Юлия Фирсанова - Работа для рыжих

— Так порву или испепелю? — заинтересовался мой киллер. Равнодушие в голосе сменилось хорошо знакомой мрачноватой иронией.

— Сначала одно, потом другое. Если сначала пепелить, то потом порвать не получится, — поделилась я страшным секретом. — Пепел на клочки почему-то не рвется, я, когда маленькая была, пробовала.

— С врагами? — «ужаснулся» Гиз.

— Не-а, с газетной бумагой! — ностальгически вздохнула я и похвасталась: — Знаешь, какие костры мы с ребятами во дворе зажигали! Дворник потом за нами с метлой бегал и к родителям жаловаться ходил! А врагам я честно выдирала волосы и раздавала синяки!

Киллер тихо рассмеялся и еще тише сказал:

— Спасибо.

— Было бы за что… — пожала я плечами. — Надеюсь, у твоего брата хватит желания на то, чтобы отыскать колодец и попить водички. Если он такой же упрямый, как ты, должно хватить. Ну а если нет… я буду пробовать действовать рунами, только сразу предупреждаю, с магией превращений у меня туго. Нет, идейки кое-какие вертятся в голове, но чтобы на живом пробовать… нет, я бы не рискнула. Птичку жалко!

— Какую пти… — начал было спрашивать Гиз, не знакомый с творчеством Гайдая, но тут земля содрогнулась.

Нет, кажется, содрогнулся весь мир, и не просто содрогнулся — подумаешь, землетрясение, где не бывает! Он (мир) куда-то дернулся, выгнулся и… Не знаю, как вернее описать… Впечатление было такое, что ты вишневая косточка, которую после обгрызания мякоти выплюнули изо рта. Словом, меня выплюнуло на хилую серовато-зеленую траву лужайки. Рядом приземлились Гиз и Кейр со шкварчащей сковородкой в руке. Бешено работая крыльями, затрепыхался в воздухе Фаль, изо всех сил стараясь не вмазаться в куст. Сзади что-то забарабанило. Бац, бух, бамц, трямц, бабах! Словно приземлилось несколько относительно легких и один тяжелый объект. Потом раздался краткий непечатный комментарий по поводу происходящего, исполненный голосом нашего нового знакомца — Киза.

Поднимаясь для начала на колени, а потом на ноги, я первым делом поглядела по сторонам и присвистнула: а домика-то и соснового бора не было! Зато имелись наша компания, наши сумки и один чужой, вернее Гизов, брат, вернувший себе человеческое обличье. Ничего так, симпатичный мужик оказался, очень похожий на моего киллера, только волосы чуть светлее, больше рыжины, и глаза темной, почти до черноты, зелени, а не серо-голубые, как у родственника. Ну, по крайней мере, убивать меня ходят красивые мужчины. Хотя все равно, помирать в ближайшие лет сто не собираюсь даже от руки Мистера Вселенная! Отравлять своим бытием жизнь другим гораздо интереснее!

— Где это мы и почему, а, магева? — моментально вскочив на ноги как был, со сковородой в одной руке и котелком с проектирующимся чаем в другой, уточнил Кейр.

Кажется, телохранитель решил, что я имею прямое отношение к происходящему или вообще являюсь его причиной. Вот так всегда, как что из ряда вон, так магева виновата, а еще, между прочим, существует такая штука, как обстоятельства непреодолимой силы. Я где-то читала, ага!

Ведя расспросы об обстоятельствах непредвиденной телепортации, Кейсантир быстро опустил котелок с потенциальным напитком на траву и заменил его мечом. Сковородку с омлетом-гигантом в другой руке, однако, оставил. Перестраховывался, чтобы коварные враги не украли, или счел предмет годным к употреблению в качестве оружия массового поражения? А чего, не одним же дамам его в ход пускать?

— Где и почему? Понятия не имею, — разочаровала я мужика и машинально подцепила из нежно-желтой массы, посыпанной для аппетита какими-то сухими травками, кусочек бекона. Уммм, вкуснотища! Все-таки Кейр кулинарный гений, не зря он в трактирщики пойти хочет!

— Сизянка-эндемик, растет только на Нертаране, — тихо проронил Гиз, указывая на низкий кустик с серо-зелеными кожистыми листиками, густо усыпанный круглыми белыми ягодами.

— Она вкусная? — тут же деловито уточнил Фаль, не дожидаясь ответа, отправил в рот одну ягодку, сморщился в куриную гузку и принялся отплевываться.

— Черная? Нет, сизая, а почему белая: а потому, что зеленая, — я припомнила и процитировала с незначительными искажениями старую детскую загадку про смородину, которую не раз проверяла на взрослых, и не каждый отгадывал.

— Вкусная, когда спелая, темно-лиловая с сизым отливом. Только долго ей зреть надо, зеленая — яд для человека, а от белой животом маяться дня три, — прочел короткую лекцию Гиз во избежание несанкционированных дегустаций и объяснил, прикинув что-то: — Сейчас лишь конец весны, через пару лун можно рвать.

— Так, стоп! Гастрономия и ботаника потом, сначала надо разобраться, почему нас зашвырнуло на этот самый Нертаран, — озвучила я ключевой вопрос дня. — Есть идеи?

Первые несколько секунд после вопроса все многозначительно молчали, признаваясь в отсутствии соображений по поводу изменения пространственных координат. Только Гиз неохотно добавил:

— Мы были рождены на Нертаране.

— Ага, есть от чего отталкиваться! — оживилась я и, наведя палец на Киза, строго спросила, пытаясь ухватить за хвост кончик ускользающей мысли:

— Ты воду из колодца пил?

— Пил, — признался тот с некоторым почти брезгливым удивлением насчет придурочных магев, страдающих глубокими провалами в памяти. — Ты же сама меня туда посылала.

— Чего желал? — продолжила я допрос с пристрастием.

— Человеком стать, — пожал плечами киллер, чья мина стала кислее незрелой сизянки. — Как ты и советовала, магева.

— Она тебе другого советовала желать, — мрачно вмешался Гиз и процитировал дословно: — Вернуть человеческий облик!

— Да какая разница? — возмутился придурочный киллер, решивший, что крыши у девки и братца поехали в коллективное турне. — Что так, что эдак. Какое отношение это имеет к перемещению без порталов?

— Возможно, никакого, а может быть, самое прямое, — вздохнула я. Что толку теперь рычать, сама Балда Ивановна. Надо было изначально про точность формулировок предупреждать.

— Ну-ка, кано, я хочу разобраться, почему мы все здесь очутились, в чем причина?! — попросила я вслух, призывая руну огня как факел истины и очень надеясь получить ответ от своих верных помощников.

Руна запылала перед внутренним взором ярким золотом с оранжевыми отблесками по краям, но несла она не жар огня или тепло, а пламя истины. И через призму этого магического костра, особенно высоко взметнувшегося при взгляде на Киза, я увидела еще одну руну — виньо (руну исполнения желаний, руну радости) и странные метаморфозы, происходящие с лицом мужчины. То оно было вполне себе человеческим, то опять становилось ослиной мордой. А потом костер погас, давая понять: «Мавр сделал свое дело, мавр может уходить».