Ольга Золотухина - Гостиница Четыре стихии

-- без помощи сумасше... нашего уважаемого профессора.

- Почему ты не служишь своей родине, храбрый юноша? Где твои боевые доспехи? Ах, нет? Тогда и не лезь в разговоры старших! - сэр Генри, выражая крайнюю степень недовольства, прошёл прямо сквозь Храброго Портняжку. - О, моя излюбленная баловница, вы как всегда чаруете своей энергией и живостью. Но я к вам с новыми печальными вестями, - он выдержал многозначительную паузу. - Девица Элиза...

- Силы небесные, так что же тянете, изверг?! Где она? Когда?.. Как это произошло?!

- Что произошло? Кто вам сказал... Вот. Не успел я принести свежие вести, как кто-то меня опередил...

- Так она что, жива? Убийца, ведите меня к ней скорее, что вы толчётесь... Ах,

- фея-крёстная бессильно уронила руки, когда сэр Генри безропотно провалился под пол. - Никакой фантазии у старика. За ним! - тётушка нарисовала широкую дугу палочкой и исчезла во вспышке. Словно что-то почуяв, дверь в номер собаки Баскервилей ощутимо вздрогнула. Свинопас слегка подпрыгнул на месте, бережно водрузил фонарь на столик и бочком-бочком ретировался прочь по коридору.

- Чувствую прилив доброжелательности, - пробормотал Храбрый Портняжка и припустил следом.

121

По сложившейся уже традиции все были на месте. Постояльцы Гостиницы, жаждавшие до заселения тишины и спокойствия, на долгожданном отдыхе и дня не могли прожить без происшествий. Малейшее событие огоньком на мотыльков приманивало уважаемых господ проживающих.

Первым же, кого повстречала фея-крёстная, прибыв по следу сэра Генри, был профессор Фран. Тётушка настолько поразилась встрече, что напрочь забыла о трагедии. Гениальный до безумия учёный с интересом подпрыгивал на месте в тщетных попытках разглядеть что-либо над головами и плечами соседей. В момент появления феи-крёстной профессор закончил прилаживать некое устройство к подошвам сапог, нажал на едва заметные кнопки и возвысился над окружающими. Как всегда немного переусердствовав, учёный в мгновение ока вырос до самого потолка. Раздался гулкий стук, профессор охнул и обмяк на своих научных ходулях. Тётушка впервые пожалела об отсутствии мерзких шутников с болот, так называемых эльфов. Благо, под потолком зависли Вестница Счастья и Фея Печали. В четыре руки они спустили профессора на пол. Его чудесные накладки на подошвы пришлось уничтожить, иначе учёный просто-напросто не поместился бы в скромном номере 232.

Фея-крёстная не впервые была в жилище Элизы. Пробираться сквозь плотную толпу любопытствующих было бесполезно, и тётушка переместилась прямиком на балкон. И не ошиблась. Несчастная девица взобралась на широкие перила (сказочная природа Гостиницы постоянно наращивала их, предчувствуя неладное, но стоило постоялице, а, следовательно, хозяйке номера заметить творящийся произвол и прикрикнуть командирским тоном, как волшебство мгновенно прекратится; спасти Элизу в таком случае вряд ли успеют) и балансировала, повернувшись к публике спиной и устремив взор в бесконечные дали. В пределах балкона также находился прославленный доктор Айболит (он предусмотрительно не поступал слишком близко к перилам), на плечах его восседали Дюймовочка и Оле-Лукойе. Толпа постояльцев заканчивалась ровно по границе дверного проёма. Фея-крёстная, несколько не рассчитав, переместилась прямиком в "зону напряжения".

- Элиза, девочка, - осторожно окликнул принцессу доктор. - Пришла твоя любимая фея-крёстная. Не хочешь рассказать доброй тётушке, что у тебя произошло?

- Я вас очень хорошо понимаю, милый доктор, - неожиданно чистым и громким голосом отозвалась принцесса и выпрямилась как стрела. Носок левой ноги слегка шевельнулся, соскальзывая, и перила мгновенно расширились ещё на несколько пальцев. - Вы сильнее всего желаете удержать меня от решения собственной судьбы. Но всё уже предрешено! Во всех сказках однозначный конец: свадьба или... Но вы же понимаете, что никакой свадьбы...

- Как вы можете такое говорить! - нахмурился Оле-Лукойе. - Да ни одна сказка не может быть однозначной! Каждая уникальна как снежинка! Ничего вы не понимаете, глупая непослушная девочка!..

- Господин Оле-Лукойе! - фея-крёстная повысила голос и выразительно взглянула на маленького сказочника. Оле-Лукойе поджал губы и резким движением раскрыл над головой зонтик, - хотел сказать, что ни одна сказка не может быть однозначной, пока мы сами решаем, как её завершить.

- Она уже завершилась, милая тётушка фея! Я подвела своих братьев и потеряла возлюбленного! Всё: завершение сюжета. Я решила, что пора поставить жирную точку!

122

- Может быть, всё-таки стоит подумать о многоточии? Вспомните Белоснежку... ох, неудачный пример: бедняжка до сих пор ни жива ни мертва... Да подскажите же мне, в конце-то концов, господин Оле!

- Сами сочиняйте! - буркнул из-под зонтика разобидевшийся Оле-Лукойе.

- Я! Я! Я - живой пример! - Дюймовочка пушинкой подпрыгнула на плече господина Айболита и заработала тонкими эльфьийскими крылышками. - Я сама решила свою судьбу! Причём неоднократно! Прежняя глава моей сказки взяла да и закончилась свадьбой - вот какое чудо! Только счастья мне это не принесло, - Дюймовочка вспорхнула на высоту Элизы и заглянула в её печальные глаза. - Послушай, может, ты ошиблась?.. Ой-ёй-ёй! Земля! Земля! Помогите, земля!

- Какая земля? - заметалась фея-крёстная, озираясь по сторонам. - Мы что... Пространственный сок, плотно обтекавший Гостиницу, посветлел,

разбавляемый свежим воздухом. Резко запахло хвоей, пахнул прохладный ветерок. Ненарушимое спокойствие Гостиницы дрогнуло и осыпалось на траву тонким криком раненной птицы. Гулкие звуки прорвали препону единого во многих пространствах мира и запели, зазвенели, зашелестели. Гостиница вздрогнула и угнездилась в привычном месте. Принцесса опасно накренилась, всплеснула руками и воспарила, на прощание сверкнув пятками. Визг нежной девицы Элизы заглушил пение, звон и шелест вечернего леса отнюдь не мелодичными трелями. Фея-крёстная, подскочив к перилам, вытянула руку с волшебной палочкой и захлебнулась собственным заклинанием. Любопытствующие и сочувствующие высокой волной накатили на фею сзади и практически захлестнули с головой. Над головами девятого вала в бессилии выписывала неровными круги Дюймовочка: "Сделайте же что-нибудь! Она сейчас разобьётся! Милая тётушка, скорее!"

Принцесса была в нескольких локтях от гибели, когда её крик прервался и сменился шумом крыльев. От неожиданности Элиза обхватила изо всех сил шею спасителя и спрятала лицо на его груди. Балкон ликовал. Богатырь Светозар, за недолгое пребывание в Гостинице кем только не побывавший, зубами дёргал за шнурок, что приводило в движение конструкцию смастерённых крыльев, потому промолчал. Элиза же подняла глаза и вскрикнула от удивления. Светозар вымучил из себя улыбку.