Кира Касс - Принц (ЛП)

Но затем снова, когда я направлялся к отцу, чтобы передать ему несколько документов, я услышал неподалеку незнакомый девичий голос, и это заставило меня буквально подскочить на месте. Я вернулся к себе и принялся тщательно полировать все объективы и сортировать прочее свое фото-имущество. Я занимал себя всем, чем только мог, пока время не перевалило за полночь и я не позволил себе выйти в коридор со спокойной совестью, зная, что девушки в такой час уже точно не покинут своих комнат.

Это была одна из тех моих привычек, которые так сильно досаждали отцу. Он постоянно твердил, что я слишком много двигаюсь. Но что я мог поделать? На ногах мне лучше думалось.

Во дворце царила тишина. Если бы я не знал наверняка, я бы ни за что не подумал, что сегодня здесь ночевало так много народу. Быть может, перемены будут не столь заметны, если я не буду обращать на них особого внимания?

К тому моменту, как я добрался до конца коридора, я с новой силой испытал все сомнения, не отпускавшие меня вот уже вторую неделю.

Что если я не смогу полюбить ни одну из этих девушек? Что если ни одна из них не полюбит меня? Что если моя родственная душа осталась в своей провинции просто потому, что вместо нее была выбрана девушка с более привлекательной биографией?

Я присел на верхнюю ступеньку и обхватил голову руками. Как мне пройти через этот кошмар? Каким образом я должен отыскать среди всех этих девушек кого-то, кто смог бы меня полюбить, и кого в ответ смог бы полюбить я, мои родители и вся огромная нация? Я даже боялся приплетать к вопросу такие важные качества, как ум, обаяние и целеустремленность, все то, что позволило бы мне без стыда представить свою супругу главам и послам других государств, с которыми мне предстояло в будущем иметь дело.

Я велел себе собраться, постараться увидеть ситуацию в хорошем свете. Что если время, проведенное с этими леди, будет лучшим в моей жизни? Что если все они окажутся милыми, забавными и сногсшибательно красивыми? Что если девушка, которая сильнее прочих затронет мою душу, удовлетворит отца по всем параметрам или даже превзойдет его ожидания? Что если моя идеальная пара лежала прямо сейчас в своей постели, мысленно желая мне спокойной ночи?

Быть может… быть может все могло пройти именно так, как я представлял себе эти долгие годы — вплоть до момента, когда все это стало слишком реальным. Это был мой шанс найти себе спутницу жизни.

Столько лет Дафни была единственным человеком, в ком я был полностью уверен; никто не понимал нас так, как мы понимали друг друга. Но теперь я мог позволить кому-то войти в свой мир, и это будет самым правильным шагом в моей жизни, потому что… потому что эта девушка будет всецело моей.

А я — ее. И мы всегда будем друг о друге заботиться. Она станет для меня тем, чем моя мать стала для моего отца — источником комфорта и того спокойствия, которое порой вовремя останавливало его, не давая ему заходить слишком далеко. А я бы стал для нее защитой и опорой.

Я встал и начал спускаться вниз, явственно ощущая нахлынувшую уверенность. Мне просто нужно было покрепче держаться за это чувство. Я сказал себе, что Отбор для меня пройдет именно так. Под флагом надежды.

Когда я преодолел последние ступени, на моем лице была улыбка.

Может, я и не обрел покоя, зато я снова обрел уверенность.

— …наружу, — по коридору разнесся слабый надломленный голос.

Что там происходило?

— Мисс, вернитесь к себе немедленно, — я прищурился, силясь рассмотреть что-нибудь в дальнем конце коридора, и увидел слабую дорожку лунного света, в которой вырисовывался силуэт стражника, преграждающего девушке — девушке! — путь в сад. Было темно, и я не мог как следует рассмотреть ее лица, но у нее были ослепительно-рыжие волосы, цвета такого, словно чистейший мед, лепестки роз и солнечный свет смешали воедино.

— Пожалуйста… — она стояла там, вся дрожа, и было видно, что с каждой секундой ей становится хуже. Я подступил чуть ближе, пытаясь решить, что делать.

Стражник сказал что-то, чего я не смог разобрать. Я двинулся в их сторону, все еще не до конца улавливая смысл происходящего.

— Я… я не могу дышать, — она упала прямо в руки стражника, который, к счастью, успел отбросить свою амуницию и подхватить ее. Казалось, ему уже порядком надоело возиться с ней.

— Отпустите её! — приказал я, подойдя, наконец, достаточно близко.

К черту правила, я не мог позволить этой девушке страдать.

— Она упала в обморок, Ваше Высочество, — объяснил стражник. – Она хотела выйти наружу.

Я понимал, что стража попросту выполняла свою работу, стараясь сохранить нас всех в безопасности. Но что я мог поделать?

— Откройте двери.

— Но… Ваше Высочество…

Я осек его взглядом.

— Отоприте двери и выпустите её. Немедленно!

— Будет исполнено, Ваше Высочество!

Тот, что стоял ближе к дверям, принялся возиться с замком, а я наблюдал за девушкой, легонько покачивавшейся в руках у другого стражника. Как только дверные створки распахнулись, нас обдало теплым, сладковатым Анджелесским воздухом. Стоило легкому ветерку коснуться ее обнаженных рук, как она сорвалась с места и выпорхнула в сад.

Я стоял в дверях и смотрел, как она, замедлив шаг, спотыкаясь, брела по саду. Мелкая галька чуть слышно шуршала под ее босыми ступнями. Я никогда прежде не видел девушку в ночной рубашке, и хотя эта юная особа в настоящий момент не отличалась элегантностью, должен признать, выглядела она на удивление соблазнительно.

Я заметил, что стража тоже за ней наблюдает, и это мне не понравилось.

— На места, — тихо приказал я. Они прокашлялись и заняли свои привычные позиции. — Оставайтесь здесь. Если понадобитесь, я вас позову, — с этими словами я спустился в сад.

Мне было сложно разглядеть ее под покровом ночи, но я прекрасно ее слышал. Она тяжело дышала и время от времени всхлипывала. Я искренне понадеялся, что последнее мне померещилось.

Наконец, я заметил, как она осела на траву рядом с мраморной скамьей, опустив руки и голову на каменное сидение.

Казалось, она не заметила, как я приблизился, поэтому я просто стоял рядом и ждал, когда она поднимет глаза. Спустя несколько минут, однако, мне стало немного неловко. Мне казалось, она по крайней мере захочет поблагодарить меня за проявленное участие, поэтому я заговорил.

— Ты в порядке, милая?

— Я тебе не милая, — отрезала она, поднимая голову и пришпиливая меня к месту яростным взглядом. Она до сих пор была окутана полумраком, но ее волосы сияли в лунном свете, просачивающемся сквозь редкие облака.

Но мне не нужно было видеть ее лица, чтобы уловить смысл ее слов.

Где, спрашивается, была благодарность?

— Я тебя чем-то обидел? Разве я не дал тебе желаемого?