Мария Архангельская - Пока не устану жить

Входная дверь в больничный корпус была заперта на замок и магией, но я недолго провозилась с ней, попросту содрав плетение. Уничтожить чужое заклинание мне всегда было легче, чем распутать, а открыть механический замок и вовсе было делом техники. Стараясь не шуметь, я поднялась на второй этаж и заглянула в коридор. Так и есть, из-под двери в палату пробивалась полоска света.

Я спустилась в нижний коридор и направилась к двери палаты, расположенной прямо под занятой. Оставалось надеяться, что расстояние в один этаж не окажется слишком большим. В «Полуночном сборе» про это ничего не говорилось, но казалось само собой разумеющимся, что чем ближе, тем лучше. Однако творить мерзкое тёмное колдовство прямо рядом с ребёнком мне никто не позволит.

Включив свет, я скинула с плеча сумку, в которой принесла всё необходимое, и достала из неё книгу. Увести «Полуночный сбор» было не труднее, чем «Ликантропию», куда сложнее оказалось, найдя в нём описание необходимых действий, достать всё потребное за один день, в готовящемся к празднику небольшом городке. К счастью, компас нашёлся у одного из наших соучеников, длинные линейки, как я помнила, хранились в одном из классов. Свечи были в каждой комнате, мел — в каждой аудитории. Главная закавыка была в другом. Книга утверждала, что для сотворения заклятия необходима кровь, и лучше всего, если эта кровь будет человеческой.

«Спасибо ещё, что труп не нужен», — подумала я, доставая скальпель. Кровь я могла добыть только из себя самой, разве что поймать какую-нибудь из живущих в Штернштадте собак или кошек. Но мне поплохело при одной только попытке представить, что придётся порезать бедную тварь. Оставалось лишь разрезать руку себе, но решиться на это оказалось труднее, чем я предполагала. Боли я боялась, поэтому, приложив лезвие к своему запястью, простояла несколько томительных секунд, прежде чем решилась и, сжав зубы, надавила. Кажется, я даже немножко перестаралась: красная лента с пугающей быстротой закрыла всю руку до локтя, испачкав рукав, кровь закапала на пол. Я торопливо подставила заготовленную чашку, подождала, пока она заполнится наполовину, потом заклинанием остановила кровь и разорвала подготовленный пакет с бинтом. Бинтовать себя саму тоже оказалось не таким уж лёгким делом, пришлось помогать себе зубами. Отрезав лишнее всё тем же скальпелем, я занялась приготовлениями непосредственно к обряду.

Вычертить кровью при помощи кисточки и линейки ровный квадрат, ориентированный по сторонам света, оказалось не очень трудно, куда труднее было правильно нарисовать замысловатые знаки по углам и в центре. Я никогда не отличалась способностями к рисованию, так что мне несколько раз пришлось стирать и начинать заново. Наконец результат меня удовлетворил. Осталось мелом обвести вокруг квадрата круг, расставить свечи и можно приступать. Круг получился немного кривобоким, но тут особая тщательность и не требовалась. Держа в руках книгу, я вступила внутрь квадрата, встав рядом с поставленной в центре свечой. Ах, да, надо ещё нарисовать кровью знак у себя на лбу. Чтобы подтвердить своё право обращаться к этим силам, так сказано в «Сборе». Небольшое зеркало лежало в сумке, дожидаясь своего часа. Я старательно нанесла незнакомую руну на кожу, которую по мере высыхания крови начало неприятно стягивать. Вот теперь действительно всё.

Свечи зажглись от небольшого мысленного усилия, я чувствовала слабый ток тепла от той, что стояла у моих ног. Признаться, я изрядно трусила. Само заклятие в книге было выписано чётко, все руны я знала, но мне не хватало опыта по записи определить, сколько энергии потребуется для колдовства, и хватит ли у меня сил с ним справиться. А ведь я собиралась обратиться к Силам, известным своей непредсказуемостью. Но отступать было поздно. Я глубоко вздохнула — и начала плести заклятие.

Сначала ничего не происходило, только огоньки свечей окрасились красным и начали вытягиваться вверх, достигнув высоты моего пояса. Потом послышалось какое-то бормотание, словно десяток голосов одновременно чуть слышно заговорили каждый своё. Это чуть отвлекало, но, в общем, не мешало, и я продолжила, следя, как всегда, чтобы уровень Силы, вливаемый в заклинание, был в пределах допустимого. Всё, в общем, было почти как обычно — до определённого момента. Только темнота на краю зрения всё густела и густела, да плетение наливалось всё более темными красками. Тёмную магию не зря назвали именно так, она и в самом деле темна в человеческом восприятии. А потом…

От огоньков вверх потянулись струйки такого же красного дыма. Или не дыма, но они поднялись к потолку и упёрлись в него, как пять тонких колонн. А моё плетение всё наливалось и наливалось тёмной Силой, как не пыталась я её сдержать. Сила текла уже помимо моей воли, заклятие разбухало, дёргалось, словно обретая собственную жизнь. Понимая, что у меня не достанет сил удержать его, я отчаянно попыталась перекрыть ток энергии, но моя попытка только подхлестнула её. Я словно попыталась удержать под уздцы вставшую на дыбы лошадь, которая вместо этого оторвала меня от земли. Теперь уже не я управляла заклятием, оно само росло и развивалось, а я была только проводником Силы, не способным ничего сделать с льющимся через меня потоком.

Призрачное бормотание на краю слуха стало громче, голоса слились, превращаясь в вой, схожий с воем ветра в многочисленных щелях. Ни один волосок не шелохнулся у меня на голове, высокое пламя свечей тоже оставалось ровным, но столбики дыма закрутились спиралью, сперва медленно, потом всё быстрее и быстрее. Воронки миниатюрных торнадо слепо шарили по потолку, не выходя, впрочем, за пределы воображаемой проекции нарисованного кровью квадрата, потом начали сливаться, превращаясь сначала в конус, а потом в некое подобие бешено крутящегося копья, центральной осью которого была струйка дыма, тянущаяся от свечи у моих ног. Копьё нацелилось в центр потолка, на мгновение замерло, а потом стремительно пронзило его, потащив следом за собой и меня. Нет, сама я продолжала прочно стоять на полу, в центре нарисованной мной магической фигуры. Но у меня было чувство, будто часть меня выдернули из тела, и теперь я видела происходящее в верхней комнате куда лучше, чем то, что находилось вокруг. В висках заломило, но я ничего не могла поделать — только смотреть.

Красный вихрь вырос из пола и тут же ринулся к лежащему на постели мальчику, мгновенно разделяясь на пять частей. Сидевшая рядом с постелью женщина в белом халате вскочила, выронив книгу, и кажется, попыталась сотворить какое-то колдовство, но никакого результата её жалкие потуги не имели. Красные нити оплели детское тело, проникая внутрь, и коснулись того, что было внутри. На мгновение броллахан оказался закутан в красную сеть, и мне показалось, что сейчас его либо задушит, либо выдернет из его вместилища. Но я ошиблась — он начал выходить сам. Хлынул разом во всех направлениях вдоль опутывающих его нитей, словно они и впрямь пробили крошечные бреши в удерживающем его заклинании.