Gedzerath - Рождение легиона

Расхохотавшись, я благодарно кивнула и помахала ногой последней паре десятков моих легионеров, только что сошедших с поезда. Украшенные разноцветными фонариками улочки Понивилля были полны народа, и припозднившиеся путешественники еще долго выглядывали из уносивших их прочь вагонов поезда, удивляясь этому незапланированному весеннему празднику. Лето все больше вступало в свои права, и мы не случайно выбрали днем нашей свадьбы этот тихий вечер последнего дня весны – вскоре наступит летняя страда, и все пони уже предвкушали тяжелую, но столь нужную работу на фермах, в садах и лесах, окружающих Понивилль практически со всех сторон. Практически – ведь никто в своем уме не станет связываться с непредсказуемым, диким, Вечносвободным лесом, в котором околачивались либо смельчаки, либо глупцы, либо очень отчаянные пони, смыслом жизни которых не переставали интересоваться авторы приключенческих романов. Графит не обманул, и прибывшая десятка стражей с головы до ног обшарила весь городок, порядком напугав впечатлительных деревенских жителей, знавших о возвращении моей Госпожи лишь из сказок да доходящих сюда с крайним опозданием газет. Удовлетворившись осмотром, они успели прошвырнуться по округе, пытаясь найти древние развалины замка Найтмэр Мун, но кажется, не слишком в этом преуспели, что, в общем-то, меня совсем не удивило – похоже, Селестия не собиралась наступать дважды на одни и те же грабли, да и как декорации для торжественного возвращения ее сестры они были ей больше не нужны. Зато мои мохнатоухие коллеги нашли что-то не менее интересное, о чем, к сожалению, не удосужились поведать мне, но умудрились нашептать Графиту, загадочно поблескивая в мою сторону светящимися в сумерках глазами.

Я не обижалась. У жеребцов были свои секреты, а мне предстояло мужественно сдать свой первый экзамен в качестве «первой кобылы на празднике», как написала мне в своем послании Госпожа. Уже три дня Ночная Принцесса не появлялась в тронном зале дворца, своим исчезновением породив всплеск газетных статеек и досужих домыслов, начавших циркулировать среди всех слоев населения столицы, но попеременное присутствие на важных, протокольных мероприятиях то меня, то Легата Легиона, постепенно свело на нет первую волну ажиотажа, с которым разные знатные пустозвоны принялись рассуждать о разладе среди коронованных сестер.

Подумав, я решила, что это было довольно хитрое поручение, ведь о каждом моем шаге должно было стать известно не только приглашенным гостям, но и разным праздношатающимся личностям, способным, как известно, изгадить любое хорошее дело, поэтому я не поскупилась, и хорошенько растрясла свой счет в банке, выскребя из него удручающе внушительную сумму, которую и потратила на организацию торжества для сотни своих сослуживцев, прибывших на праздник в полном боевом облачении. Конечно, я не собиралась заставлять их пугать народ бряцанием доспехов и копий, но, как оказалось, Хай прекрасно понял то, что я пыталась, но так и не смогла внятно донести в своем коряво написанном письме, и прибывшие в качестве гостей легионеры, все, как один, щеголяли новыми туниками, фраками и даже экзотическими восточными нарядами, в которые обрядились все кобылы моей кентурии, умудрившиеся прихватить эти шелковые тряпки при нашем поспешном отплытии из Камелу. Я всех их встречала одинаково радостно, не делая различия ни перед кем, и вскоре даже самые небогатые служаки десятой контубернии, одетые в простые, но чисто выглаженные туники легионеров, расправили плечи и весело скакали по подсвеченным гирляндами улочкам городка.

Я же решила не шиковать. Несмотря на высокий статус «ученицы принцессы Луны Эквестрийской» и связанных с ними привилегиями, я все еще оставалась небогатой провинциальной кобылкой, и после всего произошедшего, заворчавший было при взгляде на воздушное великолепие, сшитое мне Рарити ко дню свадьбы, Графит быстро заткнулся, увидев в моих глазах отражение того кошмара, что посетил меня в ту злополучную ночь в госпитале. Но мне повезло – я поняла, что простым пуншем и лимонадом вряд ли порадую своих воинственных гостей, поэтому я наступила на горло собственной гордости, и извинилась перед Эпплджек, покаявшись, что как обычно, была очень глупой кобылкой, не позволив своей подруге поучаствовать в организации такого торжества. Удалая фермерша недолго дулась и быстро сменила гнев на милость, особенно после того, как я, втихаря, «забыла» под креслом бабки Смит увесистый мешок с золотыми битами, оставленный там в счет долга за большое количество еды и питья, два дня без перерыва готовившихся на ферме Сладкое Яблоко. Конечно, честная до неприличия Эпплджек попыталась было всучить мне его назад, но я только рыкнула на подругу, заметив, что так хорошие пони не поступают, за что получила сначала увесистый подзатыльник, а затем – предложение надеть на свою свадьбу семейную реликвию Эпплов.

– «Понимаешь, сахарок, эт вродь как традиция в нашем семействе – одно и то же подвенечное платье, переходящее от матери к дочерям» – втолковывала мне за сидром бежевая ковпони – «Если свадьба была удачной, а детки получились хороши, то каждая из дочерей, выскакивая замуж, считает своим долгом надеть подшитое, перешитое, но все же любимое платье семьи. Многие земнопони толкуют о тебе, сахарок, особенно после тех писем, которые прислал кузен двоюродной племянницы бабули Смит, служащий в Гвардии Кантерлота. Он писал, что о тебе ходят разные слухи, но вот нашего брата ты любишь больше, чем своих крылатых сородичей, обгадивших чем-то твою жизнь, или единорогов с их магией-шмагией, поэтому какой бы я была подругой, если бы не разделила с тобой это платье, а?».

– «Спасибо, ЭйДжей, но мне просто неловко, вот так…».

– «Давай-давай, не стесняйся, сахарок! Считай, ты уж и так почти породнилась с Эпплами, правда? Ну, вот и хорошо! А теперь давай-ка прошвырнем наши крупы до Рарити – несмотря на драмы, которые любит закатывать наша Зефирина, она ж не откажет своим подругам в подгонке любимого платья моего семейства, так ведь?».

Как это часто бывало, Эпплджек оказалась права, и на свадьбе, я дефилировала среди гостей в семейной реликвии небольшого, но дружного семейства земнопони. К моему удивлению, Бабуля с Дедом не обиделись, а даже поддержали эту идею, ведь, как выяснилось, несмотря на свою малую известность в масштабе всей Эквестрии, среди земнопони Эпплы считались старым, надежным, хотя и утратившим свое влияние родом, известным своей честностью, сплоченностью и традициями, которыми по праву гордились даже самые мелкие ветки этого фермерского клана. И вот теперь, я расхаживала по площади вокруг Ратуши в белом платьице, состоявшем из коротких, пышных рукавов и узкого лифа, едва прикрывавшего мою грудь и живот. Короткая белоснежная юбка оттенялась ярко-зеленой попоной, прикрывавшей мой круп, из-под которой выглядывали длинные складки белоснежной ткани, призванной заменить волочащуюся за невестами фату и потрафить всем защитникам старины, вполне способным обфыркать радикально укороченную юбочку. Спина, шея и большая часть моей груди оставались неприкрытыми, и я долго возилась, тщательно пряча под белоснежную ткань бело-розовые ремешки сбруи, которую, в волнении, нацепила прямо под подвенечный наряд. Не знаю, о чем я тогда думала, но теперь, я успела уже несколько раз пожалеть о своем решении, ведь намокнув от пота, фланелевая упряжь начала неимоверно чесаться, заставляя меня заскакивать в незанятые шатры, где я с наслаждением терлась крупом и боками о поддерживающие их столбики, пару раз попадая в довольно двусмысленную ситуацию, судя по вытаращенным глазам застававших меня за этим занятием гостей.