Максим Раевский - Последыш Древних

Такой вот городок и нам повезло — сезон находился в самом разгаре и мы прибыли в поселение вовремя. Каргард был переполнен и кого мы здесь только не увидели. Северяне, суровые люди, которые приехали сбыть меха, ценные лекарственные травы, редкие минералы, промысловую кость, медвежий жир и добычу из древних раскопов. Рейдеры, профессионально промышлявшие набегами на морейские территории и получавшие за это плату от эльфов. Контрабандисты, тянувшие на запад наркоту. Местные купцы, истинные хозяева Каргарда, которые содержали трактиры и постоялые дворы, а так же постоянные торговые лавки, где можно было купить все, что угодно, начиная от одежды, ворованного армейского снаряжения и припасов, до книг и мелких магических артефактов. Гномы, продающие оружие, скобяные изделия и недорогие украшения. Несколько эльфов, которые здесь непонятно что делали. Одинокие шлюхи, желающие ухватить оголодавшего без женской ласки мужичка. Коноводы из Басконды с табуном крепких рабочих лошадок. Переселенцы, бывшие рабы, которые выкупились и мечтали о свободе. Беглые из разных земель и передвижные бордельеро с фургонами невольниц. Баирцы, предлагающие крепкие вина и наркотики. Торговцы рабами, которых в независимых северных землях, не только в Рунгии, но и в Бескарии, и в Феррене, и Кермене с Пелегом, всегда ценили. Королевские рудознатцы, не теряющие надежды найти что-то ценное, и просто безродные бродяги.

Короче говоря, на общем фоне, когда в поселении собралось свыше пятнадцати тысяч человек, наша троица ничем не выделялась. Про паспорта здесь слыхом не слыхивали и первое, что мы сделали, разместились на постоялом дворе и еще раз обговорили свои дальнейшие действия. А какие они? Самые очевидные. Нам нужны лошади и повозки, обувь и теплые вещи, полотно и брезент, гвозди и оружие, припасы и горное снаряжение, вино и соль. Список выходил очень длинный. А помимо этого требовались старые имперские карты Рунгии и люди, хотя бы пять-шесть человек, которые помогут сержанту отстроить жилье. Раз уж собрались всерьез осесть на севере, то надо подходить к делу ответственно. И после недолгого совета, оставив на постоялом дворе Вольгаста, мы с Юссиром разошлись по Каргарду, собирать информацию о ценах и караванах, которые пойдут в Рунгию.

Люди, лица, встречи, расспросы, товары и цены. Гортанные фразы иноземцев, исковерканный морейский язык простолюдинов, выкрики зазывал, шепот предлагающих свои услуги потрепанных жизнью сиплых женщин, бурканье гномов и плавная речь эльфов. Переполненные трактиры, где рекой лились спиртные напитки. Драки оборванцев, сцепившихся в смертельной схватке ради куска хлеба. Наказание вора, пойманного на горячем и без всякого суда, под одобрительный гул толпы, повешенного на грязной площади. Ближе к вечеру все это до отказа заполнило мою голову, и я вернулся на постоялый двор.

Юссир, которого я пару раз мельком видел на огромном рынке и на бирже труда, еще не пришел. А Вольгаст захотел отлучиться, сказал, что рядом с поселением крутится парочка диких оборотней, и исчез. Так что я остался один и, расположившись в общем зале, одним глазом наблюдал за входом в нашу комнатушку, где хранились деньги, а другим за толпой, которая слушала травившего бородатые анекдоты весельчака. Ну, а попутно ужинал, пил слабое пиво, размышлял и ждал сержанта.

— Сейчас, добрые люди, — распинался весельчак, рыжий крепыш в рваном халате на голое смуглое тело, — я расскажу вам, какая в моем родном городе стража.

Толпа, в основном простые люди, не богатые, но и не голь перекатная, попивая мутный эль, обступила его и притихла. А рассказчик, умело изображая персонажей, начал:

«Прибегает к стражникам человек, стучит в караулку и кричит:

— Помогите! Помогите!

Дверь открывается и унтер-офицер спрашивает:

— Тебе чего, доходяга?

— Там мясник жену убивает, гоняется за ней с топором.

— А нам- то что?

— Он еще грозится дом поджечь.

— А нам-то что?

— Он еще соседей убить хочет.

— А нам-то что?»

Весельчак изобразил сержанта, вальяжного и толстого, и жалобщика, стеснительного, но с хитрецой, и завершил анекдот:

«— А еще сосед кричал, будто все стражники толстые овцелюбы.

— Что!? — вскричал сержант и обернулся в караулку: — Робяты, коронное преступление совершается! Стражу оскорбляют! Все за мной!»

История была старая, но неискушенным северянам она понравилась. После чего кто-то кинул в дырявую шляпу балагура пару медных монеток, и рассказчик продолжил развлекать людей:

«Идут по улице два ленивых стражника. Видят, труп лежит, а у него во лбу арбалетная стрела.

— Какое странное самоубийство, — говорит один.

— И не говори, — вторит ему другой, — нет бы, как все нормальные люди, повеситься, а он из арбалета самоубился».

Снова смех и следующий анекдот:

«Мальчик спрашивает у папы:

— А почему у всех стражников на рукавах металлические пуговицы?

— Чтобы они не вытирали об мундир сопли.

— А почему пуговицы блестят?

— Так они все равно вытирают».

Толпа зашлась от хохота, да и я посмеялся, а потом перестал, так как заметил, что волосы у весельчака ненастоящие. Он носил парик, хороший, надо отметить, но если слушатели на это внимания не обратили, то я напротив, и у меня возник резонный вопрос — кто этот балагур? Беглец, вроде меня? Возможно. Агент какой-то спецслужбы? Тоже может быть. И если так, то надо смотреть за ним в оба глаза и держать меч под рукой. Заклятья Древних применять нельзя, засекут, но я и с клинком кое-что умею.

Впрочем, вскоре я про весельчака забыл. Он, конечно, продолжал выступление, но вернулся Юссир, и мне стало не до него.

— Рассказывай, — я кивнул сержанту.

— Сейчас, — он сделал пару глотков пива, смочил горло и начал доклад: — Значит, так, господин Оттар, я весь город оббежал и все уладил. Люди есть, повозки и товары по сходной цене, немного ниже, чем в Каргарде.

— За поселение выезжал?

— Да. Там тоже людей много, большим табором стоят. Послезавтра на север уходит большой караван и старшина в нем правильный, можно с ними пойти. Там же крепкие повозки продаются, всего по пятнадцать альго, тягловые лошадки по десять и верховые полукровки по двадцать. Кое-что здесь заметно дешевле, чем у нас на родине.

— А людей где брать, на бирже?

— Ага. Там нищих и обездоленных полно, и я помощников себе уже присмотрел. Три семьи, крепкие мужики с бабами, но без детей. Работяги из вольных, пришли из Несковии. Плата малая — с меня пропитание, одежа, немного скарба на обзаведение, да защита. Для начала. А на следующий год новый сговор.

— Хорошо. Завтра все, что нам нужно, купим, с людьми пообщаемся и в путь. Это все?

— Нет, — сержант мотнул головой. — На севере, говорят, с женщинами трудно. Поэтому, думаю, нам тоже кого-то надо взять. Откровенными шлюхами я брезгую и, если вы не против, надо бы рабский рынок посетить.