Мефодий Громов - Душегуб

— Да, вибрация, карма, бла-бла-бла, но… — она замешкалась: — ведь ты меня научил владеть Ки, однако в полной темноте или с закрытыми глазами я не могу почувствовать ее.

Я на секунду задумался и почесал репу:

— Это надо…

— Обдумать?

— Затестить! Закрой глаза.

— Закрыла.

— В какой позе и где стою я? — обратился я к девушке ментально.

— Передо мной, так же, как и до этого, — обыденно ответила Алина, сидя на своей кровати и, как мне показалась, пожимая плечи.

— Хорошо. А сейчас?

— Честно говоря, не знаю. Наверное, так же?

— Ну, я вообще сижу на корточках…

Мы ненадолго задумались над этим феноменом, и я первым подал голос:

— Попробуем так: я стою у тебя за спиной, а ты в это время с открытыми глазами делаешь то же самое, что и сейчас.

Повторилась та же процедура, и, честно говоря, появились кое-какие результаты.

— Я чувствую простой сгусток Ки сзади, но определить в каком ты положении я не могу, увы.

Следующие пару десятков минут мы испробовали все, что только можно: и стояли по разные стороны стены, и проводили разные эксперименты на мне, потом снова пытались на Алине, но пришли к однозначному выводу: использование, а точнее поиск источников Ки связан с наиболее развитыми чувствами индивида; поэтому, при изучении Ки, Алина помогала себе, визуально представляя энергию как некий сгусток материи синего цвета. Впрочем, такую же ошибку (или не ошибку?) повторял как я, так и Андрей с Машей во время тренировок. Отсутствие же ведущего чувства сильно осложняет использование Ки. И, думая об этом, мне невольно вспоминаются дни, когда мы оказались здесь: я все время ничего не делал и инстинктивно пытался искать Ки, совершенно не привлекая мозг. В общем и целом — как-то само получилось, и я невольно развил Ки до немыслимых для меня и остальных пределов.

Восемь утра. Как же это все надоело: пары, домашняя практика, сон; пары, домашняя практика, сон — и так каждый день. Почему пары начинаются так рано, я поспать-то не успел…

И так далее. Наверняка именно такие мысли вертелись в головах зомби-студентов, вынужденных тащиться на первую пару. По-крайней мере, некоторые из них произносили это вслух. Немного коверкая, но, все же, понять можно.

И, да, вы правы — я тоже тащился в такую рань, нисколько не заботясь об опоздании на матан. Со стороны я больше походил на гуляющего одинокого парня, но никак не на остальных студентов: ни тебе портфеля с тетрадками, ни красивого пиджака, ну, или, на крайний случай, рубашки с брюками. Не, все много проще: обычные джинсы, удобная майка и мой старый балахон, подаренный Андреем.

За пятнадцать минут до начала пары я уже сидел на своем месте, перед этим поздоровавшись с Иркой, которая и сама пришла недавно.

— Ну, как, выучил матан?

Я с улыбкой повернулся к ней:

— А по мне что, похоже?

Ирка немного посмеялась, я же ограничился легкой улыбкой. Иркин смех был похож на нервный: большая часть студентов боялась матана, хотя, скорее боялись препода — Линдин был жестким преподавателем, который не поставит просто так хорошую оценку, пока ты не объяснишь ему каждую деталь заданного им вопроса. Странно, разве так трудно выучить?

С такими мыслями началась пара, зашел «любимый» всеми Линдин, поздоровался своим громким 50-летним басом и, порывшись в своей папке, достал варианты для контрольной работы. В этом весь он — никогда не ждет неизвестно чего и тотчас приступает к работе. Раздав всем варианты, он осведомился, подходя к предпоследней парте с неудачниками, где и сидел я:

— Давыдов, вы снова не будете писать?

Я утвердительно кивнул, облокотившись о парту. Препод пожал плечами и встал у своего стола — это было знаком к началу написания работы.

Тут же заскрипели ручки и студенты принялись листать тетрадки с практикой; скулы же мои свело судорогой, но я быстро понизил звуковое восприятие и раздумывал о чем-то…

— Так ты поможешь?.. — прошептали справа.

— А? Че? — едва ли не прокричал я, повернувшись на звук.

— Знаешь, как решать это? — Ирка пододвинула ко мне листочек и тыкнула в левый верхний угол.

— Прочитай вслух.

Первая задача оказалась простой производной, которую я решил еще до того, как Ира прочитала пример до конца. Поблагодарив, Ирка лихорадочно вписывала то, что я быстро изрек, совершенно не имея желания повторять. Прошло чуть больше часа, прежде, чем вопросы у Ирки закончились и она доделала уже самостоятельно все остальное. Ира, как я давно понял, не списывает бездумно, а пытается понять суть и самостоятельно довести до победного конца пример.

— А как ты собираешься сдавать контрольную?

Я пожал плечами:

— Не знаю.

Ирка, еще немного посидев рядом, собрала все вещи и подошла к Линдину, который тут же решил проверить ее работу. Побеседовав меньше минуты, и, убедившись, что она действительно все правильно поняла, он великодушно отпустил ее, поинтересовавшись у аудитории:

— Кто-нибудь готов сдать работу?

Ответом ему было молчание. Я вообще был озадачен другим: искал альтернативный способ тренировок, и уже в который раз задавался вопросом: где же пропадает Алекс?

— Наконец-то! — прокричал я, схватив выданное Линдиным задание, и, пробежав мимо его стола, положил на край листочек и выскочил в коридор.

Буквально пару секунд назад я почувствовал Алекса в институте и, наконец, решил узнать о… ну, все узнать. Спустившись на первый этаж, сразу же почувствовалась вакханалия бегающих туда-сюда студентов (многие преподы заканчивают пары чуть раньше звонка) и привычно медленно и важно вышагивающих преподавателей, один из которых прошел мимо меня, одарив странным букетом запахов, в глубине которых явно чувствовался «вор». Я тут же повернулся назад, к лестнице, по которой поднимался новый преподаватель — доселе я не встречал его в институте. С шумом вдыхая запах, я почти инстинктивно хотел пойти за ним, но где-то в десятке метров почувствовал Алекса и обернулся, решив про себя отложить все дела на потом.

Тот стоял в центре безлюдного первого этажа, между скамеек и выходом, откуда только что почти все студенты поднимались по лестницам, взяв в поток и того молодого препода. От Алекса явно несло каким-то недовольством, и чем-то еще, чего я не мог понять. За десяток метров я негромко выкрикнул его имя и спокойно пошел к нему, с левой рукой в кармане. Услышав это, он явно напрягся, а сердце его танцевало чечетку. Подойдя ближе, стало слышно нервную зубную дробь, а когда я хотел уже было остановиться в полутора метрах перед ним, Алекс мгновенно выбросил вперед правую руку с вытянутыми пальцами, явно намереваясь пробить мне горло. Ему нужно отдать должное — удар поставлен отлично, а скорость впечатляет; ощущение, словно нападает зверь. В ответ я немного отклонил голову влево, тело переместилось вперед, а правая рука схватила Алекса за горло и немного подняла над землей. Тот не стал мешкать и буквально через полсекунды крутанулся в воздухе, попытавшись провести болевой прием, повиснув на руке всем телом. Но увы, сколько бы он не напрягался, я сильнее его не только в энергетическом плане, но и в физическом на один большущий порядок. Хотя признаю — парень очень, очень сильный.