Gedzerath - Рождение легиона

И похоже, что мы ее дождались.

– «Примипил Эквестрийского Легиона!» – зычно провозгласил герольд, стукая в пол обутой в золотой, посверкивающий драгоценными камнями накопытник, ногой. Эта недавно введенная (а по словам Луны, восстановленная) должность досталась какому-то жутко благородному единорогу, отныне, присутствующему на каждом мало-мальски значимом мероприятии, в отсутствие повелительниц, тренировавшемуся выкрикивать титулы, звания и имена на заседаниях комиссий, палат и комитетов. Теперь, каждое важное или обладающее реальной властью объединение должно было проходить либо во дворце, либо в Палате Общин, под внимательным взглядом учреждаемого с подачи Луны «Аналитического Отдела Королевской Канцелярии». Будучи еще небольшой конторой, куда ссылали всех выслуживших свой срок или растерявших свои кондиции стражей и гвардейцев, этот отдел считался почетной синекурой [172] Синекура – любая должность, приносящая доход, но не связанная с какими-либо серьёзными обязанностями. и вызывал лишь усмешку у любого, кто слышал его название или видел его эмблему – открытую книгу с россыпью звезд. Наверное, лишь принцессы, я, и, как ни странно, Черри, понимали, какой реальной властью вскоре будет обладать данное образование, скромно притулившееся в небольшой пристройке, расположенной во флигеле особняка, принадлежавшего министерству финансов. Вот и сейчас, по-уставному чеканя шаг впивающимися в ноги накопытниками, я едва заметно кивнула маленькой фестралке, возбужденно сверкавшей на меня глазами из-за одной из колонн Большого Тронного зала. Похоже, что карьера Голди не сложилась ни в адвокатской конторе, ни в качестве помощницы прокурора, но я была рада видеть ту, что не так давно, пыталась выступить в мою защиту на оказавшемся довольно резонансном суде.

Даже в качестве ширмы для одного ушлого адвоката.

– «Оооо, фрау Раг!» – галантно поклонился мне фон Гриндофт. Облаченный в короткий, красный дублет, вышитый золотыми нитями, перетянутый широкой голубой лентой с посверкивающими звездами орденов, с тяжелым, медным шлемом, он производил внушительное впечатление, и склонив голову в ответ, я изо всех сил постаралась задавить глупую улыбку, невольно сравнивая этого старого, подтянутого грифона с Шлиффеном или Мольтке. А вот стоявшие за его спиной и одетые чуть победнее грифоны, переглянувшись, демонстративно отвернулись, гордо вздернув клювы, что заставило-таки меня широко ухмыльнуться, с трудом подавляя желание громко заржать. Уж очень потешно выглядели в моих глазах господа послы…

– «Моя повелительница» – тихонько закряхтев, я склонилась перед троном принцессы, стрельнув глазами в сторону пустующего места ее сестры. После того памятного вечера, сестры проводили много времени вместе, предоставив меня самой себе и своим обязанностям, поэтому я не слишком удивилась, обнаружив пустующим трон Госпожи – «Прибыла согласно приказу».

– «Рада видеть тебя, моя верная Скраппи. Воистину, ты добралась очень быстро» – памятуя уроки Луны, я постаралась держать морду кирпичом и не нахмуриться от непонятной шпильки, проскочившей в обращенных ко мне словах – «Как знаю я, ты уже встречалась с грифонами и думаю, даже приобрела среди них определенную репутацию, поэтому, как мне кажется, твое присутствие здесь будет не лишено смысла».

«Ага, приобрела. Ох и приобрела…» – иронично подумала я, занимая свое место, слева от подножия трона и устремляя неподвижный, бараний взор на зашушукавшихся придворных и чиновников. Грифоны хранили напряженное молчание, и лишь Гриндофт глядел на меня, с легкой усмешкой кривя мягкие уголки рта, не скрытые роговыми пластинами клюва – «Ну да, “убийца”, “палач”, “Мясник Дарккроушаттена” – но зачем же тыкать этим в глаза?».

– «Как я понимаю, вместе с вами, посол, в наш гостеприимный город прибыли гости из далеких земель?» – с неизменным дружелюбием спросила принцесса старого грифона. Скосив глаза, я заметила, что она поднялась, и окинув своих подданных взглядом лавандовых глаз, сошла к подножью трона, едва касаясь накопытниками мягкого ворса ковра и остановилась рядом со мной. Я осторожно повела глазами по сторонам и, не увидев ничего, кроме восторженно глядящих на принцессу морд, немного расслабилась, постаравшись сосредоточиться на словах Селестии – «Это грифоны, как и почтенный фрайхерр марки Пелунгов, полномочный посол Грифуса, Килтус фон Гриндофт. Однако, в отличие от любезного посла, они представляют несколько горных племен и кантонов, которые, увы, недовольны политикой бывшего короля грифонов и похоже, абсолютно недовольны правлением коллегии знатных лордов, названной «Высшим Оберегающим Советом», ввергнувших, по их словам, страну в пучину смут и несчастий, в том числе, и гражданской войны. Скажите мне, дорогой министр внешних сношений, удалось ли нам наладить диалог с нашими воинственными гостями?».

– «Увы, Ваше Высочество, не удалось» – мрачно протянул один из стоящих недалеко от трона чиновников. Поводя плечами под ладно скроенным костюмом, к виду которых я уже привыкла и даже научилась не фыркать при виде длинных фалд, он все время шмыгал носом, словно каким-то образом умудрился простыть на этой жаре – «Они обладают гипертрофированными понятиями о чести, и не в укор будет сказано почтеннейшему послу Грифуса, могут дать фору другим грифонам по части надменности и гордыни. Они обосновались лагерем под южной городской стеной, и отказываются говорить со всеми, кого сочтут «недостойными». Увы, я всеми силами пытался понять, чего они добиваются, но боюсь, что разрешение этой ситуации возляжет на вас, Ваше Высочество. А меня…».

– «Плохо, что вы не разобрались в их мотивах, министр. Эти грифоны хотят добиться своих целей принуждением, и инструментом для исполнения своих планов они видят именно нас» – неодобрительно покачав головой, Селестия повернулась к Гриндофту – «Скажите, любезный барон, кого из присутствующих тут чиновников или дворян, они могут принять, как выразителя наших интересов?».

– «Поюсь, что никого, сиятельная пхинцесса, и мне корько от того, что это я пхифёл их в тфой пхекхасный коход» – выступая вперед, поклонился старый грифон. Почувствовав, что вокруг вновь творится какой-то дипломатический танец, в котором лично мне отведена роль ледяной статуи над блюдом с мороженым, я приуныла и прикрыв глаза, вновь погрузилась в кровожадные мечты о расчленении мясного пирога. Огромный, хорошо пропеченный, он наплывал на меня, сверкая скользкой от масла, хрусткой корочкой, и я едва не застонала от обиды, когда эти мечты разлетелись, словно облачко под копытами Погодного Патруля, растоптанные в прах нашей дражайшей принцессой.