Ольга Золотухина - Гостиница Четыре стихии

Тонкий мальчишеский голосок, талантливо передразнивающий грозного гнома, естественным волоском вплёлся в толстую косу угнездившегося гула. Первым одобрительно хохотнул Морган. Потом понимающе усмехнулась Белоснежка. Хтар осознал не сразу, а, осознав, досадливо плюнул, сурово махнул рукой "боевым единицам" и заковылял прочь. Хасан задохнулся, выговаривая завершающее слово проклятия. Магия, высвобождаясь, чёрной пыльцой нависла над коридором, размазалась невидимой рукой, словно краска по прозрачному стеклу, и тонкой струйкой потекла в подставленные ладони маэстро. Волшебник подбросил тёплый мохнатый комочек, и тот яркой коричнево-красной бабочкой вспорхнула к потолку. Молодой колдун криво усмехнулся и направил ковёр ниже. Морган не глядя протянул руку и покровительственно потрепал магического летуна по жёсткому короткому ворсу.

Серокрылым ураганом на пол перед королевой упала баньши. Её измождённое худое лицо лучилось самодовольством, словно золотистая морда дракона, принесшего любимой жене полный - почти не помятый! - доспех очередного соискателя на голову звероящера. В каждой руке Маб держала по паре радостно хихикающих болотных эльфов. Их точно щекотали. Бережно сжатые кулачки баньши дрожали, им передавалась дрожь забавы. Злобный выпад стервятника тут же забылся.

- Проснулась! Да-да, проснулась! Наша Белая Снежка проснулась! - многоголосым бесёнком возликовали эльфы. Белоснежка улыбнулась. - А мы подарок принесли! Да-да, принесли подарок! Мы зна-али!! Зна-али, что ты когда-нибудь проснёшься и припасли подарок! Подарочек припасли!

- Я чувствую какой-то магический... нет-нет, дайте мне самому догадаться! - маэстро Ге замахал руками, и эльфы с неизменным ехидством дружно захихикали. - Вы принесли метку для пространственного пути!

- Мы принесли ниточку! - в единый голос воскликнули малыши, заливаясь серебристыми колокольчиками. - Ниточку принесли! Ниточка - дорожка! А в конце дорожки - кусочек большой земли!

- "Кусочек большой земли"? Остров, что ли? - нахмурился Морган. Его вид насмешил эльфов до колик.

- Весна будет сердиться! Весна будет смеяться! Весна ткнёт в тебя пальцем, и палец утонет!.. Она там! Там, на конце ниточки! На кусочке большой земли! Дёрни за верёвочку! Да-да, за верёвочку дёрни! Мы долго летели! Ой, как долго летели! Крылышки болят! Болят ручки! Ножки болят!.. А там Весна! Весна!

- Весна! - переглянулись Морган и Белоснежка. Маэстро вынул из-за манжеты платок, картинно взмахнул им и расколол пространство. Мгновением позже

175

недовольно дребезжащее Зеркало в глубокой обиде зазвенело, когда стекло едва не треснуло от спетого дуэта кузенов: - Весна!!!..

* * *

- Весна... Весна... Она зажала себе рот ладонями прежде, чем произнесла "что?". Ненаглядный и

без того не одобрит её пребывания поблизости от своего бескрылого гостя. Пусть её срок только начал своё победное шествие к бесславному концу (конечно, все они, какую награду получат за свою любовь, но надежда, великая, неоспоримая, жестокая надежда... та, что приходила вместе с ним каждую ночь и, призывая, протягивала руки!), она не позволила бы себе огорчить его! Скорее легла бы у ног, заглянула преданно в глаза и затаила дыхание...

И она бы не осмелилась переступить порог своего юного храма, чтобы выйти, если бы не данная имвозможность. Облака неизбывно манили всё выше и выше. Ей просто хотелось вытянуть ножку и коснуться пушистой белоснежной перины босыми пальцами. Она не могла - просто не имела права сидеть взаперти! Да, её время ещё не пришло, и всё же, всё же...

Бескрылый не был красив внешне. Его бледное лицо, покрытое серебристыми капельками пота, казалось маской из многослойного камня, сердце которого превращало безжизненный булыжник в драгоценное украшение. Что такое "драгоценность", она тоже узнала здесь, в мире над облаками. Если бы не он... Но бескрылый не был похож на раба. Его хорошо одевали, а, судя по подносу с фруктовыми вазами, хлебным блюдом и кувшином прозрачной воды, заботились о его телесном благополучии. Кроме того, ложе бескрылого располагалось в паре локтей от главного ложа, еголожа. Приближённый слуга? Или необходимый невольник (слово "неволя" возникло в её голове практически вместе со словом "драгоценность"...)? И говорил он о чём-то непонятном в своём забытье, словно называл чьё-то имя.

"Наверное, она сейчас счастлива, если ты вспоминаешь о ней", - она улыбнулась про себя и опустилась сбоку от ложа на колени. Прекрасная маска лица бескрылого отражала всё то, что происходило внутри, в "сердцевине". И она не смогла сдержаться, протянула узкую прохладную ладонь и положила на лоб пленника. Прав был отец Ашия, нет в детях Пропасти ни капли магии! Но магия есть в подземельках! Тот, кто терпелив, иногда преодолевает невозможное. Именно поэтому она надеялась отсрочить наступление расплаты. Она была нужна ему, она это чувствовала! И когда он узнает, когда он поймёт...

Бескрылый тихонько, на надрыве, застонал в забытье и провалился глубже, в спасительный сон. Внутренний свет маски не погас, он лишь затаился, сморгнул цвет тревоги и заполнился мягким сиянием спокойствия. Она поднялась с колен и слегка пошатнулась. "Прав отец Ашия, нет в нас магии. Мой час расплаты может меня и не нагнать. К тому времени я уже буду безраздельно принадлежать стайке легкокрылых облачков". Она улыбнулась с тенью грусти на лице и лишь теперь заметила ещё чьё-то присутствие. Привычно скользнула в тень, поближе к механизму, добывающему музыку, и быстро огляделась. Из-под еголожа за неё пристально наблюдали два белых блестящих кружка с рыжеватой окантовкой. Она радостно улыбнулась, казалось, забыв об осторожности. Если бы последняя не была самым ценным качеством среди детей её земли, не миновать ей наказания! Однако всё было спокойно. Дочери и сыновья Пропасти обладали шестым чувством, на грани осязания

176

и слуха. Точно рептилии, они ощущали телом вибрацию волнуемого воздуха. Она чувствительно переступила босыми ступнями и присела на корточки:

- Ок-ок, ат тэу хо, ус-ус... Ок, олу тэу р-р шор-р, - шепнула она и поманила блестящий взгляд из укрытия.

Сначала показалась узкая мордочка с подвижным влажным носиком. Потом снова открылись глаза и возникли из-под ложа умилительные круглые уши. Мохнатый зверёк бесшумными кувырками преодолел расстояние до музыкального механизма и угодил прямо в руки девушки.

- Шию...

- Тш-ш, - она приложила палец к губам, мягко выпрямилась и тенью метнулась прочь из залы. Лишь переступив порог своего храма, она смогла успокоиться. Небожители знали, кому принадлежит девушка, кроме того, дети Свободы не держали женщин за существ с собственной волей и считали постыдным уделять им слишком много внимания. Поэтому она могла гулять по анфиладам комнат и зал дома на скале. Ни одна дочь Пропасти никогда в жизни не сможет добраться до секретов шуэ.