Марк Даниэль Лахлан - Темный лорд. Заклятье волка

— Ну, эта девица отсюда не вышла бы, если бы не вон те двое, — заметил Мелетиос. Он кивнул на двух мужчин в углу. Луис узнал в них норманнов. Явно телохранители девуш­ки. Раньше он не встречал этих воинов, возможно, и они не узнают его.

— И ты позволяешь узникам нанимать вооруженных охранников?

Мелетиос пожал плечами.

— Мы позволяем все, если цена подходящая.

— Даже свободно ходить по тюрьме?

— Зависит от того, насколько влиятельные у тебя враги, — ответил Мелетиос.

— Значит, у этого купца воистину могущественные враги.

— Еще какие.

К ним присоединились шесть тюремных стражников.

— Неужели нам надо столько народу? — удивился Луис.

— Слухи просочились, — пояснил Мелетиос. — Мне это нравится не больше, чем тебе, но они явились из дворца и с императорской печатью. Кто-то очень не хочет, чтобы с тобой случилась какая-нибудь неприятность.

Луис счел себя ловкачом, когда избавился от приставлен­ных телохранителей. Теперь он уже не чувствовал себя та­ким уж ловким, осознав, что тот, кто наблюдает за ним, всег­да ступает на шаг впереди.

— Кто их прислал?

— Не знаю, печать императора. Кто угодно мог.

Луис окинул стражников взглядом. Никакой узнаваемой униформы.

— Кто вас прислал?

— Главнокомандующий, господин, — ответил тот, что сто­ял первым. — Мы здесь, чтобы тебя защищать.

— Ну, с вами шестерыми мне ничего не грозит, даже если все узники навалятся скопом. Что ж, тогда пошли.

Они миновали еще две двери, прошли по очередному уз­кому коридору и вышли в просторное, темное и сырое поме­щение, своды которого поддерживали колонны. Здесь уже никто не танцевал, только люди в кандалах пели, взывали к Христу и к любимым.

Кто-то выводил высоким, чистым голосом пасхальный гимн:

— Человек-волк прячется здесь? — тихонько спросил Лу­ис у Мелетиоса.

— Нет, в нижних коридорах.

Луис сглотнул комок в горле. Ясно, что это не самое страш­ное место в темнице. Еще одна дверь, ступеньки, и вонь уда­рила в лицо, как тяжелый кулак.

Мелетиос снял со стены факел, явно нисколько не смущен­ный затхлым воздухом.

— Вниз.

— Он здесь?

— Гораздо дальше.

Они спустились по лестнице и оказались как будто в ожив­шей картине Страшного суда, в адской пасти, разверзнув­шейся на земле: люди в оковах, обессиленные и умирающие, не могли даже позвать на помощь, лежа в собственных ис­пражнениях.

Луис был не в силах помочь им, и это его злило. Он мог бы своей властью освободить одного, может, двух, но он не мог приказать, чтобы выпустили всех. Кроме того, они оказались здесь по какой-то причине. Государство перестанет суще­ствовать, если преступники смогут избежать наказания.

— Тоннели начинаются дальше, господин, — сказал Меле­тиос.

Каждая клеточка тела Луиса отчаянно стремилась вер­нуться на поверхность. Какое-то глубинное животное отвра­щение, инстинктивное желание отказаться подальше от грязи и заразы. Он заставил себя успокоиться и пошел за Мелетиосом, перешагивая через больных и мертвых.

Помещение, точнее, природная пещера, приспособленная под нужды тюрьмы, было гигантским, оно тянулось куда-то в кромешную тьму. Когда факел Мелетиоса осветил дальний угол, Луис увидел, что потолок резко опускается, смыкаясь с полом. И только узкая щель в стене у самого пола подска­зывала, что на этом все не кончается. Щель была такая, что войти или хотя бы заползти туда на четвереньках было не­возможно. Всякий, кому пришла бы охота попасть на другую сторону, должен был протискиваться, лежа на животе, веря, что не застрянет, что за кругом света от факела его не под­жидает бездонная пропасть. Луис прошел между заключен­ными, чтобы поближе рассмотреть щель.

— Это спуск, — сказал Мелетиос, — именно через него ушел чародей.

— Почему же эта щель не заделана? — спросил Луис. — Разве заключенные не могут бежать таким путем?

— Куда?

— Куда-нибудь.

— Они, как ты сам видел, в кандалах, — сказал Мелети­ос. — Но даже если бы не были, это верный путь к смерти. Там можно заблудиться, можно упасть, можно повстречать­ся с призраками из тоннелей.

— Тем более необходимо заделать эту щель! — возмутил­ся Луис.

— Она была заделана, — сказал Мелетиос, — только Го­сподь осерчал и сотряс землю, чтобы вернуть все, как было. Поговаривают, это вход в ад, и лично я не собираюсь прове­рять, правда ли это.

Луис-то представлял себе пещеры высокими и широкими, а вовсе не такими. Неужели ему придется лезть за человеком - волком в эту дыру?

Мелетиос видел, что Луис колеблется.

— Так ты хочешь пойти туда, господин?

— Дай мне твою лампу.

— Или, может, ты хочешь допросить узников?

— Зачем?

— Они были здесь, может, видели что-нибудь.

«Будь осторожен». Ему вспомнились слова Беатрис.

Мелетиос поглядывал на Луиса с насмешкой. Он не сомне­вался, что у того кишка тонка лезть в щель.

— Я все же загляну. Ты знаешь дорогу — веди.

— Дороги я не знаю, — возразил Мелетиос. — Не знаю я! Я никогда не спускался туда сам.

— Наверное, самое время попробовать. Ведь это из-за те­бя опасный волкодлак бродит где-то на свободе.

— Он не опасный. Между ним и нами несколько крепких дверей.

— Полезай.

— Шесть человек уже погибли.

— Ах, так теперь ты уверен, что они погибли. Ты же гово­рил, что заблудились.

— Заблудились, погибли, какая разница! Почему бы тебе не допросить узников? Один из них видел волка.

— Кто?

— Ученый, монах. Давай я поищу его.

Мелетиос поднял факел и огляделся по сторонам.

— Он же был здесь. Погоди-ка! — В его голосе звучало смя­тение.

Кавалларий затопал к лестнице, перепрыгивая через тела, которые мешали проходу, и взбежал по ступенькам. Спустя миг вернулся с охранником.

— Где он? — Мелетиос едва не визжал, волоча охранника вниз по ступенькам.

— У нас здесь много монахов.

— Особенный заключенный. Узник госпожи.

— Нормандец Аземар? — переспросил охранник.

Луису показалось, что он сейчас задохнется.

— Да, он.

— Он должен быть здесь.

Они оба забегали между заключенными, переворачивая лежавших, всматриваясь в изможденные, бледные лица.

— Как, ты говоришь, его звали? — уточнил Луис.

Мелетиос подошел нему и бухнулся на колени.

— Клянусь жизнью, господин, я говорю сейчас чистую правду и надеюсь на твое снисхождение. Я подозревал, что ты лично знаком с этим человеком. Я надеялся, что ты уви­дишь его, и я заслужу от тебя награду за то, что привел сю­да и освободил его. Но его нет. И теперь я в большой опас­ности.

— Кто был тот узник?

— Аземар, северянин. Он умолял сообщить о нем тебе, когда я принял его. Он говорил, что пришел предостеречь тебя. Я...