Элисон Бэрд - Камень звезд

Прозвучал усталый голос Йомара:

– Нету тут такого.

– Чего – звезды нет?

– Камня нет.

Путешественники вернулись в странноприимный дом – без Мандрагора, который остался бродить в развалинах, – усталые и угнетенные. «А я только-только начала ощущать себя полезной», – горестно подумала Эйлия. Наступила ночь, и в свете факелов руины казались не только заброшенными, но и жуткими. Все четверо совсем упали духом – их терзала тревога за Ану, разочарование, что не нашелся Камень, и просто физическая усталость. Йомар и Лорелин снова заспорили – на этот раз о том, как сварить водянистую овсянку, которая только и была у них на ужин. Двое других, устав их слушать, ушли в другой угол комнаты и говорили между собой.

– Ты уверена, что Камень был именно в этой камере, Эйлия? – уже в третий раз спрашивал Дамион.

Она кивнула, слишком угнетенная, чтобы говорить.

– Не могло быть другого места, где его хранили бы?

– Нет. Я уверена в словах Велессана – он всегда был на одном и том же месте.

«Это имело смысл, раз Камень был целью стольких паломничеств, – подумал Дамион. – Люди должны были знать, где он лежит».

– А не могли его украсть? – подумал он вслух. – Тот же Мандрагор, например?

– Чушь, – заявил низкий голос у него за спиной. Все вздрогнули и обернулись. Для своих крупных размеров Мандрагор умел двигаться очень тихо – сейчас показалось, будто он просто возник из пола. Эйлия невольно поискала взглядом у него за спиной люк, изрыгающий дым, как при появлении демона в пантомиме. Метелка посмотрела злобно и поднялась, вздыбив шерсть.

– Если хоть минуту подумаешь, поймешь, насколько это нелепо, – стал спокойно объяснять Мандрагор без малейшего гнева или возмущения. – Ты сам видел, как было запечатано святилище. Никто не мог бы туда войти, не потревожив содержимого. Ты не думал, что последние элей Тринисии могли взять Камень с собой, а Береборн об этом не знал? И Камень может быть тогда на континенте или на архипелаге.

– Достаточно правдоподобно, – согласился Дамион. У Эйлии упало сердце. Она так хотела увидеть этот самоцвет!

– Сколько шума из-за какой-то гальки, – задумчиво сказал Мандрагор. – Гибель людей, рухнувшие царства, бесконечные войны, а ради чего? Не знаю даже, назвать это комедией или трагедией. Если вас это хоть как-то утешит, могу сказать, что от вас все равно мало что зависело. Уже несколько столетий нет войны между Содружеством и Зимбурой. Они друг другу слишком много задолжали, будет у кого-нибудь Камень или не будет.

– Все равно мы должны его поискать, – не сдавался Дамион. – Он может быть где-то здесь, в городе – ничего против этого не говорит. Я не хочу рисковать, зимбурийцы могут набрести на него случайно. Обшарим все развалины – на всякий случай.

Эйлия снова воспряла духом.

Наступило недолгое молчание, прерванное очередной перепалкой Йомара и Лорелин. Она сопровождалась сильным запахом горелого.

– Что там с ужином? – спросил Дамион.

– Ее Высочество Принцесса Звезд изволили спалить его к свиньям, – сообщил Йомар.

– И вовсе нет! – возразила Лорелин. – Это ты сказал, что надо еще его поварить.

– При этом не мешало бы его помешивать. Ты что, вообще ничего не умеешь?

Видя, что перепалка грозит перейти в скандал, Дамион вмешался.

– Ладно, этому горю уже не помочь. Давайте посмотрим насчет других припасов. Мне помнится, где-то есть сушеные фрукты. Тебе холодно, Эйлия? – спросил он, видя, что она завернулась в плащ и дрожит.

– Нет. Просто эти стены такие старые и пустые. Какое-то странное от них чувство.

Он кивнул в знак понимания.

– Ты не бойся, Эйлия. Мы здесь долго не пробудем.

– Нет, я не боюсь, – заверила она его. – Просто мне здесь печально, вот и все. Я думаю о людях, которые сюда приходили, в этот город. А теперь здесь уже не будет людей, никогда. Ни паломников, ни королев и королей…

– Кроме Принцессы Лорелин. И вот Его Величества, – осклабился Йомар, ткнув пальцем в сторону Мандрагора.

Мандрагор поклонился, отвечая насмешкой на насмешку.

– Я позволю себе удалиться от вас, раз вы твердо намерены терять время зря, – сказал он, – но останусь пока здесь, на случай, если понадобится вас проводить вниз с горы.

Йомар ощетинился, но Дамион заставил себя ответить учтиво:

– Мы благодарны тебе за твое предложение. Мандрагор последний раз глянул на четверых. Когда он повернулся к огню, в его кошачьих глазах сверкнул огонек.

– Мудро было бы с вашей стороны его принять.

Не говоря больше ни слова, он решительно вышел из комнаты, и силуэт в плаще растаял на фоне ночи.

Весь долгий полярный день они обыскивали развалины – и без успеха. Это была трудная, если не безнадежная задача, и они это знали: Камень, если он вообще в Тринисии, мог валяться в любой мусорной куче. Но они знали, что если зимбурийцы откопают его или какую-то драгоценность, на него похожую, – война неизбежна.

Вороша мусор, люди настороженно поглядывали на небо, но драконы не появлялись. Видны были только маленькие черные птицы – клушицы, как подумала Эйлия, – метавшиеся над крышами развалин. В полдень – или когда полагалось быть полдню, если бы солнце поднялось в небо, а не кружило по южному небосклону, – настало время поесть, что люди и сделали в угрюмом молчании, сгрудившись у подножия статуи Андариона. Особенно недоволен и вспыльчив был Йомар – для него идея украсть у зимбурийцев их сокровище стала чем-то вроде одержимости. Как только покончили с едой, тут же снова приступили к поискам. Дамион и Лорелин взяли на себя развалины дворца, а Йомар прочесывал мусор у здания неизвестного назначения напротив Храма Небес.

Эйлия бродила по городу сама по себе. Спина болела от несчетных сгибаний и разгибаний. Сейчас девушка подняла глаза к небу. В высоком синем просторе она заметила точечку бледного исчезающего света. Не Великая комета: это небесное тело давно ушло с небосвода. Наверное, Утренняя звезда. Отец когда-то ей сказал, что она иногда видна днем, когда находится в противостоянии и ярче обычного. Внезапно Эйлия ощутила языческий порыв поклониться этой далекой дневной звезде. Слова гимна Эларайнии, который она перевела в Академии, сами по себе пришли на ум: