Gedzerath - Рождение легиона

– «Попробуйте!» – только и фыркнула в ответ молодое дарование СМИ.

– «Ну что ж, тогда скажи мне, что ты сделаешь, если в интервью я честно расскажу, что совершила какое-нибудь преступление? Например, отравила кого-нибудь или, например, соблазнила несовершеннолетнего жеребенка… Да что угодно. Что ты сделаешь в этом случае? Опубликуешь ли ты это в своей газете?».

– «Я…» – замешкалась единорожка, но быстро совладав с собой, уверенно подняла на меня глаза – «Да, как честный журналист, я обязана буду опубликовать это интервью, и даже обратиться к гвардейцам, которые обязательно заинтересуются…».

– «Отлично. Значит, ты его опубликуешь» – насмешливо скривилась я, и приблизив голову к заворожено глядевшей на меня Дроп, негромко произнесла – «А в конце, я добавлю, что все это произошло не так давно, на очередной Гранд Галопинг Гала, под одобрительным взглядом хозяйки этого элитного праздника – нашей всеми любимой принцессы Селестии, по сути, санкционировавшей все это дело. И что, после такого заявления, ты все еще думаешь, что опубликуешь это интервью?».

– «Что? Вы… Это же не…» – ошарашено залепетала белая, глядя на меня круглыми глазами – «Этого не может быть!».

– «А какое твое дело, может это быть или не может?» – цинично усмехнулась я, глядя поверх чашки на негодующую собеседницу – «У тебя появилась информация, и что ты будешь с ней делать? Молчишь? Молчишь… С одной стороны, выдав отредактированное интервью, ты автоматически перестанешь быть «честной» журналисткой, просто исправив мои слова и может быть, даже замолчав страшную правду. А с другой стороны, если ты принесешь его к своему редактору, то очень может быть, что это ты окажешься за решеткой, по мнению окружающих, столь нагло оболгав не абы кого, а саму повелительницу Эквестрии!».

– «Но как же Гвардия, ведь я…».

– «Ты скажешь это гвардейцам?» – вновь хмыкнула я, намазывая на ломтик хлеба толстый шмат малинового варенья – «А я рассмеюсь, плюну им в морду и скажу, что я вообще с тобой не говорила, поскольку отказалась от интервью, и все вышесказанное – плод твоей буйной фантазии и неудовлетворенного либидо. Ну и кому, ты думаешь, они поверят? Мои слова еще нужно будет доказать, а государственная преступница, возводившая хулу на Богиню – вот она, уже в копытах. Суд, приговор, каменоломня – вот и весь рассказ».

– «Но как же так? Ведь получается, все, что вы… Вы… Вы сказали это нарочно! » – вновь обретя дар речи, ошарашено произнесла Дроп, недоуменно потряхивая головой – «И как я могу после этого верить во что-то, что вы мне можете сказать?».

– «Никак» – отсалютовала я чашкой, словно восхищаясь находчивостью собеседницы – «Поэтому тебе очень часто придется делать такой тяжелый моральный выбор… Или не придется, если мы сможем сохранить в целости и сохранности ту Эквестрию, что сейчас лежит вокруг нас. Очень много сил стало бороться за власть в последние два года, и поверь, эти пони пойдут на все, лишь бы получить то, что они считают своим по праву. На передовой этой скрытой войны можешь оказаться и ты… Поэтому я предложу тебе лишь выслушать и записать одну историю, произошедшую с молодой и очень наивной пегаской, отправившейся в свое свадебное путешествие с любимым мужем… Ну а что делать с этим дальше – решать придется тебе, и только тебе».

– «Хммм, пожалуй, я и вправду воздержусь от столь опрометчивого решения» – вальяжно заметил невидимый гость, в голосе которого, однако, проскользнули опасливые нотки – «Дискорд раздери эту глушь! И зачем я только приперся в это место? Посмотреть на бедный, убогий домишко или постоять тут, изображая из себя идиота?».

– «Для этого не понадобится много мастерства!» – вновь рыкнула я, радуясь в душе хоть какому-то развлечению, кроме подсчета пролетающих мимо окна мух – «В свою очередь, вместо душа могу предложить чудесного белого жеребчика, чрезвычайно выносливого и ответственно подходящего к любому порученному ему делу. Он прост, находится в хорошей физической форме и оооочень любит играть в переодевания. Цена договорная!».

– «Нет, пожалуй, я все-таки зайду» – задумался баритон, постукивая копытом по крыльцу в такт сердитому сопению раздувшегося от гнева Гризи Бриза, яростно сверкавшего на меня глазами из-под своего шлема. За последние несколько дней я успела порядком его довести, напропалую издеваясь над приставленным ко мне гвардейцем. Железобетонная невозмутимость бедняги уже трещала по всем швам, и теперь он принимался раздраженно хрипеть, лишь стоило мне намекающее протянуть «А знаешь что, Бризи…», злобно сверкая на меня глазами. Что ж, похоже, он еще не забыл, как я сосватала его Эпплджек, якобы придя к ней в гости, и только хохотала, глядя, с каким выжатым видом выползает бедняга с сеновала Эпплов, где его и подловила моя смелая и крайне прямолинейная подруга, не постеснявшаяся использовать для знакомства аркан. Думаю, это пошло им обоим на пользу, хотя весь оставшийся вечер он простоял неподвижно, дуясь на меня и подозрительно скрещивая задние ноги, поэтому я совершенно не удивилась, не обнаружив его возле своей двери, когда выбралась из кровати поутру. Похоже, «случайно» оставленная неприкрытой дверь нашей спальни была последней каплей, и теперь, мой соглядатай ночевал в предложенном ему ранее вагончике, не рискуя настаивать на столь безоговорочном выполнении приказа принцессы, особенно после ночного «марафона», устроенного мне Графитом. Что бы там не говорил этот серый маньяк, похоже, легкий привкус опасности и ощущение чужого взгляда, скользящего по нашим влажным, яростно переплетающимся телам, здорово его завели, и поутру, я сама едва смогла выползти из спальни, жарко краснея под осуждающим взглядом моих родителей.

– «Что ж, хотя это предложение мне и не по душе, я должен хотя бы увидеть кого-то, кто может быть столь злобно-циничным, прямо как я» – прошагав по коридору, гость, наконец, вошел в нашу гостиную. Показавшийся в дверном проеме жеребец был высок, худощав, а его неприятного, какого-то песочно-арахисового цвета шкура, дополнялась черной, засаленной гривой, мгновенно вызвавшей у меня ассоциации скорее, с каким-нибудь бомжом, однако твидовый костюм и трость убеждали меня всем своим дорогим, бросающимся в глаза видом, что стоявший передо мной единорог был не так-то прост – «Ох, дискорд вас разбери! Ну, теперь-то все ясно!».

– «Надеюсь» – разглядывая пришельца, удерживающего едва заметно светящимся рогом свою трость, отозвалась я. Гость был лишен тех суетливых движений и охотничьего взгляда, свойственных встреченным мной ранее представителям прессы, и я решила присмотреться поближе к этому представителю кантерлотской фауны – «Броня накладная, легко снимается. Использование дополнительных аксессуаров – по договоренности с самим жеребчиком. Цена демократическая – сто бит, с комнатой – сто пятьдесят. Винди, это к тебе».