились. Посмотрели.

Рослый, худой дядька в дорожных одеждах лежал лицом вверх, широко раскинув руки с обгоревшими до черноты ладонями. У него был горбатый, как клюв орла, нос, кустистые брови вразлёт («мефистофельская внешность» – подумалось Максу). В старчески водянистых, широко распахнутых глазах отражалось розовеющее небо.

– Где я видала эту рожу? – спросила Энка, ни к кому конкретно не обращаясь.

– В Поните, – подсказала Меридит. – А потом а Ольдоне. Это маг Франгарон.

– Точно! – авторитетно подтвердил Балдур. – Я тоже его знаю. Он меня однажды допрашивал по делу… гм… неважно. Вот уж не думал, что однажды мне придётся его убить! – сказано это было без малейшего сожаления.

– А чего он на нас набросился, ктонибудь может мне объяснить? – осведомился гном сердито. Ему, как всегда, казалось, что разговор идёт не о том, не о главном.

– Ну… если помнишь, у нас с ним старые счёты… – размышляла вслух сильфида. – Удивительно, неужели этот тип был таким злопамятным, что…

– Не дури! – перебила боевая подруга. – Я уверена, прошлые обиды ни при чём. Истинные боги, Белые рясы, Пращур, паук, Франгарон – всё это звенья одной цепи. Нужно только понять, что их объединяет.

– Красиво сказано! – ехидно кивнула дочь сенатора Валериания. – Сразу чувствуется – филолог, не абы кто!

– Сама дура! – беззлобно отмахнулась диса.

– Кстати, о Пращуре! – вспомнил Макс. – С нимто как быть? Он вообще где?

– В храме, надо полагать. А, пошли, и его убьём до кучи! – сильфида, оказывается, ещё не навоевалась.

– Нет! – твёрдо ответил Хельги, дотоле стоявший позади всех и помалкивавший. – Не сейчас! Идёмте в город, я есть хочу!

Друзья обернулись. Демон был бледен, как упырь, и заметно пошатывался, так что чуткий Рагнар счёл нужным подойти и взять его под руку, на всякий случай.

– А потерпеть ты не можешь? – спросила Энка с раздражением. – Надо сначала дело сделать, а потом уж свои прихоти удовлетворять! Есть он, видите ли, хочет! Как нежная фея, право!

– Значит, не может! – в спорах Меридит всегда принимала сторону Хельги.

– В самом деле, – поддержал рассудительный Орвуд. – Не знаю, как вы, а я, к примеру, едва на ногах стою. А в храме наверняка полно охраны. Ещё одной битвы мне сегодня не выдержать. Да и вам тоже. Надо сначала отдохнуть.

– А пращур тем временем сбежит! – Энка упрямилась только из принципа, устала она не меньше других.

– Найдём, никуда он от нас не денется, – обещал Балдур. И они пошли в город.

Альгальд, ещё утром весёлый и процветающий, теперь выглядел как в дни войны.

Островерхие крыши большинства домов были разрушены. Повсюду валялась битая черепица, сорванное с верёвок тряпьё вперемешку с мусором и всяческим хламом. Поваленные деревья и фонарные столбы перегораживали улицы. Южные стены окраинных домов были покрыты чёрными отметинами – в них били молнии и огненные шары. Тут и там поднимались столбы густого дыма – горели деревянные постройки и поленницы дров – никто их не тушил.

Жители неприкаянно бродили по улицам – кто разыскивал тела погибших родственников, кто наоборот, скрывался от воскресших… Сами воскресшие блуждали тут же, тихие и странные, как тени – искали самих себя. Коегде по углам копошилась нежить, когото поедала. На неё не обращали внимания. Жизнь в городе замерла, печать обречённости лежала на всём. Торговые лавки, винные погреба, трактиры не работали, но и закрыты не были. Стояли настежь – заходи, бери, что хочешь, никому дела нет.

Зашли в первое попавшееся заведение, взяли, что нашли – пирог с печёнкой, тушёного гуся, квашеной, капусты, светлого пива. Сели есть.

– Но деньги мы всё равно заплатим! – раз пять повторил Аолен, выразительно поглядывая на Орвуда.

Тот предложил рассматривать трапезу в качестве боевого трофея, но поддержки не нашёл и плюнул: «Делайте что хотите, если у вас деньги лишние!»

…– Ну что, наелся наконец? – спросила Меридит брата по оружию. Обычно тот ел немного, и считал это своим достоинством. А тут вдруг его одолела несвойственная прожорливость. Не обращая внимания на насмешки и упрёки, один съел полпирога, полгуся, и капустой закусил.

– Нет. Не наелся, – он встал и принялся шарить по шкафам и полкам. Отыскал четверть головы овечьего сыра, и её съел в один присест.

Это было уже не смешно.

– Хельги, милый, ты не лопнешь? Тебя не стошнит? – испугалась сестра по оружию.

– Не лопну, – обещал тот и продолжил поиски.

– Да что с тобой? – Меридит уже чуть не плакала.

– Не знаю. Хочу есть, и всё. Очень, – он был сам не свой.

– Что значит «очень»?! – возмутился гном. – Ты один полтрактира смёл! Хуже тролля какогонибудь! У тебя что, днище выпало?

– Не знаю, – голос Хельги звучал глухо, с нотками отчаяния. – Хочу есть, – повторил он и выскочил на улицу. Его и вправду стошнило. Но есть хотелось попрежнему.

…– Так дальше продолжаться не может! – заявила Энка после третьего трактира. – Этот процесс бесконечен. Хельги, ты должен остановиться.

– Думаешь, мне самому это нравится? – буркнул демон; выглядел он совсем плохо: его стошнило уже раз пять. – Я может, вообще скоро умру. (Это предположение было высказано тоном совершенно равнодушным). Так есть хочется – сил никаких нет.

– Бывает такая нервная болезнь – булимия, – принялся рассказывать желающим Макс. – Человек ест, ест, а наесться никак не может. Может, у Хельги то же самое? Стресс спровоцировал или ещё чтото…

– Может, это Франгарон его проклял перед смертью? – Меридит както не верилось, что её брат по оружию склонен к нервным болезням.