Екатерина Журавлева - Говорящий состихиями

Времени на раздумья не было ни секунды. Все что пришло мне на ум, это воспоминание о солнечных днях моего дикого детства, веселые заплывы с дворовыми мальчишками наперегонки через реку. Эх, счастливое было время! Когда же я последний раз был в отцовской летней резиденции? Лет в тринадцать? Вот примерно с тех пор я и не плавал толком. В этот момент я уже доставал из-за голенища нож и перерезал веревку, привязывающую меня к плоту. Мне даже прыгать не пришлось. Один скачок плота на камне и набежавшая волна просто смыла меня. Мгновение, и я уже за бортом. Уж на что я уже был мокрый и замерзший, но ледяная вода, в которой я оказался, мгновенно привела меня в чувство и я тут же пожалел о совершенном идиотском поступке. Геройским его назвать ну никак нельзя. Совершить самоубийство ради Грега С`Нивелла – сомнительной полезности поступок! И что меня подвигло сигануть в воду?

Сожаление сожалением, но я умудрился в несколько гребков добраться до нашего пленника, вернее до того места, где только что виднелась его голова. Я успел ухватить за его волосы, прежде чем его унесло течением, затянуло в водоворот или размазало по камням. Перехватив его одной рукой за грудь, другой рукой я отчаянно пытался удержаться на поверхности. С`Нивелл все-таки умный сукин сын, почувствовав, что его держат, враз перестал дергаться, немного облегчая мне жизнь. Ишь, какой молодец, прямо идеальный утопленник.

Но мне и без этого было очень неудобно, его связанные руки жутко мешали его держать. Я, усиленно двигая ногами и свободной рукой, пытался оттянуть неизбежный момент, когда мы оба пойдем ко дну. И даже делал попытки грести в сторону берега. Куда там! Течение кружило и несло нас вслед за плотом, почти не приближая к берегу. Мокрая одежда и особенно сапоги немилосердно тянули вниз. Скинуть их не было никакой возможности. Несколько раз меня хорошо приложило боком и спиной о подводные камни. Если такой силы удар придется по голове, то этот мир будет спасать кто-то другой. Вдобавок ко всему я почувствовал, что судорога начинает сводить левую ногу. Так, похоже, все действительно зря. Еще чуть-чуть и мы, сказав, последнее "буль" отправимся на дно.

Хрясь! Удар пришелся точно по голове. Сознание рассыпалось мириадами искрящихся брызг. Все, привет! Я полностью погрузился в воду, понимая, что возврата наверх уже не будет. В затухающем сознании возник образ теплой спокойной реки, тихий плеск волн. Как же она, тьма ее дери, называлась? Не помню! Это ведь было в другой жизни. И теперь уже не важно. Ах, как хорошо было бы, покачаться сейчас в теплых волнах на нагретой солнцем доске. А потом тихая река сама, плавно колыхаясь, вынесла бы меня на берег.

Видение было таким отчетливым, что мне показалось, что все это происходит на самом деле. Будто я действительно опять вернулся в детство, качаюсь на мягких соленых волнах, выталкивающих человека на поверхность, словно пробку. И, кажется, что нет вокруг бурлящих, кипящих водоворотов и камней, несущих смерть. А умирать-то оказывается совсем не страшно. Приятно даже. Я с наслаждением втянул носом наполненный сладким ароматом трав теплый воздух. Странно, как же я дышу, если утонул? Мне казалось, что я слышу вдалеке крики чаек. И вода как мне показалось значительно потеплела. Плавное покачивание волн убаюкивало, вгоняло в дремоту. Казалось, река и, правда, несет меня куда-то. Я блаженно закрыл глаза, престал барахтаться и покорно расслабив избитое и измученное тело, отдался на волю волн.

А теплые волны нежными лапами несли меня куда-то, баюкали и … потом приподняли и мягко вытолкнули меня на теплый каменистый берег. Я успел ощутить под щекой шершавый, нагретый солнцем камень, прежде, чем окончательно потерял сознание. Сладкий предсмертный сон закончился.

Приходил в себя я постепенно. Сначала ко мне вернулся слух. Я еще ничего не соображая, лежал и бездумно слушал окружавшие звуки. Где-то недалеко угрожающе шумела вода. Это пробудило во мне какие-то неприятные воспоминания. Я попытался вспомнить что-то такое плохое связанное с водой, с бушующим потоком, со смертью. Но ничего не получилось. В голове была пустота. Я отбросил лишние мысли, решив отдаться появившемуся у меня органу чувств и опять обратился в слух.

К реву воды примешивался другой более тихий и спокойный шум. Что-то знакомое, тихое и умиротворяющее. Шелест листвы, щебет птиц, тихое поскрипывание веток. Значит я в лесу? Точно! Вот где-то зазвенела и смолкла птичья треть. Вот опять. А вот ей ответила другая. Секунда и хлопанье десятков крыльев разбудило сонную тишину леса и удаляясь смолкло.

Теперь я услышал новый звук, на который я ранее не обратил внимание. Будто бы слабый треск и щелканье. Звук до боли знакомый. Я продолжал осваивать возвращающиеся ко мне ощущения. Сейчас же меня больше занимало то, что я наконец-то догадался об источнике потрескиваний. Дуновение ветерка донесло до меня слабый запах дыма. Где-то недалеко горел костер!

Так, теперь осталось понять, что происходит, где я и что со мной. Тут я вспомнил, что я раньше умел двигаться. Однако, попытавшись пошевелиться, я обнаружил, что не могу этого сделать. То есть вообще никак. Я сообразил, что лежу вытянувшись на спине на чем-то твердом. На чем понять не смог, рук и ног я почему-то не чувствовал. Единственное, чем удалось пошевелить – головой. И еще я понял, что какой-то посторонний предмет находится у меня во рту и мешает ему закрыться. Это немного озадачило, но я решил разобраться с этим позднее.

В том обалделом состоянии, что я находился, меня это немного удивило, но не испугало. Я начал размышлять, что делать дальше. После минуты блужданий по своему разуму и спотыканий о разбредающиеся мысли, я вспомнил, что человек большую часть информации получает, используя зрение. Эта светлая мысль привела меня в восторг, и я чуть-чуть приоткрыл веки. Перед глазами раскинулась слепящая и незамутненная голубизна ясного неба. От ярких красок я на секунду ослеп и зажмурился. Затем опять осторожно приоткрыл глаза и уставился вверх. Уж не знаю, сколько времени я в умилении разглядывал разлитую надо мной синеву, когда боковым зрением заметил какое-то движение справа. Чуть повернув голову в нужном направлении, я увидел ярдах в пяти большой костер и человека, сидящего спиной ко мне. Мне было не очень удобно смотреть под этим углом, но я увидел, что человек производит какие-то манипуляции над огнем.

Я устало закрыл глаза, кажется на какое-то время отключился, а когда пришел в себя, то моя голова стала достаточно ясной, чтобы понять, наконец, что произошло. И тут меня словно окатили ледяной водой из реки.

Я все вспомнил. Ко мне вернулась не только память, но и способность соображать. Значит, нам удалось спастись из этой проклятой реки. Похоже, мое видение перед потерей сознания оказалось правдой.