Константин Воронин - ... со вздохом на устах...

Подняв свой китель, встряхнул его так, что зазвенели многочисленные регалии, быстро одел и медленно начал застёгивать пуговицы. Лицо майора стало совсем свекольного цвета.

- Простите, господин полковник...- заблеял он.

- Нет уж, не прощу. Смирно!

Майор замер, выпятив пузо вперёд.

- Лечь!- и он, кряхтя, улёгся на плиты площади.

- Встать!- так же медленно поднялся. Давно его, гада, по полигону не гоняли.

- Лечь! Встать! Лечь! Встать!

- Вы не имеете права, я - офицер...

- Дерьмо ты, а не офицер! Я тебя на Ледовый пояс закатаю, взводом командовать! Лечь! Встать! Лечь!

С толстяка лились ручьи вонючего пота. Когда он в полном изнеможении не лег, а плюхнулся на плиты, я чуть наклонился к нему и тихо сказал:

- Это, чтобы ты не приставал к сержантам и лейтенантам, и не облизывался на их молодых подруг. Ребята кровь проливают, пока ты на складе тряпки считаешь. Вне строя и боевой обстановки они имеют права, которых не имеешь ты,- и легонько пнул его жирный бок.

Одной рукой взял сумку, второй - обнял за талию Вику и мы пошли к стоянке такси.

- Правильно про тебя в десанте говорят: справедливый, но строгий. Строгий, но справедливый. А ещё тебя Счастливчиком зовут. Это почему?

- Потому, что у меня есть ты.

- Ой, не ври, Серьёжка. Потому, что у тебя потерь в подразделениях мало было. Вот, чёртов майор, нацеловаться не дал. Сейчас приедем домой, а там папа, мама...

В такси, назвав шоферу адрес, Вика подняла стекло, отделившее нас от водителя, тесно прижалась ко мне.

- Серёженька, только, пожалуйста, не пей сегодня водку с папой и Николаичем. Чтобы от тебя спиртным не пахло. Всё же у меня это в первый раз. Сказки хочется...

- Что в первый раз?

- Сейчас как стукну больно, чтобы дурачком не прикидывался. Я ещё девственница.

- Ну, так и оставайся пока ею. Тебе же только шестнадцать лет.

- Не зли меня, Иванов!- она яростно шипела, сдерживая крик,- я тебя двенадцать лет ждала! А с тех пор, как созрела в половом отношении, то не только ждала, но и хотела. Не забывай, что я - Катя. Прекрасно помню, чем мы в постели занимались. Знаю, что буду кричать и кусаться. Знаю, что ты меня хочешь.

- Хотеть-то хочу, но...

- Господи, куда мир катится?! Невинная девочка пытается затащить к себе в постель старого развратника, а он ещё и упирается...

- А что папа с мамой скажут про твои ночные крики?

- Я живу отдельно от них. Я - самостоятельный человек, а теперь ещё и офицер. Сначала они меня пытались наставить на путь истинный, потом рукой махнули, когда Ванечка у них родился. А теперь, вроде, стали уважать и гордиться. Они считают меня взрослой. Так оно и есть. Не забывай, что Кате - двадцать один год.

- Сейчас - уже тридцать шесть. (Боже, а мне - двадцать семь!)

- Нет. Душа её, расставшись с телом, так и осталась двадцатилетней. Я же моложе её. Где же ей было набраться жизненного опыта тридцатилетней женщины?

- Ох, сложно всё как...

- Ничего сложного. Будь самим собой и всё. Не занудствуй и не ханжествуй: "Ой, ей всего шестнадцать...". Я - половинка твоя, понял.

- Знаю. Мне об этом говорила колдунья в том мире, откуда я только что вернулся. Она умела видеть будущее.

- Далеко умела видеть?

- На всю жизнь.

- Здорово! У неё, значит, большая магическая сила. А я пока только года на два-три вперёд умею заглянуть. И что она про тебя рассказывала?

- Сказала, что ты меня ждёшь; сказала, что ты - моя судьба; скзала, что ты - колдунья и в тебе живут две души.

- Вот почему ты так спокойно воспринял. Ты уже знал...

