Клайв Льюис - Хроники Нарнии

Над ухом Питера тренькнула тетива. Солдат выронил гнома, всплеснул руками — и рухнул за борт. Пущенная Сьюзен стрела угодила ему в шлем. Вот он вынырнул, побарахтался немного и поплыл к дальнему берегу. Питер повернулся к сестре: Сьюзен, бледная как мел, накладывала на тетиву вторую стрелу. Впрочем, еще одного выстрела не понадобилось. Когда его товарищ упал за борт, первый солдат вскочил с громким криком и сам прыгнул в воду, добрался до берега (судя по всему, там была отмель), припустил без оглядки и скрылся за деревьями.

— Скорее, а то ее унесет течением! — Питер и Сьюзен, не раздеваясь, бросились в воду. Прежде чем вода дошла им до плеч, они уже добрались до лодки и потянули ее к берегу. Гнома положили на песок. Эдмунд принялся разрезать веревки своим ножом. (Конечно, меч Питера был куда острее, но мечом веревки резать неудобно — слишком уж он длинный.) Наконец перерезали последнюю веревку. Гном сел, потер запястья, огляделся и воскликнул:

— Ха! Что бы там ни болтали, вы точно не призраки!

Коренастый и широкоплечий, как все гномы, был он футов трех ростом. Густая рыжая борода и пышные усы скрывали его лицо, виднелись только острый, похожий на клюв нос да черные глубоко посаженные глаза.

— Призраки вы или нет, — продолжал гном, — вы спасли мне жизнь, и за то я вам премного обязан.

— А почему мы должны быть призраками? — удивилась Люси.

— Всю мою жизнь, — торжественно заявил гном, — мне твердили, что в этих лесах призраков больше, чем деревьев. Ну, как тут не поверить, когда все вокруг верят? И потому тех, от кого хотят избавиться, обычно привозят сюда и, как принято говорить, отдают призракам. Меня тоже, как понимаете, отдали призракам. Сам я, честно говоря, думал, что изгоев вроде меня просто топят или режут им глотки. Но те трусы, которых вы подстрелили, они-то в призраков еще как верили! И в лодку-то садиться боялись, не то что плыть!

— Вот почему они удрали, — проговорила Сьюзен.

— Чего? — не понял гном. — Кто удрал?

— Солдаты, — отозвался Эдмунд. — На берег выбрались да как дунут!

— Я не хотела никого убивать, — пояснила Сьюзен, чтобы гном не решил, будто она промахнулась с такого расстояния.

— Гм… — Гном поморщился, — Упустили, значит? Жаль, жаль; а ну, как аукнется потом? Распустят языки-то, и заявится сюда целое войско…

— За что тебя хотели утопить? — спросил Питер.

— О! — Гном подбоченился. — Я — очень опасный преступник! Ежели любопытно, могу рассказать, что да как, но история эта долгая, не мешало бы для начала подзакусить. Что-то аппетит разыгрался, после казни-то.

— У нас только яблоки, — призналась Люси.

— Тоже сойдет, — откликнулся гном, — хотя, конечно, свежая рыбка повкуснее будет. Видно, придется мне вас на завтрак пригласить. В лодке вроде удочка была. Ну, плывем? Все равно нужно лодку на другую сторону увести, чтоб нас не заметили с того берега.

— И как я сам не сообразил! — Питер хлопнул себя ладонью по лбу.

Впятером оттолкнули лодку от берега и по одному забрались в нее. Гном сразу принялся командовать. Питера он усадил на весла, а сам сел за руль. Лодка двинулась на север, потом повернула на восток, огибая остров. Показалось устье реки и речная долина, окаймленная холмами. Ребятам чудилось, будто они узнают знакомые места, однако в прежние времена — в ту пору, когда они правили Нарнией — поблизости от Кэйр-Паравела никакого леса не было.

