Михаил Парфенов - Связанные паутиной

Кто-то подбежал и похлопал его по голове, радостно выкрикивая имя лидера.

Каждый Иной друг и брат. В стране должен воцариться мир. Среди людей многие этого не понимали. Вероятно, они просто сброд, которому промыли мозги. И не стоит жалеть им подобных. Есть только мы – познавшие истину. И они – тупое кровожадное стадо.

Брен еще помнил слова матери, которые она произносила каждый раз, когда отец возвращался с завода и начинал ломать вещи и кричать нехорошие слова. Она говорила, что скоро все изменится и что их заберут в… Брен не помнил названия того прекрасного места. Но там будет царить любовь, там Иные, люди и баламуты будут жить под одной крышей в мире и согласии.

А потом отец умер. Случайность – сказала мама. Не плачь – сказала она. И Брен не плакал, даже когда ее друзья пришли, чтобы рассказать о мамином большом провале. Только маленькая несмышленая Эветт горевала об утрате. Но ей быстро объяснили, что все делалось ради высшей цели и ее боль не имеет оснований.

Правда важнее жизни.

Из-за колючих высоких деревьев появились двое. Один из них старательно прятал лицо за бинтами, на них сохранялись несвежие следы крови. Второй – мускулистый, с бритой шишковатой головой, поддерживал первого. В толпе смутно знакомый мужчина разразился громким криком счастья, но его тотчас утихомирили. Парит не любил шум.

Их лидер не мог показывать своего лица, поскольку даже среди преданных сторонников мог затесаться враг. Многим невыгодно, чтобы пал прежний порядок. Один из врагов даже вырезал Париту язык. Но тот узрел спасителей – тех, кого вероломно называют врагами человечества, – и они подарили ему новую жизнь. И цель в подаренной жизни.

– Подойдите ближе, друзья. Ближе! – развел руки и зычно произнес силач. Парит за его спиной шевельнулся. – Мы близки к нашей цели как никогда! Вы славно постарались! Каждый из вас сделал этот мир немного лучше: спас Иного, открыл глаза слепцу, показал серьезность наших намерений жестокому тирану!

Одобрительный гул в ответ.

– Любой не похожий на нас достоин жизни!

– Да-а…

– Мы изменим мировой порядок! Остановим войны!

– Да! – охрипшим голоском выкрикнула Эветт. Люди вокруг нее заулыбались. Брен смущенно отвернулся.

– Голосом ребенка говорит бог, – добродушно усмехнулся лысый помощник Парита. – Вы, наконец, достойны Приобщения ! Наши спасители откроют для вас проход в место Единства, Любви и Гармонии! Идемте!

Парит первым заковылял прочь, спеша в тайное место, где находилась Дверь в сказочное царство .

Брен волоком тащил слабую сестренку, – та едва могла шевелиться из-за мороза и голода. Но это ничего, ничего. Скоро они наедятся вдоволь, как никогда раньше!

Там будут феи, чудесные добрые существа с прозрачными фиолетовыми крылышками! Водяные духи – лукавые шутники с прозрачными лицами, что прячутся в водоемах! И конечно же великие мудрые баламуты, чья сила безгранична – они могут все! Даже вернуть маму и папу и сделать их счастливыми!

Папа больше не будет пить! Мама не будет делать себе больно, запираясь в ванной!

– Брен, я ног не чувствую, – прошептала девочка.

– Потерпи. Идем, ну идем же, Эветт! Поспеши, или нас забудут!

– Сказочное царство … ждет нас…

– Да, Эветт!

– Феи… я их увижу…

– Конечно! Они там обязательно будут! Бежим!

– Помогут нам… защитят… станет хорошо.

Их отталкивали другие, более сильные, взрослые, но мальчик упрямо тащил сестру к месту, куда не падал снег.

Еще чуть-чуть. Надо идти.

Парит делал странные манипуляции с высоким деревом, на котором нет ни иголок, ни листьев, ни даже коры. Полностью обнаженное, кривое, гладкое, будто росчерк чернил на белой бумаге. Будто трещина мира.

Над деревьями поднималась волна света. Она проглатывала людей, забирая холод и одиночество. Стало хорошо. Брен отпустил вялую ручку сестры и шагнул к сиянию.

– Братик, мне это не нравится! – вдруг воскликнула Эветт, пятясь назад. – Хочу домой!

Ему пришлось перехватить ее за талию и толкнуть прямо к Двери в сказочное царство . Затем шагнуть самому.

За светом была тьма.

Феи оскалили острые зубки-бритвы, превращаясь в голодных нетопырей. Их тонкие крылышки пахли перегаром. Сестра безумно кричала. А великие и мудрые спасители смеялись.

Сказочное царство захлопнуло беззубую пасть и сыто рыгнуло.

Василиск разбудил ее поздно ночью, прокравшись в спальню. Сантера уловила скрип половиц, узкая ладонь скользнула под подушку, и стальное перо для письма замерло у самого зрачка мальчика.

Он с шумом осел на пол, задыхаясь от восторга и испуга.

– Это… невероятно! Вы меня почувствовали? Но как?

– Я что говорила на счет проникновения в мою комнату? А, Василиск?

– Даже во время пожара, даже если будет одиноко – этого делать нельзя, – заученно ответил он, ничуть не смутившись.

– В следующий раз я не стану останавливаться. И с одним глазом проживешь. Зачем пришел?

Раб отвел взгляд. Стал мять рубаху, дергать ошейник. Наконец набравшись уверенности, тихо сказал:

– Я должен признаться в очень подлом поступке.

– Слушаю, – узкие черные брови поползли вверх.

– Вы обязаны знать – меня не прогонял хозяин. Он сам приказал прийти сюда и… и поймать вас на ошибке. Мне очень жаль.

– Что же заставило тебя рассказать правду? – Сантера уперлась щекой в кулак.

– Я не хотел врать. Вы были добры ко мне, к такому… Я ошибался. Вы простите меня?

– Мне не за что тебя прощать: ты делал то, что мог. В твоем положении было бы большой глупостью противиться воле хозяев, ведь ты не выживешь во внешнем мире. Я знаю, я работаю на чистопородных.

– Не понимаю… Вы знали?!

– Знала о чем? Что твой хозяин, когда в тот день я вступилась за тебя, послал тебя шпионить, решив сыграть на свойственном каждой нормальной женщине материнском инстинкте? Не самый гениальный план на моей памяти.

– Вы все знали… А я, как я жалок! Думал, что смогу перехитрить кого-то, – с ужасом прошептал Василиск, опускаясь на пол и сжимая голову худыми руками. – Что мне делать?.. Не хочу вредить вам, не хочу лгать, не хочу умирать!

– Делай, что хочешь. Ты свободен. Никто не рождается рабом, – им позволяют себя сделать.

– Я жить хочу. Без страха. Без хозяев!

Он ударил в пол кулаком, и с потолка посыпалась штукатурка. Опасаясь внимания соседей, Сантера разъяренно схватила его за предплечье, хотела встряхнуть, но мальчик неожиданно прижался к ней всем телом.

Притих.

Невольно успокаиваясь, она заметила:

– Прелесть моя клыкастая, я ведь объясняла, как можно обернуть все в свою пользу. Ты ребенок. Тебе не нужна сила, чтобы получать желаемое.

– Я не маленький! И я не буду больше лгать. Пускай делает со мной, что хочет.