Ольга Золотухина - Танцующая на углях

- Ого, - не понятно почему произнёс Роман, помогая мне подняться. - Только вот ты мне одно объясни: почему я говорю и слышу русские слова, а иногда слышу почему-то египетские?

- Этот вопрос не ко мне, - отсюда было прекрасно видно небо, и можно было отлично рассмотреть, как медленно тают на чёрном теле коровы Нут яркие звёзды - её дети, - а вместо них начинает свой ежедневный путь на ладье Ра, за которым тянется розово-сиренево-жёлтый шлейф одеяния. Наступает утро, значит, мы можем беспрепятственно вернуться в гостиницу и встретить день там, никого пока что не страшась.

- А вот мне кажется, что это всё Дверь виновата, чтоб её... Мы, видите ли, можем понимать, что они тут говорят, а иногда, в случаях с египетским, что-то там у неё даёт сбои... или мы даём сбои... Тебе что больше нравится?

- Мне больше нравится, когда меня осторожно поддерживают за талию, а не распространяются по неизвестно каким местам - больно же!

- Извини... Не рассчитал... Это я от избытка чувств...

Мы шли прямиком сквозь взволнованную неизвестным шумом толпу (пришлось ещё немного выжать из себя и отвести им всем глаза), вокруг нас бегали перепуганные мужчины, громко выясняя, что бы это могло так шуметь под утро, а женщины, так же пугливо выглядывая на улицу, прятали за своими спинами любопытных детишек. Мелкие существа. Мелкие интересы. Хнум, услышав мою оценку (которую он от меня слышал довольно часто ещё тогда... в прошлом), наверняка обиделся бы снова, но его не было, и я могла высказывать своё мнение, мнение взбалмошной кошки... Почти около ворот мы натолкнулись на Сфинкса и Марселлу, оба были измотанные, уставшие, но выглядывали нас из-за каждого поворота, не теряя надежды. Не помню уже, как мы вернулись в сад, как взобрались на балкон и завалились на кровать все четверо, с неимоверным восторгом проваливаясь в сон под беспокойное гудение проснувшейся из-за шума гостиницы. Впрочем, это не так важно, не так ли?..

В её больших янтарного цвета глазах каждый раз появляются чёртики, когда она хочет схитрить или улыбнуться. Ещё они часто становятся болотного цвета, когда она смотрит на небеса и, кажется, ждёт чего-то особенного, что должно непременно случиться в её жизни!

Но берегись тот, кто взглянет в её глаза, когда она в ярости! Берегись, ибо ты рискуешь утонуть в круговороте двух омутов, на дне которых вскипает мутная буря! Берегись, ибо никто не знает, что тогда придёт ей в голову!

Никто не знает, как никто не знает, что может сделать та, кто гуляет сама по себе...

И я боюсь её тогда, я тоже смертен...

Я подскочила на постели столь стремительно, что едва не задела Сфинкса, который склонился надо мной, видимо для того, чтобы разбудить. Отлетев от меня на приличное расстояние, он пригнулся и забормотал что-то о том, что за благие намерения он всегда страдает, а я ему чуть было не выбила ещё один зуб.

- Жалко, что не два, - хмуро ответила я и показала ему язык. Роман, взглянув на меня, покачал головой и молча указал на тазик с тёплой водой, которой он умывался. Я нехотя сползла босыми ступнями на пол и направилась первым делом к балкону, чтобы поприветствовать солнце. Судя по его высоте и по жаре, царившей вокруг, я определила, что было около двенадцати часов. Что ж, на начало празднества с вынесением ладьи со статуей бога из храма мы уже опоздали, но можем ещё успеть на торжественный спуск ладьи на воды Нила. Если, конечно, постараемся...

- Нхемсут уже приходила, спрашивала, когда мы пойдём завтракать, так как без нас не может уйти на праздник, а он уже начался... Эстела, а что это за праздник? - по ходу дела интересовался Роман, натягивая одежду. - Как думаешь, куртку одевать? Думаю, не стоит, раз такая жарень на улице... Кстати, я разрешил ей нас не дожидаться, мало ли, когда ты проснёшься...

- Глупец, она всего лишь проводница, простолюдинка, не стоит давать ей так много воли, - сурово ответила я, грозно сверкнув глазами. - В следующий раз не делай того, о чём ничего не понимаешь!

- Это ты заруби себя на курносом носу, богиня зажравшаяся, что тебе не стоит со мной так разговаривать, ясно?! Меня вовсе не впечатляют твои штучки с когтями и прочей ерундой! И только то, что ты старше меня и знаешь этот мир лучше, ещё не даёт тебе права издеваться над живыми людьми! А Нхемсут, как и все остальные, живой человек!

- Ой-ой, - зажмурился Сфинкс, попытавшись спрятаться за спину Марселлы. И правильно сделал, потому что в противном случае ему бы тоже досталось от меня, разъярившейся в одно мгновение. Я резко развернулась к нахалу и проехалась по его щеке острыми когтями, правда, поцарапала я его лишь слегка: он неожиданно ловко перехватил мою руку и завернул её за спину, заставив меня зашипеть от поспешной боли, пронзившей плечевой сустав. Нет, боль была не сильная, скорее даже ничтожная, вот только его расторопность настолько удивила меня, что я не сдержалась. Однако тело отреагировало быстрее: невероятно выгнувшись в его руках, я угодила ему таки по шее, да так, что у него на мгновение перехватило дыхание, и он отпустил меня, согнувшись и держась за горло. Я встала рядом, медленно выравнивая дыхание, и посмотрела на него тем же взором, что и он на меня, когда дыхание пробилось обратно, - с уважением:

- Ну и мерзавка...

- Ещё хочешь получить? - я оделась до конца и приподняла бровь, не оборачиваясь к нему.

- Ладно... кошка... давай придём к компромиссу... Ты не трогаешь людей - я не трогаю тебя, и мы живём душа в душу, ОК?

- Вот за что всегда любила людей, так это за то, что вы всегда оказываетесь умнее и сами предлагаете то, на что не решится женская гордость: компромисс...

- Хочешь сказать, что у мужчин нет гордости?!

Сфинкс высунулся из-за спины Марселлы и уже более спокойно посмотрел на нас, однако при последних словах Романа опять юркнул под надёжное крыло Марселлы и затаился, претворившись солнечным бликом. Но это он напрасно: мы уже пришли к соглашению, тем более, в дверь постучались, и девичий голосок робко поинтересовался:

- Господин, госпожа уже проснулась? Я хочу вам передать, что завтрак давно ожидает вас...

- Мы спускаемся, - сообщила я ей и с укором посмотрела на таксиста.

- Я всего лишь сказал, что отпустил её, но ведь я не сказал, что она и вправду ушла...

Позавтракали мы без особого аппетита (сказалась жара, нараставшая именно в это время суток, и ночные потрясения, отлично подействовавшие на желудочную активность), хотя Нхемсут расстаралась, пытаясь напотчевать нас на весь день, на протяжении которого будет длиться праздник. После трапезы мы захватили мешочек с хес, который Сфинкс заговорил от уличных воров (эта зараза распространилась в Египте с арабских кораблей, приплывавших сюда торговать), и направились сразу на центральную площадь, через которую как раз должны были проносить ладью и где нас ждала долгожданная возможность увидеть фараона с его избранницей (принцесса должна была ехать позади трона И, но имелась естественная возможность её увидеть даже сквозь ткань на царских носилках). Нхемсут по пути поведала нам, что свадьбу жрецы намечают на праздник урожая как раз через неделю после этого празднества, однако по Фивам ползут слухи, что И постоянно всех торопит и может даже ускорить воссоединение с избранницей, несмотря на то, что его свадьба противоречит всем мыслимым традициям. Однако фараон на то и бог на земле бренного Египта, чтобы исполнять всё по своему пожеланию.