Роберт Сальваторе - Легенда о Дриззте: Избранные Истории

Артемис его ненавидел. Тиблис раньше был торговцем, и, как многие другие поставщики Калимпорта, нажил себе неприятности с городской стажей. Тогда Тиблис использовал своё богатство, что бы купить себе место в гильдии и уйти в подполье, таким образом избежав ужасных тюрем Калимпорта. Видно, богатство было немалым, учитывая, что Паша Бассадони принял этого опасного слизняка в гильдию, не говоря уже о том, что бы назначить его лейтенантом.

Артемис был достаточно сообразителен, что бы понять, что Бассадони выбрал садиста Тиблиса его персональным наставником для настоящей проверки верности новой "семье".

Тяжелейшей проверки, сделал вывод Артемис. Он стоял, облокотившись на обтёсанную каменную стену комнаты в подвале гильдии, скрестив руки на груди, и нетерпеливо постукивая пальцами в толстых перчатках. Чем дальше, тем сильнее он скучал по своей улице и тем дням, когда он ни слушался никого, кроме себя и своих инстинктов выживания. Те дни закончились после меткого броска острым камнем.

— Ну? — снова напомнил Тиблис, опять пришедший с неожиданной проверкой. Он извлёк что-то довольно большое из своего широкого плоского носа. Как и все остальное, что попадало в его пухлые, похожие на детские, ручонки, это быстро отправилось в рот.

Артемис не пошевелился. Он перёвел глаза с Тиблиса на пятидесятилитровый стеклянный ящик на другом конце плохо освещенной комнаты. Помещение находилось почти на десять метров под землей, но было сухим и пыльным.

Покачиваясь на каждом шагу, толстый лейтенант подошел к ящику. Артемис послушно последовал за ним, поймав кивок сторожившего дверь вора, того самого, что встретил Артемиса на улице после убийства бандита. Его звали Танцор, один из подчинённых Тиблиса, и один из многих приятелей, которых молодой Артемис завёл, попав в гильдию. Танцор кивнул в ответ и выскользнул из комнаты.

Он мне доверяет, подумал Артемис. За это он считал Танцора идиотом.

Артемис поравнялся с Тиблисом возле ящика. Толстяк внимательно смотрел на маленьких оранжевых змей, сплетающихся внутри.

— Красавицы, — сказал Тиблис. — Такие гибкие и изящные, — он посмотрел на Артемиса из-под опухших век.

Артемис не мог с ним не согласиться. Это были смертоносные фесалийские, или как их ещё называли, «двухшаговые», гадюки. После укуса рептилии человек с воплем успевал сделать два шага, после чего замертво падал на землю.

Действенно и прекрасно.

Добывать яд из ужасных гадюк даже в толстых перчатках было незавидным заданием. Но, похоже, у гнусного Тиблиса Руазета был пунктик — никогда не давать Артемису простых поручений.

Тиблис долго любовался шевелящимися змеями, затем глянул вправо. Он с трудом подавил удивление, когда понял, что Артемис неслышно обошел вокруг него, подойдя к дальнему концу комнаты. Он повернулся к молодому вору и, скривившись, тихо хохотнул. Пущенный свысока смешок тут же напомнил Артемису, что он здесь всего лишь подчинённый.

Тогда-то Тиблис и увидел столик, частично скрытый за ширмой. На миг его заплывшее лицо выразило удивление, но он тут же одёрнул себя и успокоился.

— Твоих рук дело? — спросил он, приближаясь к ширме и указывая на маленький круглый стол со стеклянной столешницей, с каждой стороны которого было по большому рычагу.

Артемис медленно повернулся и посмотрел через плечо на Тиблиса, но не удосужился ответить. Артемис был сборщиком яда. Естественно стол был "его рук делом". Кто ещё, кроме его жирного начальника, захочет приходить в эту комнату?

— Ты нашёл много союзников среди низших членов гильдии, — заметил Тиблис. Из всего, что Артемис от него слышал, это походило на похвалу больше всего. На самом деле Тиблис действительно был впечатлён. Это было прямо-таки героической ловкостью со стороны новичка, чтобы передвинуть имеющий дурную репутацию вращающийся столик в удобное, тихое место. Но, немного поразмыслив, Тиблис не особо удивился. Этот обаятельный юноша, обладал характером, внушавшим уважение головорезам гораздо старше него.

Да, Тиблис знал, что Артемис Энтрери не был обычным малолетним карманником. Он мог стать великим вором, одним из лучших. Он мог принести Клике Бассадони огромную выгоду. Или серьёзные неприятности.

Не оборачиваясь, Артемис перешёл комнату и сел на одно из двух кресел, поставленных с противоположных сторон вращающегося стола.

Конечно, это не было полной неожиданностью. Тиблис пережил несколько подобных сцен с юнцами, проходившими у него жестокое обучение. Более того, молодой Артемис уже наверняка знал, что это Тиблис послал в трущобы бандита, который бросил вызов подростку. Тиблис догадывался, что Танцор уже рассказал Энтрери об этом. Он сделал себе заметку поговорить с Танцором, когда закончит с Энтрери. Тихо посмеиваясь, толстяк прошёлся по комнате и встал возле сидящего воришки. Он увидел, что четыре стакана, стоящих в равномерных углублениях по периметру стола, были до половины налиты прозрачной водой. В центре стола стоял пустой пузырек с белёсыми стенками из-под яда.

— Надеюсь, ты понимаешь, что я близкий друг Паши Бассадони, — сказал Тиблис.

— Я понимаю, что если ты сядешь в это кресло, ты добровольно примешь вызов, — ответил Артемис. Он протянул руку и убрал пузырек. По четким правилам состязания на столе не должно было быть ничего кроме четырёх стаканов.

Тиблис затрясся от смеха, но Артемис ничего другого и не ожидал. Он знал, что не имеет права бросать такой вызов, но испытал облегчение, когда Тиблис похлопал его по плечу и начал обходить стол. Толстый лейтенант остановился и, как будто что-то заметив, внимательно посмотрел в каждый стакан.

Он блефует, убеждал себя Артемис. Яд фесалийской гадюки был абсолютно прозрачен, как вода.

— Ты налил достаточно? — с абсолютным спокойствием спросил Тиблис.

Артемис не пошевелился. Он знал, так же как и толстый лейтенант, что достаточно было одной капли.

— И ты отравил только один стакан? — задал Тиблис ещё один риторический вопрос, хотя правила состязания были чётко определены.

Тиблис сел в предложенное кресло, по-видимому, принимая вызов. Спокойствие Артемиса чуть не дало трещину, и он едва сдержал вздох облегчения. Лейтенант мог отказаться, мог приказать выволочь Артемиса из зала и выпотрошить его за одну только мысль о том, будто он удостоился бросить вызов вышестоящему члену гильдии. Но Артемис подозревал, что жестокий Тиблис не пойдет таким простым путем. Тиблис ненавидел его так же сильно, как и Энтрери ненавидел Тиблиса, и он делал всё, чтобы подпитывать эту ненависть в течение последних нескольких недель.

— Только один? — опять спросил Тиблис.

— Это имеет значение? — ответил Артемис, полагая себя умным. — Один, два или три отравленных напитка — мы рискуем одинаково.