Valery Frost - И ниёр вурту (Я найду тебя)

И самое главное — клозет непосредственно в доме, а не за ним, или подле него, или вблизи…

Решив, что нечего сейчас заморачиваться приобретением новой одежды, я резво зашагала к «Коню». Кушать и устраиваться на работу.

Таверна или, может, бар-ресторан, базировался на небольшой площади. Удобное расположение, если учесть много-линейный перекресток и большую гору снега, в которую периодически выводили освежиться перебравших горячительных напитков господ. Прошу всех в сад, господа! Все в сад!

Вполне возможно, что летом тут высится фонтан и служит, по сути, тем же вариантом вытрезвителя. Но кто сейчас станет проверять?

В зале было относительно пусто и пахло умопомрачительно вкусно.

Еще на улице я увидела очередное доказательство того, что одета я по форме. Три барышни, облаченные абсолютно одинаково, к тому же аналогично мне одетые, культурно метелили трех мужчин, а стоящие вокруг зеваки не смели пискнуть даже.

Наверное, благодаря стандартному одеянию, завидев меня в дверях заведения, толстяк в некогда белом фартуке и с полотенцем на плече, кивнул мне в знак приветствия и тут же отправил ко мне разносчицу.

— Супа и хлеба, — просто ответила я на немой вопрос и выложила на стол мелкий кругляш медяка. — Работа для официантки есть?

Прислуга изобразила процесс активной умственной деятельности, но видимо, не справилась в одиночку, потому что оглянулась на хозяина.

— Работа для разносчицы есть? — еще раз повторила я вопрос.

— Эм, — разродилась глупышка, — узнаю…

Мне оставалось только ждать.

Суп принесли жирный до невозможности. Местный повар явно почитал зажарку, которую я терпеть не могла. Поэтому, уныло ковыряясь в тарелке, я привлекла к себе ненужное внимание. И, похоже, обидела повара, потому что от барной стойки ко мне шел надутый, как индюк, человек в переднике и с полотенцем на плече.

Я машинально вжалась в стул.

— Это ты что ли работу подавальщицы ищешь? — изогнул он одну бровь и стал на вид еще свирепее.

— Ага, — нежно проблеяла я, еще больше вжимая голову в плечи и чувствуя, как жар потек по телу к кончикам пальцев.

Вытиравший все время разговора руки верзила замер, изменился в лице, а затем злобно схватил меня за руку и потащил за собой.

— Ай, не надо! Куда?! Люди-и-и! — орала я, но никто и бровью не повел.

Выкручиваться было бесполезно — себе больнее. Приготовившись умирать с песней, я сосредоточилась на силе огня, но…

— Ты дура?! — меня отбросило к задней стенке коморки, в которую притащил меня пузатый господин. — Беглая дура?! Ты чего приперлась прямо в логово льва?!

Какого льва? Какая беглая?! Чего он несет?!

— Ох, и бредовая девка! Дура! Думаешь, он для тебя исключение сделает?! Да таких, как ты у него — во! — и чиркнул ребром ладони себе по шее.

— Мы знакомы? — я выпрямилась, поправив завязки рубахи на шее.

Толстяка, как из ведра окатили — замер, часто моргая, и больше слова не выдавил. Пока я не повторила вопрос:

— Мы знакомы?

— Нет…

— Тогда, японский городовой, ты чего мне тыкаешь?!

— Шо?

— Не «шокай»!

— Тю, — удивился толстяк.

— Не «тюкай»!

— Тю, а шо?

— Удивительно конструктивный диалог! — возмутилась я, вживаясь в роль хозяйки положения.

Однако, рано Гитлер ликовал…

— Да ты что себе позволяешь, девочка?! — мужик снова попер на меня, заставляя вжаться в стену.

— А? — переспросила я.

— Ты что, из лесу вышла?

— Да, — совершенно серьезно ответила я.

— Дура! Ты зачем в земли водного мага приперлась? Жить надоело?

— Не поверите! Жить, действительно, надоело! — врала ли я? — Мне нужно увидеть Темного.

Очень быстро смирившись с моими намерениями, толстяк внимательно на меня посмотрел. Просканировал даже.

— Ты же закрываться не умеешь толком, — усомнился в моих способностях хозяин раковин и тряпок.

— Научусь! Только сначала с Микартом встречусь.

— Жаль мне тебя, девочка. Ты хоть эту защиту поставь, — толстый палец указал на браслет у меня на запястье.

— Как?

— Ох-хо-хо, — вздохнул толстяк, подхватывая мою руку и растирая в пальцах застежку браслета. — Хочешь работать — приходи к вечеру. Только если решишь с Микартом говорить, — хозяин каморки ковырнул воздух пальцами, — идите отсюда подальше. Не нравится мне все это. Но отказывать в работе не стану.

Почему он отказывать не стал, я узнала намного позже, но сейчас бодренько шагала к себе, чтобы привести себя в порядок, и наконец, сменить одежду.

Кожаный пояс оказался как нельзя кстати — я подпоясалась им, заменяя длинный кушак. А еще выбрала удлиненную приталенную жилетку — она скрывала приобретенное в лавке оружие. Очень удобно. Заводишь руку за спину и — раз! — вставляешь пальцы прямиком в кастет и в «когти». Ни с какой стороны увидеть нельзя, что у тебя под одеждой!

Темнело, как и у нас зимой, — быстро. И уже к назначенному времени улицы окунулись в сонный мрак ночи.

Вот ведь, странно, почему меня пригласили прямо к часу пик? И не проверили мои умения на посетителях во время обеда, когда в зале посетителей было — раз, два и обчелся…

Раздумывая над довольно странным поведением трактирщика-толстяка, я шагала по узеньким улочкам города. Лабиринтом назвать переплетение каменных кружев было трудно, я довольно легко обнаруживала дорогу к «Коню». Повсюду над входными дверями горели разноцветные болотные огоньки. Почти в каждом окне горела лампадка.

Здорово придумано! Так и на городском освещении экономить можно — парадные двери освещают и вход и улицу. Не споткнешься.

— Какая славная девочка! — похвалил меня внезапно преградивший дорогу «мальчик».

Рядом материализовался второй.

Я замерла на месте, аккуратно высматривая пути для отхода.

— И мне очень нравится! — раздалось за спиной, заставляя меня обернуться.

Город в отличие от усадьбы Темного, не был засыпан снегом. Во-первых, тут убирали, во-вторых, здесь ходили, в-третьих, близко стоящие дома не позволяли ветру наносить сугробы. Поэтому, хоть и освещались улочки фонарями, но разглядеть образы потенциальных зажаренных трупиков на фоне серых стен и дорог, мне не удалось.

Однако, растерянность вскоре ушла — я вспомнила, кто я есть.

— Вам чего — жить надоело? — трепыхнулась я, разминая пальцы.

Ну, надо же! Рассмешила мальчиков! Гуси хохлатые!

Глубоко вдохнув, потянула огненную силу из ближайшего окна, огонек трепыхнулся, как от легкого сквозняка, но не погас, и поделиться силой — не захотел.

Я судорожно вздохнула и обернулась к другому окну — та же история огонь не желал меня слушаться.

— Вот черт! — выругалась я себе под нос, уже жалея о сказанном ранее.

— Ну, так что? — один из любителей халявы двинулся в мою сторону, играясь с начищенным до блеска ножиком. — Денежка есть лишняя?