Денис Чекалов - Между двух войн

– Дурак не пойдет. Но мы-то люди умные. Поэтому едем сейчас прямо в Своркмиддл.

– Вот как приедем, так дураками и окажемся, – отвечал Райлин. Слова Дархма нисколько его не успокоили. – Что нам делать у сворков? Или еще каких подарков им припасли?

Старик постарался изобразить на лице прозорливость и ту мудрость, которая приходит с возрастом и никогда не дает осечек. А поскольку был он опытным лицедеем, то сыграл свою роль без труда.

– Мой юный друг, – произнес он проникновенно, – то, чему суждено произойти, обязательно произойдет…

Он собирался продолжить в том духе, что, мол, наши планы остаются в силе и временные неудачи никак не смогут на них повлиять.

«Совсем рехнулся старик. – Эта ужасная мысль молнией пронеслась в голове Райлина. – Решил с собой покончить, себя своркам скормить. И меня в придачу».

С громким криком Райлин метнулся к дверце кареты, толчком распахнул ее и попытался выпрыгнуть, невзирая на опасность сломать себе шею.

Не удалось. Карайа Дархм быстро наклонился, его пальцы сомкнулись на руке юноши. Никто не мог бы ожидать в нем такой силы. Он без труда усадил своего переполошившегося спутника обратно на сиденье.

– Я вовсе не лишился рассудка, – недовольно произнес Дархм, – как тебе почудилось. Ничто в наших планах не изменилось. Разве только мы воплотим их в жизнь немного иначе.

Он посмотрел в окно, чтобы убедиться – у него есть еще время для объяснений.

– Сворки любят нас, людей, не больше, чем мы их. Далеко не все в Своркмиддле согласны с толстым, глупым Старейшиной, или как там его называют. Среди них достаточно таких, кто мечтает уничтожить людей.

– Я это всегда знал! – воскликнул Райлин.

– Они мечтают о том, чтобы создать в Лесу целую империю сворков. В ней и люди, и коронеты были бы только слугами.

– Вот чудовища! – вырвалось у молодого человека.

Как ни странно, возмущение его было искренним. И это при том, что сам он строил точно такие же планы.

– Пойми, мой юный друг, мы нужны своркам для того, чтобы начать войну между нашими городами. Только так они смогут избавиться от глупого миролюбца-Старейшины.

– Но ведь сворки умеют читать мысли, – забеспокоился Райлин.

– Тем лучше, – невозмутимо отвечал старик. – Пусть думают, что перехитрили нас. Тогда станут менее осторожными.

Райлин смотрел на старика с неподдельным восхи­щением. Не то чтобы у него возникли к Председателю теплые чувства. Последнее невозможно между такими людьми. Но молодой человек твердо решил, что, возмужав, станет в точности таким, как Карайа Дархм.

За одним, конечно же, исключением. Он никому не станет доверять секретов закулисных интриг. Ведь хороший ученик всегда в конце убивает учителя, не так ли.

Карета дрогнула и замерла на месте. Доверенный кучер хорошо знал, где надо остановиться. Карайа Дархм посмотрел в оконце на темнеющий вокруг Лес.

– Вот мы и приехали, мой юный друг, – произнес он.

Старик постарался, чтобы его голос звучал как можно более беззаботно.

– Теперь ты можешь спокойно отправляться. Поговори со сворками, расскажи им то, о чем условились. Ступай же.

Райлин, однако, вовсе не торопился вылезать из кареты. Он тоже наклонился к окну, и черные силуэты деревьев, возвышавшиеся подобно надгробьям на лесном кладбище, не вселили в него уверенности.

– А разве я должен идти один? – спросил он. – Почему бы вам не пойти со мной? – Дабы подкрепить свою мысль, он добавил: – Вы умеете говорить гораздо лучше, чем я. Наверняка сможете с ходу убедить сворков.

Старик добродушно улыбнулся.

– Мой дорогой друг, – произнес он. – Вижу, ты так до конца и не понял всего, что я пытался объяснить тебе. Сворки умеют читать мысли. А у меня есть еще много планов, о которых им знать необязательно. Если я пойду к ним сейчас, они обо всем проведают. Разве мы этого хотим, мой мальчик?

– А какие это планы? – с интересом спросил Райлин. Карайа Дархм покачал головой:

– Друг мой…

– А!

Лицо Райлина просияло. В этот момент он сильно напоминал деревенского простака, которому прожженные мошенники объяснили секрет «прибыльного» дельца.

Да, сколь ни хитер и ловок был молодой человек, он не мог тягаться со старым пройдохой.

– Если я буду знать о ваших планах, – радостно произнес Райлин, – то и сворки, значит, про них проведают. Я понял!

Карайа Дархм изобразил на лице отеческую улыбку. Как он радовался в этот момент, что его юный спутник не телепат!

У Председателя не имелось никаких «тайных» планов, однако он весьма опасался, что таковые имеются у чешуйчатых ренегатов.

Вдруг они решат начать войну с того, что съедят самого Карайю? Поэтому и отправляться в столь рискованное посольство молодому человеку предстояло в одиночку.

Дархм наградил своего спутника еще одним ободряющим взглядом, и Райлин вылез из экипажа.

Золотой лес встретил молодого человека пугающей тишиной. На мгновение Райлину показалось, что все ночные твари собрались возле крытого экипажа и, притаившись, только и ждут, как бы наброситься на него.

Однако он тут же понял, что никакого безмолвия на самом деле нет. Со всех сторон, из неведомых глубин Леса, просачивались таинственные шорохи.

Скрипели ветви высоко над головой Райлина; едва слышно шелестела листва. Раздавались и звуки, природу которых было сложно определить – уж не злобные ли сворки издавали их?

Райлин обернулся. Словно молния, пронзило его дикое желание ринуться назад. Но экипаж, покрытый темным дубовым лаком, в свете неверных звезд казался чернее самой ночи.

Нервы молодого человека и без того были не в лучшем состоянии. Теперь же, в окружении враждебного леса, страхи Райлина усилились.

Черный экипаж Дархма вдруг показался ему чуть ли не страшнее ночных хищников. Был он подобен гигантскому катафалку, вышедшему из древней легенды.

Трое охранников, стоявшие около экипажа, тоже превратились в черные силуэты – лишенные лиц, неподвижные, они пристально следили за каждым шагом Райлина.

В это короткое мгновение страх заполнил его целиком, сдавив грудь и стеснив дыхание. Он чувствовал, как в висках тяжело стучит кровь, а в горле стало так сухо, словно он не пил несколько дней.

И все же он двинулся вперед. Трудно сказать, что двигало юношей в этот момент. Может быть, он переборол страх и, собрав волю в кулак, приказал себе поступить так, как подобает мужчине, – храбро и уверенно.

Возможно и другое – охвативший Райлина страх перед Лесом пересилил все остальные чувства, и он, не в силах ни думать, ни чувствовать, слепо побрел вперед, словно деревянная марионетка.

Пожалуй, попытайся Райлин впоследствии разобраться в том, что он чувствовал в ту страшную ночь, то и сам бы не нашел ответа. Но, двигал ли им страх или, напротив, мужество, – Райлин продолжал идти.