Владимир Лошаченко - Стажёр

Капитан судорожно сглотнул — такие деньжищи он никогда не держал в руках, но вот в чем подвох — не понимал.

Видя некоторое смятение капитана, Чернота благодушно заметил:

— Зря ищете в моем предложении второе дно, уважаемый. Сколько времени у нас займет плавание?

Ромегас, сдвинув на лоб треуголку, почесал затылок:

— В общей сложности дней двадцать-двадцать пять, если не возникнут препоны.

— Что за препоны?

— Пираты, Ваше сиятельство.

— А вот с этого места поподробнее.

В ответ капитан достал из шкафчика морскую карту с лоциями и показал кое-чего интересное. Но полпути к северным странам находилось десятка два никчемных островов, издавна облюбованных вольным народом — пиратами, контрабандистами, бывшими солдатами, сбежавшими каторжниками, ворами и авантюристами всех мастей. Сначала на этот сброд никто не обращал внимания — так пощиплют кое-кого их купцов по мелочи и все. Но со временем преступное сообщество набрало силу — у них появились быстроходные корабли, вот тогда цивилизованный мир взвыл и бросился искоренять скверну. Пиратскую республику захватывали и жгли несколько раз — да-да, у них даже города появились, но эти сукины дети возрождались из пепла. Обходить острова по широкой дуге — терять неделю, идти по прямой — голову. Нет, пираты редко убивали без нужды, просто брали в плен экипаж с пассажирами и продавали несчастных на невольничьих рынках.

— То-то у вас на корме странный механизм расположен, катапульта что ли?

— Угадали, Ваше сиятельство, на нее мало надежды, наше главное оружие — скорость, — сокрушенно признался Ромегас.

— Значит так, капитан, идем кратчайшим курсом, пиратов беру на себя. Не бойтесь, прорвемся.

Вернувшихся дружинников Чернота отправил к Оресту, рассудив здраво, чего им тут месяц болтаться. После полудня засвиристела боцманская дудка, забегали матросы и, наполнив паруса упругим ветром, «Жемчужина Дубиса» понеслась в открытое море. Первые три дня плавания прошли спокойно, на четвертый попали в небольшой шторм. Ровно сутки судно трепало и носило по огромным волнам, словно щепку. Болтанку Пашка перенес хорошо. Даже умудрился поспать. После завтрака вышел из своей каюты на палубу подышать свежим воздухом. Погода наладилась, разогнало за ночь тучи, неугомонные чайки, пронзительно крича, носились небольшими стаями. На баке собралась небольшая группа матросов, свободная от вахты, в центре внимания боцман, сидящий на бухте канатов и травивший байки. Надо признать, боцман являлся колоритнейшей личностью — прямо-таки персонаж из фильма о пиратах. Высокий просоленый волк с огромными усищами, весь покрытый весьма экзотическими татуировками. На груди выколота картинка из камасутры — две обезьяны, занимающиеся сексом, вися на лианах. На поясе у боцмана — две абордажные сабли в богатых ножнах, в правом ухе — большая золотая серьга с красным камнем. На голове почему-то тюрбан изумрудно-зеленого цвета. Вещал боцман громовым голосом, даже не пришлось прислушиваться. Кое-что заинтересовало Черноту. И он притулился к фальшборту. Боцман рассказывал о плавании через море Туманов и что на обратном пути им повстречался Морской Змей. Хорошо, «Жемчужина Дубиса» шла от гада далеко, не ближе двадцати лиг.

Матросы засомневались, посыпались каверзные вопросы, на что боцман лишь усмехнулся.

— Вы спросите у ребят, ходивших четыре года назад в тот рейс. У всего экипажа тогда штаны враз сделались мокрые.

— И у вас тоже? — последовал робкий вопрос молодого паренька.

— Я же сказал, у всех, за исключением капитана Ромегаса. Он — кремень человек.

— Надо же, какие страсти-мордасти, — покрутил головой Пашка. — Ладно, змей — не проблема, сейчас основная задача — вернуть законных наследников трона — герцога Форджи дé Соверини с сынулькой, да усадить их в императорский дворец. К исходу седьмого дня слева показались крохотные зеленые пятнышки — пиратские острова. Матросы, сопровождаемые рыком боцмана, проворнее забегали по палубе, шлепая босыми пятками. Трое полезли на ванты, распуская дополнительный косой парус. Посудина капитана Ромегаса, словно норовистая лошадка, получившая шенкелей, рванула вперед, развивая хорошую скорость. Острова медленно уходили за корму, экипаж облегченно вздохнул.

Рано обрадовались. Из-за последнего большого острова вынырнули пять черных кораблей с хищными обводами. На носу ругался боцман:

— Сто якорей вам в задницу, быстро тащите заряды к катапульте.

— Капитан, велите экипажу не дергаться, я сам разберусь с разбойниками.

Ромегас пожал плечами и гаркнул:

— Прекратить беготню, держать прежний курс, — последнюю фразу он бросил рулевому — тощему матросу с длинным носом.

Поглядывая в подзорную трубу, Чернота не мог не отметить слаженные действия пиратов. Те разделились — один корабль пер в лоб, остальные по двое обходили с флагов. Стоя на мостике, Пашка с любопытством разглядывал эту разношерстную публику. Ему было интересно, не доводилось пока живьем видеть морских разбойников. Романтика.

— Пятнадцать человек на сундук мертвеца. Йо-хо-хо. И бутылка рома, — вспомнилась давно прочитанная книга Роберта Луиса Стивенсона «Остров сокровищ».

— Граф, да делайте что-нибудь. Они вот-вот «Жемчужину» возьмут на абордаж, — выдернул Черноту из сладких грез крик капитана.

Пашка вздрючился, подойдя к перилам мостика, зачем-то закатил рукава камзола.

На шедшем навстречу пиратском судне громыхнуло, сработала катапульта, и перед носом каракки с шумом и плеском рухнуло крупное каменное ядро. Ближе всего пираты подошли к правому борту. Уже невооруженным глазом видны бандитские морды с машущими абордажными саблями.

«Начнем, пожалуй», — мысленно произнес стажер, сосредотачиваясь и представляя себе дальнейший ход событий. Беззвучный гравитационный удар — незабываемое зрелище. От него два пиратских корабля, сминаемые в лепешку в доли секунды, ухнули под воду. Через минуту на том месте кружились лишь щепки. Не теряя времени, Чернота переместился к противоположному борту. Удар, на месте пиратов — лишь большая воронка и куча брызг, обдавших фонтаном «Жемчужину Дубиса». Для уничтожения последней посудины джентльменов удачи пришлось переться на нос. Лучше, когда видишь мишень визуально. С последней целью он разделался также быстро, но сразу навалилась дикая усталость и зверски захотелось жрать. Организм требовал возмещения калорий. Услышав его просьбу, все пришло в движение, и через короткое время на столе его каюты высились горы жареной дичи и рыбы, щедро наложенные коком. После обильной трапезы Пашка рухнул на койку, проспав до следующего утра. На палубе в это время экипаж передвигался чуть ли не цыпочках, а боцману Ромегас приказал разговаривать только шепотом, дабы не беспокоить сон спасителя, Его светлости графа дé Лоредана.