Gedzerath - Рождение легиона

– «Следую за тобой. Следую. Вновь следую…» – недовольно бухтя, я решила устроить маленький бунт, комментируя последние слова Графита – «Следую… Повернула и следую… Лестница… Я все еще следую за тобой, ты знаешь об этом?».

– «Догадываюсь» – фыркнула темная фигура, не потрудившаяся взять даже фонарь, и вскоре, я уже семенила за крупом мужа, держась зубами за покачивающееся основание его хвоста, чтобы не потеряться в кромешной темноте, озаряемой лишь далекими отсветами факелов и фонарей – «Еще немного. Кажется, они там пытались наладить освещение».

– «И им это удалось» – сморщившись от яркого света, ударившего мне в глаза, я долго щурилась, прежде чем, проморгавшись, приступить к осмотру помещений – «Слушай, это же… Как долго это место было заброшено?».

– «Кажется, довольно долго, Скраппи» – подойдя к огромному, панорамному окну, Графит остановился и посмотрел на что-то через мутное, оплывшее от времени стекло – «Думаю, что очень долго».

«Да, пожалуй, он прав – тут никого не было достаточно долго для того, чтобы металл проржавел и стал рассыпаться» – думала я, продрав, наконец, глаза, и принимаясь бродить по первому этажу большого бункера, занимавшего внушительное пространство в теле небольшой горы, возвышавшейся к северу от города. Зачем было строить этот городишко так близко к острым пикам горных отрогов, я сначала не поняла, но теперь, глядя на древние, проржавевшие стены, я осознала, зачем было рисковать, и возводить этот форпост в зоне возможного схода горных лавин.

Собранные из железобетонных тюбингов [191] Тюбинг (англ. tubing ) – стальное или железобетонное кольцо, из которых формируют стены тоннелей. стены тут и там выглядывали из-за проржавевших, осыпающихся стенных панелей, обнажавших пришедшие в негодность коммуникации, проводку и распределительные щитки. Множество труб, безжизненными кусками повисшие вдоль ребристой поверхности тоннелей, свивались в толстые пуки, то сходясь, то вновь расходясь по разным коридорам и комнатам – толстые и тонкие, они в равной степени выцвели и проржавели, и лишь на некоторых из них можно было различить следы краски, указывающие на их содержимое. По крайней мере, я была уверена, что красные и синие кольца на их поверхности должны были означать горячую и холодную воду, но о чем могли предупреждать желтые, зеленые и коричневые – я даже и не догадывалась.

Соединенные множеством широких тоннелей, комнаты были завалены разным, непонятным для меня хламом. Сдвинутые в сторону, перевернутые или просто приваленные к стене, здоровенные, широкие столы были явно велики даже для таких больших пони, как Медоу, Биг Мак или даже Селестия, и были заменены на обычные для прочих жителей эквестрии, низкие столики, на которых, в беспорядке, лежало множество бумаг. Часть из макулатуры была рассыпана по полу, стоявшие вдоль стен грифельные доски – исцарапаны, словно кто-то в ярости драл их острыми когтями, пытаясь добраться до деревянной подложки, а многочисленные стеклянные сосуды, большая часть из которых могла без проблем вместить меня целиком, если кому-нибудь удалось бы пропихнуть мою тушку в широкое, снабженное стальными кольцами горло, были разбиты или, по большей части, просто свалены в кучи.

– «Похоже на спешный обыск с изъятием» – поделилась я своими мыслями с мужем, в очередной раз, вытаскивающим меня за хвост из какой-то комнаты, пол которой был усеян густым слоем недобро блестевших осколков – «Лампы, естественно, поньские, на люминесцентных кристаллах, а вот все остальное… Похоже на следы людей , Графит. По крайней мере, я узнаю стиль и планировку. Стандартный бункер, построенный вокруг ракетной шахты – такими любили пробавляться жители одной страны, когда угроза нападения противника была высока, как никогда. Кажется, это были ракеты семейства Атлас, но я могу и ошибаться… Но в принципе, похоже на то, как их запомнил Дух. Кстати, в центре должна быть глубокая шахта с десятиэтажный дом – нужно передать ребятам, чтобы они поосторожнее ломились во всякие двери, ракетное топливо было крайне ядовито…».

– «Тоннели образуют стену широкого колодца, уходящего вниз на три этажа, попасть в который можно с любого балкона первого этажа» – отрицательно покачал головой Графит, подталкивая меня боком в сторону выхода из бункера – «Винд решил не рисковать, и вниз спустятся лишь несколько пегасов. Но думаю, Скраппи, боятся тут нечего – это место явно служило для изучения чего-то, возможно, что и самого этого места, как такового. Тут уже явно побывали грифоны, и если ты заметила, они точно увезли отсюда все, что смогли сдвинуть или отвинтить от пола или стен. У них было две недели на сбор, сортировку и упаковку найденных здесь штуковин, поэтому я прошу тебя – не рискуй, бродя по этому подземелью. Позволь моим ребятам сделать все, что нужно».

– «Но ты не понимаешь, это место может быть очень опасным!» – не желая сдаваться, я уперлась головой в грудь жеребца, и сердито пыхтя, попыталась его остановить, но фестрал, не слишком-то и напрягаясь, тащил меня прочь, заставляя бессильно скрести копытами по хрустевшим от старости, стальным листам пола – «Если они куда-нибудь залезут… Или тронут что-нибудь…».

– «Скраппи, поверь, мы не такие уж дикари, как ты привыкла нас изображать» – наклонившись, пегас перехватил меня зубами за шкирку, заставив зарычать от неприятного ощущения шкурки, натягивающейся на живот, словно носок, и взвалил себе на спину, сурово пристукнув по голове сгибом кожистого крыла – «Обо всем, что мы здесь найдем, ты узнаешь одной из первых. Уймись и заруби себе на носу – ты можешь дуться на меня, можешь пинать, да можешь хоть обораться, словно малый жеребенок, но я не пущу тебя в необследованное подземелье, которое, как ты сама сказала, «может быть очень опасным». Решение окончательное, и пересмотру не подлежит!».

– «Нуууууу знаешь! Тогда я…».

– «Примипил!» – громкий крик, раздавшийся из входного тоннеля, заставил меня вжаться в спину мужа, прекращая назревающую ссору – «Примипил! Позовите примипила!».

– «Кажется, это тебя» – бухнул Графит, резко срываясь на тяжелый галоп, и мне оставалось лишь вцепиться всеми конечностями в его тело, мощно двигавшееся подо мной в кромешной темноте прохода, ведущего наружу. Избалованное ярким светом ламп и фонарей, по какой-то причине, оставленных шарившими в бункере налетчиками, зрение не сразу адаптировалось к темноте, встретившей меня на выходе из подземелья, а когда оно все же пришло в норму…

– «Ох нихрена ж себе!».

– «Именно» – подходя ко мне, кивнул Хай, пока я осторожно спускалась со своего черного скакуна – «Они подошли практически незаметно, несмотря на наши патрули и сидящих на облаке пегасов, и теперь уже мы находимся в неприятном положении».