Когда вышли в открытое море, к востоку от острова, гном велел Питеру табанить и забросил удочку. Клевать начало сразу, и вскоре на дне лодки выросла горка радужных рыбешек, тех самых, что когда-то частенько подавали к столу в Кэйр-Паравеле. Лодку подвели к берегу и привязали к дереву. Гном, оказавшийся мастером на все руки (что не удивительно — попадаются, конечно, дурные гномы, но глупцов и неумех даже среди них не встретишь), быстро почистил улов и заметил, что теперь не мешало бы развести костерок.

— В замке есть хворост, — сообщил Эдмунд.

— Борода моя торчком! — вскричал гном. — Так тут и вправду замок имеется?

— От него одни развалины остались, — со вздохом проговорила Люси.

Гном, прищурясь, оглядел своих спасителей.

— Да кто вы… — Он прервал сам себя, — Ладно, пока оставим. Сначала завтрак. Хотя… Поклянитесь, что вы и впрямь живые люди, а не призраки. Или я все-таки утонул и попал на тот свет?

Ребята дружно уверили его, что они живые, живее не бывает, и что он вовсе не утонул. Успокоенный гном вновь принялся распоряжаться. Он велел Эдмунду снять шляпу и положить в нее рыбу, поскольку ни корзины, ни прутьев, на которые можно было бы нанизать улов, под рукой не оказалось. Эдмунд поупирался, но недолго: уж очень хотелось кушать.

В развалинах замка к гному вновь вернулись его страхи. Он непрерывно озирался, принюхивался и бормотал себе под нос: «Гм… Гм… Ну и жуткое местечко… И призраками попахивает…» Но когда развели костер, он приободрился и стал показывать, как жарить рыбу. Разумеется, есть горячую рыбу без вилок, с одним ножом на пятерых, не очень-то удобно; то и дело слышалось ойканье и кто-нибудь принимался дуть на обожженные пальцы. Однако рыба была настолько вкусной (да еще ведь завтракали, изрядно проголодавшись, — встали-то в пять, а сейчас уже было девять), что неудобствами с радостью пренебрегли. Запили завтрак водой из колодца, съели по яблоку на закуску; гном достал из кармана трубку длиной с его руку, набил ее, раскурил и выпустил огромный клуб пахучего дыма.

— Ну, — изрек он, — рассказывайте.

— Ты первый, — возразил Питер.

Гном поразмыслил.

— Что ж, будь по-вашему. Вы спасли мне жизнь, и я у вас в долгу. Вот только с чего начать? Допустим, так: я — посол короля Каспиана.

— Кого? — хором переспросили ребята.

— Каспиана Десятого, короля Нарнии, да продлится его правление! — ответил гном, — По правде сказать, он еще не король, но непременно им станет. Мы все этого хотим. Пока же он правит лишь старыми нарнианцами…

— Кем-кем? — удивилась Люси.

— Нами, — пояснил гном. — Мы, изволите ли видеть, бунтовщики.

— Понятно, — проговорил Питер. — А Каспиан — главный бунтовщик?

— Можно и так сказать, — согласился гном. — Вообще-то он из новых. Ну, из тельмаринцев.

— А это кто такие? — спросил Эдмунд.

— Я совсем запуталась, — пожаловалась Люси, — Прямо как войны Алой и Белой розы.

— О небеса! — воскликнул гном. — Никудышный из меня рассказчик. Давайте сделаем так: я начну с самого начала и поведаю вам, кто такой Каспиан и как он оказался на нашей стороне. Идет? Но это очень-очень длинная история.

— Тем лучше, — сказала Люси. — Мы обожаем длинные истории.

Гном уселся поудобнее и пустился рассказывать. Не стану излагать эту повесть его словами: он нередко сбивался, путался, да и ребята то и дело перебивали его и забрасывали вопросами. Вдобавок всего он поведать не мог, поскольку и сам кое-чего не знал, а потому — изложим историю Каспиана по-своему и как можно полнее.