Gedzerath - Рождение легиона

В общем, я не смогу к вам прилететь. Завтра прибудут первые родственники погибших, а внизу, на первом этаже, стоят двадцать семь урн с прахом погибших на этой короткой войне, и каждую я вручу сама. Лично. Мы ничего не можем им вернуть – только вот эти урны и разовую компенсацию. Не знаю, будет ли им что-то положено от казны, или это только один раз… В общем, мы все скинулись изыскали средства для выделения чего-то большего, но…

Это очень тяжело. Но я должна. Я сама заманила соблазнила на собрала этот отряд, и теперь только я должна проводить их в последний путь. Со здоровьем у меня все в порядке, только устала немного. Да и спать под крышей, а не в мешке, под дождем, почему-то непривычно – даже самая маленькая комнатушка кажется гулкой и пустой. Пока я еще не попала с докладом во дворец – принцессы приняли лишь Вайт Шилда и Хая Винда, который был командующим Легионом в этом походе. Видимо, они обиделись, да и хер бы с Наверное, у них сейчас множество дел, ведь заключение мирного договора и торговля репарациями – дело хлопотное и важное для страны, поэтому я пока занимаюсь своим Легионом. Думаю, вам будет приятно узнать, что я стараюсь вести себя тихо и мирно. Графит решил взять меня под наблюдение, и предпринял просто драконовские меры, так что теперь за мной постоянно кто-нибудь следит, чтобы я не поднимала тяжелого, не переусердствовала на тренировках, и если вдруг опять упаду в обморо и чтобы я внимательно слушала советы врачей. Кстати, передавайте привет Кег. Она ничего не писала из Клаудсдейла? Как у нее дела?

Ладно, уже пора идти спать – давно протрубили отбой, и Черри, наверное, уже устала гипнотизировать меня взглядом голодной гадюки. Я ее не виню – эти люминесцентные кристаллы дают слишком яркий свет. Нужно будет придумать что-то получше, чем этот стальной подсвечник. Например, зеленый абжабжу аббабжрур плафон. Как на лампе. Надеюсь, мы скоро увидимся.

В общем, целую и обнимаю, ваша дочь, Скраппи Раг ».

Присыпав из песочницы написанный текст, я стряхнула впитавший чернила речной песок в специально предназначенный для этого поддон, и скатала трубочкой свое послание родителям, не с первого, и даже не со второго раза попав печатью на скрепляющий веревочки свитка сургуч. Похоже, последний глоток, сделанный прямо из горла бутылки, был явно лишним, но учитывая множество исправлений, которые мне пришлось делать во время письма, то думаю, это была не самая большая из моих проблем.

– «Ты закончила? Тогда пойдем спать» – поднявшись, произнесла Черри, старательно маскируя недовольство и растерянность под маской дружеской заботы. Да, я думаю, она еще никогда не видела меня столь подавленной, да и я себя тоже. Отобрав у меня свиток, она положила его в сумку для почты, в которой уже лежало множество писем легионеров, и легонько толкнула в сторону выхода, по пути отобрав у меня пустую бутылку, которую я вознамерилась вышвырнуть в окно – «Подруга, не буянь! Или мне обращаться к тебе по уставу?».

– «После отбоя можно и без формальностей, Черри» – бледно ухмыльнулась я в ответ, с третьего раза поднимаясь на дрожащие ноги. Черт подери, говорил же профессор, что алкоголь противопоказан, но куда там – все равно нажралась! Но, даже вылакав три бутылки грифоньей бурды, размерами не уступающих таковым от «советского шампанского» из воспоминаний Духа, я была отвратительно, мерзки трезва.

И почему-то ощущала, что просто устала жить.

– «Пойдем-ка в кроватку, пойдем…» – приговаривала подруга, осторожно поддерживая меня своим боком, пока мы двигались по коридору в сторону узких комнат-пеналов, в которых, словно в железнодорожных купе, умещалась лишь койка, шкаф да откидной столик. Похоже, раньше тут были камеры для заключенных, и я напомнила себе еще раз поднять документы, посвященные прошлому этих зданий, но сразу же махнула на все хвостом, понимая, что завтра вряд ли и вспомню о том, что же именно я хотела узнать про эту бывшую гвардейскую обитель. В этих «камерах» офицерам доводилось лишь спать и хранить свои вещи, поэтому на тесноту жалоб еще не было.

Но до комнаты нам добраться не удалось. Мои неуверенные шаги еще звучали в полутьме коридора, в то время как навстречу нам уже двинулись две темные фигуры, мерцающие своими светящимися, драконьими глазами. Загородив нам дорогу, они с явным весельем наблюдали за моими криволинейными перемещениями в пространстве, и совершенно не обращали внимания на сердитое шипение Черри, требовавшей от них убраться с дороги своего командира.

– «Расссвлекаемссся, сссессстрички?» – поинтересовался один из стражей, отступая на шаг назад, когда, не справившись со своими ногами, я резко остановилась – и качнулась вперед, упираясь носом в большой, стеклянный глаз в центре его нагрудника, мгновенно обозревший меня с ног до головы – «Не посссновато ли?».

– «Командир простудилась и идет в кровать, ясно?» – фыркнула Черри, пытаясь раздвинуть плечами негромко засмеявшихся фестралов, по-прежнему стоявших у нас на пути – «Так, дуроломы, а ну-ка, расступились перед примипилом! Или мне своих ребят позвать?».

– «Не кипятисссь, Дроп! Но лечитьссся от «проссстуды» она будет явно не сссдесссь» – примирительно вскинул ногу страж, вроде как случайно, обмахивая хвостом бедра белой пегаски, за что тотчас же получил раздраженный шлепок по крупу, впрочем, не слишком его впечатливший – «Госсспожа хочет ее видеть. Немедленно».

– «Тогда я иду с вами!».

– «Дело твое» – пожал плечами один из жеребцов, взваливая на себя мою тушку, в то время как второй, уже получивший по заднице за своеволие, пригнулся и подставил нелетучей пегаске крыло, приглашая забраться к нему на спину – «До входа в покои Госсспожи, ты же знаешшшь?».

– «Знаю. А плащи ваши где? Она же промокнет!».

– «Мокрее чем в тех лесах, я уже не стану, поэтому не будем тратить время на ерунду, ладно?» – болтаясь поперек широкой спины, мрачно сообщила я копыту Черри, висевшему прямо возле моего носа – «Полетели. Не будем заставлять Лу… Принцессу ждать ее лучшую, Первую за тысячу лет, мать ее, ученицу!».

– «Рад видеть такой неподдельный энтусссиасссм» – хмыкнул подо мной жеребец. Резко захлопав крыльями, парочка поднялась в воздух, и стремительно ринулась вперед, по одному выскакивая через открытое окно в холодную, осеннюю ночь. Капли мелкого дождя хлестнули меня по морде, и весь путь до порога королевских покоев я проделала с закрытыми глазами, слушая вялую перебранку подруги с вовсю веселившимися жеребцами. Докучливый, холодный дождь, бывший для пернатой братии крайне неприятным осложнением при полетах, никак не волновал фестралов, снабженных кожистыми крыльями летучих мышей, а способность хорошо видеть даже в полной темноте, вкупе с ночным образом жизни, на который переходило большинство выпускников Обители Кошмаров, явно добавляли им энтузиазма – излишнего на мой взгляд. Ну да что там поделать – молодежь… Кого попало во внутренние покои Медоу не допускал, и этим молодым, полным жизни жеребцам еще предстояло осознать, что доступ к каким-либо серьезным делам им будет предоставлен еще очень и очень не скоро.