Виктор Некрас - Дажьбоговы внуки. Свиток первый. Жребий изгоев
- Название:Дажьбоговы внуки. Свиток первый. Жребий изгоев
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Виктор Некрас - Дажьбоговы внуки. Свиток первый. Жребий изгоев краткое содержание
Христианство тщетно пытается победить язычество — даже знатные люди, вернувшись из церкви, ставят дома блюдце молока домовому, что уж говорить о простом люде. Наследники Ярослава Мудрого погрязли в распрях, а полоцкий князь Всеслав Брячиславич начинает борьбу за восстановление древней веры своих предков!
Дажьбоговы внуки. Свиток первый. Жребий изгоев - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Заруба помрачнел окончательно.
— Заруба… ты… — воздуха не хватало, что-то душило горло.
— Помер Ростислав Владимирич, — глухо ответил Заруба.
— А-а-а… — слов не осталось, навалилась какая-то тяжесть, словно каменная глыба пригнула к гриве коня.
Больше Шепель не спрашивал ничего.
Встречный ветерок вместе с морозом принёс запах горячего печева, жареного мяса и тушёной капусты. Шепель невольно сглотнул.
Как всегда, внезапно даже для него, Шепеля, сквозь густые сумерки проглянули огоньки хутора. Мигнули и тут же скрылись за берёзовым перелеском. После него будет поросший ивняком распадок, а уж в нём и Звонкий Ручей лежит — две большие избы, вкопанных в землю по самые кровли, клети и стаи, высокий тын с островерхими палями. Мало не крепость.
— А как же ты выжил-то? — нарушил молчание Заруба.
Всё уже было рассказано — и про смерть князя, и про всё остальное. Славята при встрече только молча кивнул и полоснул Шепеля мрачным взглядом — видно было, что ему не терпится спросить про причины столь долгой отлучки кметя, но он только смолчал, справедливо полагая, что парень расскажет всё сам — не ему, так Зарубе.
Так оно и оказалось.
— Княгиня сказала, что убили тебя, — не отставал Заруба. — Видела, как ты со стены крепостной в реку упал.
— Видела, то верно, — прошептал Шепель, вновь мрачнея. — Травница меня одна выходила, там, на Волыни.
Стол Керкун для гостей накрыл щедрый, как и в прошлый раз.
Вымоченное в квасе и жареное на углях мясо, тушёная в конопляном масле капуста, разваренная каша из дроблёной пшеницы и овса, свежеиспечённый ржаной хлеб, наваристая янтарноцветная уха из донской рыбы, сливочное масло и сметана, мёд в плошках, яблочно-грушевый и зверобойный взвар, деревянный жбан с пивом и даже самодельное вино из местного винограда в некрашеном кувшине.
Ватаман Игрень тоже оказался здесь, молча слушал рассказ Славяты, изредка остро взглядывая на Керкуна и Шепеля. После того, как дружинный старшой рассказал про бегство Вышаты и слова княгини, ватаман многозначительно крякнул. И тут же Шепель понял — знает ватаман! Уже знает, потому и мудрил Игрень!
— Вестимо, теперь и смысла нет, чтоб Ростиславичей вызволять, — сказал он, когда Славята умолк.
— Да почему?! — мгновенно взвился Шепель, но тут же умолк, осечённый враз тремя режущими взглядами — отца, Славяты и Игреня.
— Верно, — вздохнул Славята. — Теперь, если даже мы это сможем, княжичам податься некуда будет — Тьмуторокань на войну с Русью и Царьградом не решится.
— А у нас, на Дону? — мрачно спросил Шепель, невзирая на новый зверский взгляд отца.
— На Дону, на Доне, — вздохнул в ответ Славята. — А чего им тут делать-то? Они тут больше чем просто ватаманами стать не смогут, верно. И то, если повезёт. А они — князья.
У Игреня мгновенно вспухли на челюсти желваки — обиделся ватаман, и теперь ни Славяте, ни Шепелю никакой помощи от него не видать, как своих ушей.
