Юлия Фирсанова - Работа для рыжих

— Власть, — веско обосновал причину происходящего Киз. Он уже не сидел на скамье, как в начале беседы, а подпирал стену напротив потайной двери. Поза небрежная, почти ленивая, однако за этой внешней расслабленностью ощущалась сжатая пружина внутреннего напряжения.

— Трон принимает истинного наследника, способного соблюдать и поддерживать Изначальный Договор. Если у власть предержащих подходящей кандидатуры под рукой не нашлось, то они пошли другим путем — заменили не правителя, но символ Договора — то есть собственно трон, — расширила я рамки объяснения, подгоняя происходящее под единственную более-менее логичную гипотезу.

Ну не знаю, может, логика в ней и хромала на три ноги, как конь сонного рыцаря из детской песенки, а все равно почему-то мне такая версия казалась самой вероятной. Чудовищной, мерзкой, но вероятной. Прав циничный Киз: есть среди людей такие странные, которые ради власти какой только пакости не сотворят, да не только сотворят, а еще и прикроются белым знаменем высшего блага и всенародной пользы. Историю худо-бедно изучала.

— Надо проверить, — резюмировал Гиз.

— Но, боюсь, это невозможно, — жалко признал Шеллай.

— Почему, деда? Ты боишься? — вскинулась, завозмущавшись, Риалла, заполыхала, как факел праведного гнева. Очень эмоциональная девочка!

— Я не о страхе, маленькая, — с достоинством качнул лысиной старик, даже не рассердившись на любимую внучку. — Тот ход завалило несколько десятков лет назад, когда случайно сработала старая ловушка, как раз перед восшествием на престол достойного родителя нашего монар…

Архивариус запнулся на слове, до него самого дошел смысл сказанного, и глаза расширились от ужаса. Гипотеза получила косвенное подтверждение!

— Есть возможность осмотреть завал? Быть может, найдется способ преодолеть преграду, — попросила я, начиная тянуть за тоненькую ниточку из большого клубка неприятностей. — Объясните, как туда добраться, и мы попробуем.

— Пойдемте, я должен видеть и знать, таков долг Хранителя, — забывая о немощи членов, резко ответил Шеллай. Дед быстро, в пику возрасту, поднялся с рабочего кресла.

— Еще ловушки будут? — загодя осведомился Киз.

— Только в самом начале, я там стопор поставлю, — отмахнулся старик. — Один камень прижать надо, и систему противовесов заклинит.

Фаль вспорхнул и закружился над столом. Мы вышли не через официальный дверной проем — вновь отодвинули панель за шторкой в фальшивом эркере. Оказывается, коридор к кабинету не заканчивался тупиком, он выводил к архивным залежам. Именно залежам, никаким иным словом нагромождения каменных полок с уймой футляров со свитками и множеством «книг» (подшитыми между створок из разного рода плотных материалов бумагами) назвать не получалось.

— Один из старых залов архива, — пояснил Шеллай.

— Сколько тут всего, — удивилась я.

— Королевский артаксарский архив считается крупнейшим в стране, — гордо подтвердил его полноправный властитель.

Следующий вопрос возник закономерно.

— И как это Собрание Грайолов до сих пор не просунуло сюда своего ставленника?

— А зачем? — горько усмехнулся старик. — Кому интересны списки материалов, закупленных для стройки, или перепись населения захолустной деревеньки? Ни мгновенной выгоды, ни прибыли, ни власти. Только бумаги, очень много бумаг, в которых надлежит разбираться, дабы удовлетворить запрос, за который заплатят в лучшем случае пяток рыбешек.

— Любое знание бесценно, — проронил Киз. — Но мы поняли, о чем ты, кор.

Среди того, что одни полагали пустым хламом, а другие величайшим из сокровищ, мы пробыли недолго. В следующем и также лишенном живых существ зале Шеллай указал на скрытую под фальшивой кладкой дверь. Та с жесточайшим скрипом тяжело отошла в сторону лишь при посредстве совместных усилий обоих моих киллеров и открыла новый темный коридор. Нет, по такому ходу ничего массивнее табуретки, не распилив, протащить было попросту невозможно. Мужчинам приходилось идти чуть ли не полубоком, чтобы не соскребать плечами пыль и каменную крошку. Одна худощавая и гибкая Риалла чувствовала себя тут как дома и, судя по довольной мордочке, предвкушала занимательное приключение.

Этот проход спустя пяток минут влился в куда более широкий. Тут старик велел нам обождать, сам помешкал у неглубокой ниши, постучал камнями, вытащил какой-то покрупнее и, покряхтывая от натуги, почти уронил его на пол. Надеюсь, в нужную для обезвреживания опасного участка пути точку пространства.

И мы снова пошли, даже Шеллай благополучно преодолевал весь путь на своих двоих. Кое-где на небольших горках камешков, ничуть не способных претендовать на гордое имя завала, Киз подхватывал дедка под руку, и с минимальной помощью препятствия преодолевались в рекордные сроки. Вот по такому коридору при некоторой сноровке и известном упрямстве вполне можно было перемещать крупногабаритную мебель. Можно, но не очень долго. Через десяток минут мы встали ожившими менгирами перед нагромождением камней и земли, занимающим, насколько хватало света шарика кано, все пространство коридора от пола до потолка. Нечего было и думать разобрать его вручную, откатив пару-другую особо крупных булыжников.

Но Гиз все равно почему-то решил попробовать. Никогда не устану удивляться, сколько силы в этих изящных пальцах. Вознамерься я чего-нибудь подобное учинить, результат был бы вполне предсказуем: царапины на руках и обломанные ногти. Нет, вывернуть не выверну, мои неправильные ноготки так растут, что на коготки похожи больше, но сломаю наверняка. А Гиз будто играючи отвалил из общей кучи без малейшего урона для организма несколько камней и коротко неразборчиво выругался. Судорожно вздохнул Шеллай.

Ага, гипотеза оказалась не гипотезой, а очень неприятным фактом материальной реальности. В анатомии я разбиралась неплохо, школьно-институтского багажа и нескольких любимых ужастиков, просмотренных для расслабления, достало, чтобы уяснить: под камнями действительно находится кто-то из хомо сапиенсов. Кости частично раздробленной кисти никак не могли принадлежать мышке, крыске или кошечке, на свою беду угодившей в обвал.

Сдавленно пискнула юная артефактчица, пряча лицо на груди у деда. Старик судорожно вздохнул и сглотнул подступивший к горлу комок.

— Что дальше? — хладнокровный Гиз (мало ли на его жизненном пути встречалось трупов любой степени свежести) обернулся в ожидании распоряжений.

Я машинально потерла браслет-змейку. Поглаживать волшебное украшение уже вошло в привычку. Прикосновение к теплому заколдованному и в чем-то разумному созданию успокаивало, помогая сосредоточиться. Почему-то вспомнилась история с покойной Иррзой, случившаяся недавно в трактире. Я проследила за линией костей, уходящих под завал, и деловито спросила: