Gedzerath - Рождение легиона

– «Да, расслабилась я что-то» – кивнув, признала я, глядя в потолок. Было довольно странно видеть над собой стальной потолок, по которому змеились непонятные трубки и даже какой-то длинный, стальной трос, но без единого, даже самого маленького проводка – «Ну, что поделать – моя семья считает, что мне необходим комфорт, уют и покой, особенно, после всего, что со мной приключилось. Ну, моя новая семья, я имею в виду».

– «А мы, получается, уже ничего для тебя не значим?» – несмотря на то, что этот вопрос был задан вполне ожидаемым, капризным тоном, мне почудилась в нем какая-то наигранность. Уж слишком внимательно обшаривали глаза пегаски мою фигурку, развалившуюся на похрустывающих мешках, слишком ожидаемыми были ее ответы, и, наверное, впервые за все проведенное вместе с ней время я задумалась, а не скрывалось ли за ней что-то, что уже несколько дней маячило неподалеку, скрываясь в сгущающихся тенях?

«Например, уши незабвенного комиссара Джуса».

– «Соя, пойми – я вас почти и не помню!» – все еще пребывая в неуверенности по поводу своих подозрений, я обкатывала пришедшую мне в голову мысль и так и эдак, словно попавший под язык кусочек сахара, тем временем, решив применить против пошедшей на конфликт пегаски ее же собственное оружие. Если она решила меня растормошить, вывести из себя и спровоцировать на необдуманные действия, то она должна была откликнуться на мой посыл. Нахмурившись, я продолжила таким же, как у нее, капризным тоном – «Ну вот чего ты хочешь, а? Чтобы я сказала «Ах да, конечно же! Я просто плюнула на всех вас, и теперь, зачем-то вернувшись, ломаю тут комедию!» – этого, что ли? А ты не думала, что все, о чем я рассказала, могло быть правдой? Пригласили на свидание с семьей, и сами же устроили мне самосуд какой-то! Хороши же хозяева, нечего сказать!».

«Если же я ошибаюсь насчет тебя, моя милая шпионка-самоучка, и это просто твой заскок – выкину из дирижабля на мороз! Только нянькой у избалованных пегасок я еще не работала!».

– «Эй-эй-эй! Я этого не говорила!» – что ж, Бриз меня не подвела, и мгновенно пошла на попятную, протестующее выставив перед собой копыта, однако это совершенно не делало меня счастливее. В моей груди поселился тяжелый ком, холодной изморозью покрывая мои внутренности, и мне пришлось приложить немало усилий, чтобы не выдать обуревавших меня чувств постыдной дрожью – «Просто ты каждый раз подчеркиваешь то, что у тебя есть новая семья, и мне вот стало вдруг так обидно… Ну, может мне быть обидно, или нет?».

«И где только тебя учили? Ты разговариваешь, как участковый из моих воспоминаний».

– «Эй, Крылышки, ты чего это дрожишь?» – кажется, я не вовремя расслабилась, и все-таки выдала себя, но к счастью, эта недоучка еще ни о чем не догадалась. Перебравшись ко мне на мешок, альбиноска прилегла рядом, встревожено заглядывая мне в глаза – «Ты расстроилась? Ну прости! Я и вправду не хотела…».

«Еще один прокол – кобылы не начинают извиняться, затеяв истерику или кошачью драку. Как обидно… Как грустно… Но почему? Почему на моем пути стали встречаться исключительно отрицательные пони? Почему, чем больше я провожу времени в кругу семьи, с любимым мужем, тем хуже становятся те, с кем сталкивает меня судьба? Неужели это, некоторым образом, компенсаторный механизм, с помощью которого мне отливается все то недолгое счастье, что я сумела ухватить за хвост? Но кто же придумал это правило?».

– «Забудь. Все пустое» – зарывшись носом в мохнатую шерсть тулупа, я поджала под себя все четыре ноги, словно стараясь сжаться в комочек, и не обращать внимания на ставшее мне вдруг чужим существо, лежащее на мешке рядом со мной – «Просто мерзлявой стала. Наверное, это из-за простуды. Работа у меня такая – разъезды по стране, тут недолго и заболеть, на всех этих сквозняках».

– «Правда? А Легион? Ты сказала, что как-то с ним связана…» – успокоившись, начала осторожные расспросы альбиноска, тихонько, как ей казалось, подползая ко мне под бочок – «Одно время о нем говорили, даже собирались послать туда одну из наших рот, но потом все заглохло. Скраппи, надеюсь, ты не обманула соратника капитана? Ведь он отнесся к нам с пониманием, и было бы очень невежливо…».

– «Слушай, вот я не пойму – почему все вокруг, постоянно, подозревают меня в чем-то нехорошем?» – нахмурилась я, могучим усилием воли задавив в себе желание напинать чей-то бело-розовый круп – «Все только и ждут от меня подвоха, шепчутся по углам… Я что, бросила жука кому-то в тарелку или насрала вам в кровать?».

– «Ну… Не только, Крылышки, не только» – огорошила меня Соя, делая знак говорить потише – «Ты много чем огорчала и подставляла всех нас, не говоря уже о том, что открыто называла всех «недопегасами» и «земнопони с крыльями». Мы были даже рады, когда ты сказала, что изменила свои взгляды после встречи с клаудсдейловцами, ведь мы тоже побывали в этом городе. Там так красиво! Знаешь, после того, как мы… Ну… В общем, спрячемся , я хочу отправиться именно туда! Нет-нет, не беспокойся, я сумею притвориться так, что меня никто не распознает, поэтому не переживай за меня, а лучше скажи – ты и впрямь как-то связана с этим новым отрядом Гвардии?».

– «Ага. Несомненно. Местами» – отмахнулась я, отводя взгляд от иллюминатора. День медленно клонился к закату, и лучи догорающего, малинового солнца окрашивали верхушки проплывающих под нами деревьев во все оттенки багрянца. Вьющийся между ними, широкий тракт постепенно мельчал, разбиваясь на грунтовые дороги-притоки, и с высоты, я уже не могла разглядеть, путешествует по нему кто-либо, или нет – «Только это не отряд Гвардии Эквестрии, а самостоятельное формирование. А работа у меня простая – психологическая проверка приходящих к нам новичков, ведение бумажек, разъезды по стране… В общем, секретарь на выезде».

– «И все?» – кажется, Бриз была даже немного разочарована. Наверняка ведь представляла меня в качестве предводителя вражеского сонма кровожадных головорезов, не иначе – «А драться тебя совсем-совсем не учили?».

– «Драться? Хмм… Нет, конечно! Ты посмотри на мой живот!» – несколько виновато улыбнулась я, наслаждаясь замешательством этой горе-шпионки – «Видела бы ты, как меня от самого обычного манекена гоняют! Не дают даже броню надеть, представляешь? Вот и приходится сидеть с этими бумажками. Подпиши то, да перепиши это… Скукота».

– «А что, в Кантерлоте на самом деле такие…».

– «Соя! Моя хотеть спать!» – фыркнула я, душераздирающе зевая и всем своим видом показывая, что не собираюсь больше отвечать на нескончаемые вопросы. Последние лучи догорающего солнца прошлись по иллюминаторам, и вскоре, вся громада гондолы погрузилась в тишину, нарушаемую лишь вибрацией и стуком паровых машин. Приподнявшись, я вновь выглянула в ближайший иллюминатор, но увидела лишь верхушки деревьев, пламенеющие в темноте. Вившийся под нами тракт полностью погрузился во тьму, скрывшую от моих глаз любое движение по дороге.