С утра потянуло первым весенним теплом.
Над степью вставало солнце, проглянуло сквозь неровный разрыв в косматых облаках, и даже снег слегка потеплел.
Стан Ростиславлей дружины суетился и гомонил — Славята решился устроить днёвку, распустил с десяток кметей по иным хуторам, прежде вызнав у Керкуна, у кого тут что можно купить.
Сам сидел на ступеньках крыльца, с тоской глядел на суету на стану и грыз сухую травинку — никак не мог избавиться от застарелой привычки.
Шепель пристроился рядом, жуя топлёную смолку.
— Куда вы теперь? — спросил он, словно о чём-то малозначимом. Притворялся бродник — на самом деле в душе кипела злоба. Злоба неведомо на кого за отравленного по-подлому князя.
— Не ведаю, — обронил старшой всё так же равнодушно. — Куда-нибудь… да пойдём…
Шепель молчал несколько мгновений потом решительно, со злобой выплюнул смолку на снег.
— А то оставайтесь! А, Славяте?!
Гридень поглядел на него долгим взглядом, потом усмехнулся:
— Нет, Шепеле…
— А куда же тогда?! — парень глянул хмуро, и Славята поразился, сколь изменился за прошедший год с небольшим этот беспечный некогда мальчишка. Изменился и лицом и нравом — кожа обтянула скулы, глаза запали, глядели мрачно. Смешливый и неопытный парень посмурнел, стал бывалым воем.
Гридень несколько ещё поколебался, потом решительно сказал:
— В Полоцк подадимся. Теперь только Всеслав Брячиславич с Ярославичами дерзает спорить. Слышал, мало Плесков в прошлом году под ними не взял? Как раз, когда мы половцев да козар примучивали в степи…
Шепель кивнул — про ту далёкую войну на севере он слышал.
— Полоцк далече, — обронил парень задумчиво.
— Ну и что? — пожал плечами гридень. Словно точку поставил.
Эпилог Осколки
Киев остался позади. Копыта коней звучно ломали наст, сыреющий весенний снег ошметьями летел вверх и в стороны. Княгинин возок весело скользил подрезами по утоптанной дороге, вот только на душе у Ланки совсем не было весело. Княгиня съёжилась в глубине возка, накрылась меховой полостью.
Неизвестность страшнее видимой опасности. Никакой опасности для себя Ланка сейчас не видела, но вот неизвестность…
К княжьему терему в Берестове подъехали уже в сумерках. Хриплые голоса сторожи заставили княгиню съёжиться ещё сильнее. Лаяли псы, метались багровые отсветы факелов. Скрипнули ворота, возок вкатился на внутренний двор терема. Ланка откинула полость и встала, не дожидаясь, пока княжья прислуга поможет.
Подбежали холопки, помогли сойти на утоптанный снег двора, придерживая под локти. А с крыльца спускался в наспех накинутой на плечи шубе великий князь. Удивления на его лице Ланка не заметила, да и верно — с чего бы ему удивляться. Должно быть не один вестоноша раньше неё в Берестово прискакал, рассказать, что вдова тьмутороканского князя едет.
Говорили один на один.
Горели свечи, неярко озаряя маленький хором в княжьем тереме, огни отражались в цветном стекле окон и посуды, в поливной посуде, в литом серебре. Варёные, сушёные и бережёные с осени яблоки, груши и дыни. Вино и варёные мёды.
И всего двое в хороме.
Великий князь Изяслав Ярославич.
И княгиня Ланка, дочь короля Белы Арпадинга, вдова тьмутороканского князя Ростислава Владимирича.
Пленница воротилась.
Изяслав Ярославич от этой мысли мгновенно усмехнулся — совсем незаметно. Так, чтобы, упаси господи, не заметила княгиня. Только обиды от неё и ссоры с угорским королевским домом ему сейчас не хватало. Хотя… дела в означенном угорском королевском доме совсем не хороши сейчас… и вряд ли станут Ланкины двоюродники, которые сгубили её отца, за обиду вдовы воевать с Киевом.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: