Екатерина Васичкина - Ученик

Увлеченный своими переживаниями, первую ноту диссонанса он не услышал. Просто не заметил, что что-то пошло не так. Тонкая струя силы выбилась из общего мельтешения и, послушная воле воина, скользнула к распростертому в воздухе мальчику. И резко ударила его в сердце. Гася жизнь и даря смерть.

Смерть. Стихию, доступную некромантке, но совершенно бесполезную для строительства порталов между мирами. Да и для чего угодно еще.

Альбина подхватила освобожденного Эриком ученика и вдохнула силу родной стихии. Ее собственное сердце мгновенно остановилось, окутанное тьмой небытия. Магнитные зажимы разлетелись в разные стороны прежде, чем ошарашенный Этьен смог хоть что-нибудь предпринять.

— Вот так вот, учитель.

Девушка плавно заскользила на туманных крыльях, развернувшихся за ее спиной. Она была мертва, и это давало ей ни с чем не сравнимую силу.

Этьен пытался сопротивляться. Пытался бороться, сквозь ужас, который вызывало у него жуткое существо, бывшее когда-то его любимой игрушкой. Но огненные копья и ледяные стрелы проходили сквозь сотканное из самой смерти тело, разрушая созданную им гармонию символов на стенах. А ужас все нарастал, пока не достиг пика, когда любые действия становятся невозможными.

И тогда страшное существо протянуло к нему руку, даря, наконец, избавление от ужаса и от жизни.

— Видела бы ты сейчас себя со стороны, радость моя!

Эрик закончил делать парню искусственное дыхание, убедился, что тот уже вполне жив, и теперь с восторгом рассматривал Альбину. Или то, чем она стала.

Ангел смерти, будто сотканный из серого тумана небытия выглядел более чем впечатляюще. Магистр даже подумал, что если бы люди знали, что смерть выглядит подобным образом, человечество вымерло бы. По крайней мере, его мужская часть.

— Маньяк! Что за реакция на присутствие смерти? — голос был холодно-потусторонним, но уже вполне человеческим.

Ставшие в момент преображения идеальными черты постепенно возвращались к привычному виду, крылья растворялись, а ноги Альбины плавно коснулись пола.

— Жаль. А я уже представил, как появлюсь с тобой под руку на совете.

— Что плохого тебе сделали остальные магистры?

Некромантка усмехнулась, но вдруг сдавленно захрипела, схватилась за сердце и упала на колени. Смирившееся уже со смертью тело сопротивлялось идее снова начать жить.

— Что? Альбина, что? — Эрик бросил слабо шевелящегося Кирилла и одним прыжком оказался рядом с ней, готовый ко всему, что угодно.

— Нет, ничего, просто первый вдох. Больно.

И она прижалась к такому надежному мужчине, вдруг поняв, что снова может верить людям. Ну, этому человеку, по крайней мере.

— Все с тобой ясно. Эй, парень, если ты все же жив, то покажи-ка нам, где тут душ. И кровать. Лично я сейчас никуда не поеду. Да и вам, ожившие мои трупики, тоже неплохо было бы выспаться после таких приключений.

Слов было много. Много было ненависти, ярости, боли, вины. Он ведь мог почувствовать ложь. Да он ее и чувствовал, просто не хотел в это верить. Хотел, чтобы нашелся хотя бы один человек, который бы ценил его. А тут целый отец. Как тут было не поверить?

Да как угодно! Ведь он же подставил не только себя, но и Альбину с Эриком, вот что самое страшное! Он, собственными руками едва не убил единственных людей, которые относились к нему по человечески. И даже больше! Альбина ведь за ним сюда пришла. Жизнью ради него рисковала. А он…

— Эй, Кирилл, ты чего? — Альбина наконец-то выровняла дыхание и теперь разглядывала мятущуюся душу ученика, — что с тобой? Все же хорошо. Да?

— Хорошо? — он даже не понял, о чем она говорит, — я же едва не убил вас.

— Ну не убил же? И, кстати, как там твои фобии относительно смерти? Ты же был вполне мертв.

— Какие фобии? — Кирилл попытался достучаться до зашоренного сознания некромантки и объяснить ей, насколько он виноват, — я же предал тебя!

— Ну да. Предал, — девушка стала серьезной, решив, что юмор тут неуместен, — только знаешь, я готова понять тебя. Не оправдать, нет, но понять. И давай больше об этом не будем, ладно? И без того фигово.

Кирилл только молча закивал головой и повел своих спасителей в свою спальню, где были и душ и кровать и еда.

— Рассказывай, Альбина. Если мы сейчас не услышим твои тайны, то совсем сойдем с ума от этих недоговорок.

— Не скажу. Мне страшно, — Альбина как-то рассеяно укуталась в плед, спасаясь от прохлады.

— Чего тебе? Страшно?! — Эрик сделал преувеличенно удивленное выражение лица, сменившееся тут же сочувственно-ехидным, — ты же смелая, ты же с нечистью сражалась.

— Ладно, только, — некромантка оглянулась на Кирилла усиленно делавшего вид, что его вообще здесь нет, — обними меня.

Эрик притянул замерзшую девушку к себе, строго следя, чтобы ни на лице ни в душе не проскочило и тени его обычного ехидства. В конце концов, Альбина не была воином и ее слабость не могла считаться постыдной. Да и слабость ли это? Скорее уж тогда ей надо было бы послать сейчас всех куда подальше и затолкать неприятные воспоминания в самый дальний угол подсознания.

— Да не страдай ты так, мне и самой смешно. И страшно. Но я расскажу, если ты так хочешь. Только вот что, Кирилл, — девушка приподнялась уперевшись острым локтем в грудь воина, мстя за насмехательство, пусть и неявное, — ты это, не смейся. Хотя бы вслух. Ты у нас юный гений, я же поумнела гораздо позже.

— Да хватит уже запугивать и себя и дите! Говори!

И Альбина заговорила, слой за слоем обнажая воспоминания, так надежно упрятанные от всех посторонних глаз.

— Жила на свете девочка. Маленькая, но весьма одаренная магически. От ее смеха расцветали травы и цветы, от ее огорчения портилась погода, и выли собаки по всей округе, от ее злости мог приключиться ураган, а от восторга увеличивались надои и урожаи всего подряд. Но вот, настало время для этой девочки стать ученицей. Накануне ей исполнилось десять лет, и ее дедушка договорился со своим коллегой, что тот возьмет ее в обучение. Девочке было очень волнительно переезжать в дом к незнакомому магу и очень страшно. Нет, учителя она не боялась, зная, что дедушка никогда не даст ее в обиду, но была у нее тайна, страшная тайна, которую знал доселе только дедушка. И вот теперь о ней предстояло узнать чужому человеку.

Девочка слышала мертвые голоса, тихим шепотком доносившееся с кладбищ, она видела призраков и любого из духов могла позвать, если ей это было нужно. Когда она смотрела в зеркало, она всегда видела смерть, обнимающую ее своими нежными крыльями.

И все это увидел учитель, в первый же день, всмотревшись в ее душу.

Но беспокойство оказалось напрасным. Маг не рассердился на нее. Улыбнулся и рассказал про древних некромантов, не тех, что погибли в магическую войну, а совсем других. Мудрых и сильных, стоящих на страже законов жизни и смерти. И сказал, что когда-нибудь она станет такой же.