- Да. А ещё она сказала, что у нас будут дочка и сын.

- Серьёжка! - такси уже остановилось, а её губы никак не могли оторваться от моих.

В стекло стучали с двух сторон. С одной - водитель. С другой - барабанил по стеклу дверцы Веня Петров. Вика чуть отпрянула в сторону, чуть покраснела, но счастливая улыбка не сходила с её лица.

Расплатившись с водителем, вылез из такси, вынул из багажника сумку. Вика продолжала сидеть в машине.

- Мужчина, помогите же беспомощной даме выйти из таксо,- капризно-плачущим голосом простенала она.

- Вот артистка,- покачал головой Веня. А я протянул руку. Вика взяла её в свою, не опираясь, легко выпорхнула из такси. Обняла рукой Венину шею.

- Папка!

Другой рукой обняла меня.

- Сергунька!

- А за "Сергуньку" можешь от него и по попе получить,- строго сказал Веня.

- Это со всем моим удовольствием,- откликнулся я и шлёпнул по упругой попке.

- Нравится?- показала кончик языка Вика. Так всегда мне показывала язык Катя.

- Ещё бы!

- То-то же!- и нарочито покачивая бедрами пошла по дорожке к дому через распахнутую калитку.

- Вот же зараза выросла!- посмотрел вслед Веня.

Обменявшись с Веней рукопожатием, мы приобнялись, похлопав друг друга по спинам.

- Ну, здравствуй,.. тесть.

А к нам уже подходила Ольга.

- И ты, тёща, здравствуй,- чмокнул Ольгу в щёку и получил полотенцем, висевшим у неё на плече, по спине.

- Какая я тебе тёща?! Здравствуй, Серёжа. Мы уже заждались.

- Самая натуральная тёща,- ответила Вика, жуя пирожок, который успела вытащить из дома,- поелику я - твоя дщерь, а ентот па-а-алковник - мой муш-ш-ш-ш.

- Эй, доча, хоть ты теперь и офицер десанта, но за такие шутки я тебя шлёпну не так ласково, как Сергей,- попытался урезонить Вику отец.

- Серёженька,- нежно пропела Вика.

Я обнял её за плечи, и она прильнула ко мне, обхватив руками мою талию.

- Хоть вы ей и родители, но обижать мою жену я никому не позволю.

- Та-а-ак,- протянул озадаченно Веня.

А Ольга вдруг заплакала, крупные слёзы потекли по её щекам. Веня совсем оторопел, не зная, что предпринять.

- Ты что, мамочка?- бросилась Вика к Ольге.

- От радости за тебя, дурёха. Добилась всё-таки своего?

- Ага, мамочка. Я сейчас тоже расплачусь. От счастья. Он - мой!

- Чего добилась-то?- недоумевал Веня,- чина офицерского? Так это ещё позавчера отметили. Чего реветь-то?

- Отец, и дочка-то у тебя умница, да и сын не дурак... Нужен ей этот чин офицерский... Она его из-за Серёжки получила. А теперь вот мечта её сбылась. Пойдёмте-ка в дом, чего торчим посреди улицы,- сказала Ольга, утирая слёзы. И пошла к калитке. Следом шел Веня, всё ещё удивлённо покручивая головой.

Войдя, в обнимку с Викой, во двор дома Петровых, я сразу увидел произошедшие изменения.

- Веня, ты соседний участок себе отхватил?

- Ну, да,- несколько смущенно ответил Веня,- уж извини, на Викины, то есть на твои деньги. Понимаешь, Вовка Панченко, ну, ты его должен помнить, десантник бывший, собрался на Украину уезжать, жить там постоянно. А на его дом мой сосед глаз положил, да денег у него не хватало. У Вовки дом - картинка, да и на участке Оксана всего насажала. Соседский же дом с участком на такую цену не тянул. Я и предложил соседу - ему покупаю Вовкин дом, а он мне свой участок отдаёт. Столковались, он и переехал. А я его домишко подновил, считай, почти заново отстроил. Получился, как бы, флигель. И баньку соорудили у него на участке. Да Ольга яблони посадила, пару грядок сделала.