Владимир Лошаченко - Стажёр

Побледневшие герцоги дé Соверини замахали руками, заверяя в своей полной лояльности.

— Да, забыл об одной мелочи, — Чернота неприятно ухмыльнулся. — Если у вас вдруг появится бредовая идея убить меня, то лучше сразу повесьтесь.

Для наглядности кое-что продемонстрировал: сняв со стены бронзовый канделябр, вытащил из него свечи, а затем положил старинное изделие на пол. Затем без всяких пассов, которыми пользуются маги, превратил последний в комок металла и припечатал его невидимой кувалдой. От удара задрожала мебель, а граф с невинной улыбкой подал перепуганным герцогам тонкий бронзовый лист со словами:

— Вам на память, прежде чем затеять пакость, посмотрите на мой подарок, ведь на месте канделябра можете оказаться вы.

В Савоне по случаю воцарения нового императора Реджи I дé Соверини три дня шел пир горой. Новый император не поскупился на угощения для простых горожан. На площадях жарились быки и кабаны, рядами стояли бочки с вином, наигрывали оркестры, на помостах показывали свое искусство циркачи. Хлеба и зрелищ для народа предостаточно. Во дворце, в главном зале, отличавшемся от остальных залов гораздо большими размерами, гулеванила приглашенная знать, ряды которой новая власть основательно проредила. Торжественная часть началась с речи императора, тот от всей души поблагодарил участников свержения сатрапа и тирана, а также своей монаршей милостью наградил несколько человек. Граф и его соратники получили вновь возродившиеся герцогские титулы, причем Чернота был объявлен национальным героем. Тесть Черноты получил баронство, как и гвардеец Хуго. Хуго представили в капитанский чин и назначили командовать дворцовой охраной. Национальный герой — граф Паша Черный дé Лоредан — потихоньку офигевал от просыпавшихся милостей, узнав с удивлением, что род его отныне избавлен от всяческих налогов до седьмого колена. Тестю — барону Хотию Томельо дé Кэсси — также освобождение от налогов на тридцать лет.

Нарушая обычаи, Реджи I лично зачиталуказ о милостях и наградах, сообщив напоследок о бонусе в две тысячи золотых монет на каждого подвижника. Не забыли и о славном владельце «Жемчужины Дубиса» — капитану Карстену Ромегасу присвоили чин адмирала и назначили командующим будущего флота Тарагона.

Пир во дворце длился лишь один вечер, у нового императора на праздники не было времени, слишком много навалилось дел на государственном уровне. А тут еще послы дружественных стран, всех приходилось принимать согласно этикету. Нет бы пришли всей толпой, а то тянутся каждый день по одному и ведь не откажешь. Иначе международный скандал. Пашка, обосновавшись у тестя, послал жене почтового голубя сразу в первый день. Послание короткое: «жив, здоров, люблю, целую, буду через месяц». Отоспавшись и отъевшись, стал собираться в дорогу. Хотий пробовал было его отговорить, но, видя, что дело бесполезное, махнул рукой. Соратники разъехались по своим теперь уже герцогствам со своими дружинами. С собой Чернота оставил лишь верного Пако, от которого отбиться не удалось. Бывший сержант вбил себе в голову, что без его догляда граф пропадет. Мотался за ним три дня подряд, пока Пашка не сдался. Посетив в порту «Жемчужину Дубиса». Чернота нашел капитана Ромегаса в некоем романтическом состоянии, чему способствовали несколько кувшинов вина и две красотки, сидевшие у него на коленях. Ромегас его появлению откровенно обрадовался:

— Зарастаю тут мхом бытия, — пожалился он. — Когда отходим, господин герцог? Вы уже в курсе императорских милостей? — Ромегас молча достал из-за пазухи камзола адмиральский патент. К службе мне велено приступить через месяц, так что время у нас есть.

— Выходим через два дня, на рассвете, Карстен. А где экипаж, капитан?

— Где же им быть, в портовых кабаках заработанное золотишко спускают. Вы не беспокойтесь, к отходу судна все будут на борту.

Выпив с Ромегасом по стаканчику вина, Пашка с ним распрощался и, усевшись в ждущую его коляску, укатил в город. Через два дня Чернота вместе с Пако верхом прибыли на «Жемчужину». Лошадей погрузили в трюм, а они, сложив походные баулы в отведенной каюте, вышли на палубу. Матросы, подгоняемые линьком боцмана, ставили паруса. После поднятия якоря корабль словно нехотя отвалил от пирса. Глядя на удаляющуюся столицу, Пашка подумал: «Вот еще один этап жизни на этой планете пройден. Остался последний — разгадка Таинственного континента».

Стажер сильно ошибался, ему придется задержаться в империи при весьма драматичных обстоятельствах.

Координатор, а если точнее, Глава Ордена Хранителей Равновесия, Петр Петрович Архангелов, насуплено смотрел на Мозеса. Тот, расслабленно откинувшись в глубоком кожаном кресле, внимательно изучал потолок кабинета, игнорируя гневные взгляды начальства.

— Чем сегодня обрадуете, досточтимый Мозес? — с обманчивой патокой в голосе осведомился Архангелов и, не выдержав вежливого тона, рявкнул: — Когда найдете Чернова, маги хреновы?

Старый Мозес неожиданно легко поднялся из кресла и, сделав круг вокруг начальника, сокрушенно покачал головой:

— Мое упущение, плохо тебя воспитал — мало в тебе внутренней культурки. А Чернова мы нашли, почти нашли, — быстро поправился он.

— Переведи, что значит почти нашли? — опять набычился Архангелов.

— Докладываю. Слушай, конспектировать не надо. Значит так, обследованы все планеты закрытого сектора, кроме одной под номером Х13-13. На нее силенок не хватает.

Глава Ордена выпучил глаза от возмущения:

— Не кощунствуй, Мозес, для Ордена невозможного нет.

— Не хотел я тебе говорить, Петя, раньше времени, а придется. В некоторые миры Вселенной нас просто не пускают. Правда, впервые такой случай произошел с отдельной планетой. Пространственные переходы здесь не работают. Для полной ясности скажу, именно из-за этой непонятной планеты закрыли весь сектор.

— Не понял, причем тут стажер?

Мозес терпеливо вздохнул:

— Да при том, больше Чернову быть негде.

— Неужели мощности телепорта не достаточно? — Архангелов раздраженно забарабанил пальцами по столу.

Мозес лишь сокрушенно развел руками.

— Но Чернов попал каким-то образом на эту чертову планету?

Вопрос остался без ответа. Стоило Архангелову отвернуться, как его визави исчез, а разговаривать с пустым креслом не хотелось.

Рекой шли сторожко, держась фарватера — ориентировались по бакенам. Утром следующего дня вошли в порт Хариджа. Пашка проснулся от толчка корпуса судна. Снаружи на палубе загомонили матросы, пару раз рыкнул боцман. Продрав глаза, обнаружил отсутствие Пако, хмыкнув, стажер оделся и подался на свежий воздух. Матросы затаскивали в трюм бочки с питьевой водой, а капитан с видом завоевателя обозревал город через подзорную трубу. Поозиравшись, Чернота не обнаружил своего верного телохранителя.