Александр Ялтыченко - Узники власти

Его грудь тяжело вздымалась, лицо отдавало синевой, жизнь покидала юношу. Почувствовав, как тормошат, не отпуская, его левую руку, Элиффин попытался приоткрыть глаза, желая посмотреть на нее в последний раз. Ценой неимоверных усилий ему это удалось.

Глаза застилала пелена и муть, все жутко расплывалось, но ему все же удалось различить два силуэта: справа от него сидела пожилая женщина с седыми волосами, прибранными в аккуратный платок. Она возилась с его плечом: ее руки быстро мелькали с чем-то белым, но обмазанным красным, должно быть, кровью. По левую руку от него сидела испуганная и взволнованная Нирана. Время от времени она промачивала проступавший на его лбу холодный пот своим носовым платком. Заметив приоткрытые глаза, она из-за всех сил попыталась изобразить улыбку. Элиффин почти не различал черты ее лица: черные волнистые волосы, большие глаза, маленький аккуратный носик на худеньком взволнованном лице. Он попытался улыбнуться, но у него это плохо получилось.

-Молодец, только не спи, все будет хорошо, я обещаю, - ласково прошептала Нирана, наклонившись прямо к его уху.

-Плохо, милочка, я не могу остановить кровь, рана слишком глубокая, - устало прошептала пожилая женщина.

Возникшая из ниоткуда хрупкая надежда разбилась: он не боялся своего ухода, но сожалел, что никогда ее не увидит. Уготованная бездна погибели призывала его дух к смирению, вновь заволакивая все вокруг мутной непроницаемой пеленой. Нирана с тревогой и болью наблюдала, как, несмотря на все ее мольбы, жизнь покидала его: полуприкрытые зеленые глаза увлажнились от проступивших против воли самого Элиффина нескольких слезинок, тусклый прощальный взгляд снова упал на нее, он напрягся, растянул из последних сил на лице подобие улыбки и едва слышно прошептал:

-Я слышал...что ты сказала...я все слышал...я тоже...

Окончить сил уже не было, и он медленно закрыл глаза.

-Прошу, спасите, спасите его, вы должны, он не может умереть, пожалуйста, - умоляла Нирана, слезы горячими гроздьями с новой силой брызнули из ее воспаленных глаз, она всхлипывала, но старалась из-за всех сил не реветь, дабы не перепугать умирающего.

Элиффин впал в забытье. На короткое мгновение все для него исчезло, но внезапно черный непроницаемый мрак озарила синяя вспышка. Во тьме вновь явились ему воды реки и в них его собственный образ. Глаза его отраженного лика сверкали, рассыпая ослепительные синие искры.

-Ты не можешь умереть, - твердо произнес внутренний голос, и явившийся из ниоткуда образ померк во мраке. Вновь тьма наполнила его всего. Но, внезапно, на смену мраку пришел ослепительный белый свет, застлавший все вокруг. Длилось это лишь несколько мгновений. Яркий свет потускнел так же быстро, как и разгорелся, и в ночи зажглись звезды. Пред ним явились призрачные духи: зеленый, серый и кроваво-красный. Они были подобны ослепительно ярким сгусткам света, излучавшим тепло и жизнь. Духи неспешно кружились в извечном хороводе, и подчинены им были пространство и время. Одна картина быстро сменялась другой, видения мчались сквозь его сознание все быстрее. Внезапно, все вновь исчезло, и Элиффин вновь погрузился во тьму.

-Милочка, мне жаль его, но я не всесильна, очень, очень жаль...дорогая, все образуется, не надо...не надо, моя хорошая, - попыталась успокоить ее женщина.

Нирана судорожно колыхнулась, не желая выслушивать жестокий приговор судьбы. Лесную тишину нарушил слабый шорох травы: это выпал камень из ее надорванного кармана. Когда на смотровой площадке Элиффин толкнул Ладрозара, тот, не ожидая подобного напора, выронил силон, Нирана же чудом успела завладеть самоцветом. Заметив находку, она осторожно подняла граненый камень, оказавшийся на удивление горячим. Вложив полыхающий силон в ледяную руку Элиффина, Нирана вновь склонилась к нему и, не сдерживая больше слез, нежно поцеловала в синеющие губы. Впавший в забытье юноша очнулся, ощущая приток сил и ее горячие слезы, бежавшие теперь двумя тоненькими ручейками и по его щекам. Ласковый и робкий поцелуй смягчил пересохшие губы, на которых снова начал проступать живой румянец.

-Кровь остановилась, подай мне из корзинки свежий бинт, - неожиданно потребовала старушка.

-Сейчас, сейчас, только потерпи немного, - попросила она Элиффина, приподнимаясь, чтобы поднять бинт. Он же, едва очнувшись, попытался получше запомнить все увиденное в предсмертной агонии. Но, увы, мало что из видения отпечаталось в его памяти. В сознании вернувшегося к жизни Элиффина остались лишь отдельные фрагменты.

-Не знаю, что случилось, кровь текла, почти, как ручей, и в один миг перестала, словно остановил кто-то, ну хвала великим духам, милочка, надеюсь не очень поздно, - быстро протараторила пожилая женщина.

С этими словами добрая старушка принялась заново бинтовать рану. Чувствуя, как из левой руки, крепко сжимавшей горячий граненый камень, по всему телу разливается приятное тепло, он спросил от удивления:

-Откуда силон? Я отдал его Ладрозару...

-Я его подобрала и вложила тебе в руку минуту назад. - Тебе ведь легче правда?

-Хех, чудеса, да и только! О подобном чудотворном исцелении мне довелось слышать лишь от одного странника, побывавшего в священной палате солнечного Гвендора на далеком западном острове, да и было это много лет назад, - весело подхватила старушка.

-Спасибо за заботу, но я что-то другое почувствовал, оно-то меня и вытащило, - замялся Элиффин, который уже окончательно окреп и теперь лишь задорно озирался по сторонам, нетерпеливо дожидаясь, пока пожилая женщина окончит бинтовать его правую руку.

Нирана наклонилась к нему, нежно поправила рукой его каштановые волосы и снова поцеловала.

-Что-то такое? - спросила она, улыбаясь.

-Да, именно это, - неловко признался Элиффин. Лицо его снова стало румяным.

-Но, но, потом, дайте мне закончить, раз позвали, - перебила их улыбающаяся старушка. Теперь Элиффин смог внимательно разглядеть ее. Пожилая женщина лет семидесяти перебинтовывала ему рану через плечо. Ее седые волосы, немного распутанные от усердия, выпадали из строгого черного платка на голове. Лицо было сплошь покрыто морщинами, но с молодости приятные черты по-прежнему проглядывались. Вся она была одета в темно-синее одноцветное одеяние. Рядом на желтой траве лежала корзинка, забитая разноцветной всячиной.

-Спасибо большое, - еще раз поблагодарил Элиффин, когда она закончила, и попытался сесть, что ему удалось почти без труда, - как ваше имя?

-Зовут меня Бадания, я прислужница в Девермоне, - ответила старушка. - Но откуда у вас силон? Вы в большой беде... огненный дух снова обрел свою власть... мы все видели зеленое зарево в ночном небе и многие другие предзнаменования...