Павел Буркин - Последний Храм

«В соответствии с Вашим от 23-го дня Одиннадцатого месяца 1140 года покорный раб Единого-и-Единственного с баталией Восьмого Тельгаттейского полка имени святого Яахима. В 1-й день Третьего месяца в Медар прибыл. Осмотр города, предпринятый сразу после прибытия в 15 день Четвертого месяца, показал следующее. Магией богомерзких язычников город разрушен полностью, в пределах Старого города не сохранилось даже отдельно стоящих стен, что касается Нового, то не до конца выгоревшие дома были обнаружены лишь на окраине и за стеной Нового Города. Население города предположительно уничтожено на четыре пятых, спаслось не более пятой части горожан общим числом до восьмидесяти тысяч человек. При очищении города от богомерзкой магии уничтожены следующие монстры (список и зарисовки прилагаются)».

Никакого приложения Клеомен не обнаружил, оно или потерялось, или никогда и не существовало. Впрочем, и неважно: судя по наличию лишь исходящего номера, документ так и не отправили. Клеомен уже собирался отложить бумажку и показать ее хранителю, чтобы занес в каталоги, но любопытство победило, и он принялся читать дальше.

«С помощью нанятых рабочих, а также добровольцев из Тельгаттеи, да воздаст им за добросовестный труд Единый, были расчищены развалины окраинных кварталов. Стоявшие здесь дома прежде заселялись беднотой, но только среди них были пригодные для жилья, поэтому разбор завалов решено было начать с них.

В числе прочих были обнаружены фундаменты, предположительно принадлежавшие культовому зданию. Как было установлено по старым картам, прежде тут стоял один из так называемых «Малых Храмов Амриты», где происходили моления рядовых граждан города. Все, что выше фундамента, полностью разрушено и сгорело, но сами фундаменты прекрасно сохранились, поэтому пригодны для возведения кафедрального собора в Медаре. При обследовании подвалов обнаружены подходящие помещения для библиотеки, архива, монашеских келий (при наложении епитимий или содержании заключенных), тюремных камер, пыточных камер, защищенные от магических воздействий места для вивисекций и исследования магии. При соответствующем освящении и установке артефактов для подавления магии в стенах можно будет использовать эти помещения для исследования магических артефактов, содержащих Силу демонов, дабы успешно с ними бороться».

«Значит, этот собор начали возводить уже тогда, — с внезапным трепетом подумал Клеомен. — И все, о чем тут написано, происходило в здешних подвалах!» Он благоговейно расправил лист — в его руках было документальное свидетельство о первых днях нового, воцерковленного Медара.

«В день 9-й Третьего месяца начат разбор завалов и уборка пепла. Работы велись с полным напряжением, но в связи с огромным объемом не закончены и по сей день. В настоящий момент очевидно, что для полного разбора завалов и пожарищ, укрепления берега, восстановления хотя бы части городских кварталов, крепости и морского порта понадобится труд не менее чем ста тысяч человек в течение двух лет. В соответствии с расчетами казначея новой епархии (смета расходов также прилагается), все работы будут стоить не менее восьмидесяти миллионов тельгаттейских солидов. Если ограничиться восстановлением лишь укреплений, порта и постойкой собора, а остальное передать в руки частных лиц, сумма падает до сорока миллионов, но это самые малые возможные траты.

При разборе завалов были найдены отдельные артефакты, относившиеся к храмовому культу демоницы Амриты. В числе прочих на площади перед развалинами указанного капища найдено огромное изваяние из черного дерева, или камня, похожего на каменный уголь, но настолько прочного, что об него тупилось железо. По описаниею покойного капитана святого Мелласа, это главный идол развратной демоницы, чьи почитатели совершили столько грехов против Единого-и-Единственного и Церкви его. Судя по исключительной прочности материала мы предположили, что в идоле сохранилось то, что язычники называют Силой. Мы предположили, что эту Силу необходимо изучить, дабы впоследствии успешно противостоять всем козням проклятых демонов, и поэтому не стали топить богомерзкого идола в море. Ожидая дальнейших распоряжений, мы поместили истукана в одно из подвальных помещений Кафедрального собора. Дабы не навредить Обращенным, мы замуровали истукан в одном из помещений, причем в стену поместили подавляющий магию оберег.

В связи с изложенным, ждем дальнейших распоряжений Святого Престола касательно демонского истукана.

Первое время Клеомен изумленно смотрел на письмо. Этого не может быть, потому что не может быть никогда. Чтобы в самом святом месте святого города, оплота Церкви в Конфедерации, четыре века пролежал языческий идол? Впрочем, и на шутку хранителя архива это не походило. Во-первых, он не кончал Университет Премудрости Божьей, единственного места на Мирфэйне, где до сих пор учат старой письменности — с целью наилучшей борьбы с языческими заблуждениями. Сам лист выглядел так, как не может выглядеть свеженаписанный документ. А чего стоит странный по нынешним временам оттенок чернил — такими писали именно четыреста лет назад. И почерк… И многое другое — уж в Университете-то их учили распознавать подделки.

Но тогда получается, что все написанное на листке — правда. И в подвалах кафедрального собора, не хуже, чем в древнем языческом капище на этом же фундаменте, хранится идол Той, которую с такими жертвами изгнали из города.

Теперь все встало на свои места. И стало кристально ясно: не будет покоя никому из верных, пока это каменное (или, по легенде, деревянное, но не может же быть дерево таким прочным!) изваяние демоницы оскверняет подвалы Храма. Значит, есть дело и поважнее боевых действий с обычными бунтовщиками. Пока с ними расправляются солдаты, он должен сделать свое дело.

Его не сделает больше никто. Довольно богомерзкий идол, пусть оскверненный и замурованный в стену, поганил святое место. И как только прежние Примасы терпели эту гадость? Впрочем, они ведь и не знали: то, что примас Клеомен только что держал в руках, явно было черновиком. Чистовик (наверняка с теми самыми приложениями) Примас Карстион взял с собой на корабль, и морем отправился в Тельгаттею через Таваллен. Соответственно, вместе с кораблем и Карстионом на борту, а так же, похоже, всеми, кто это знали, подлинник донесения упокоился на дне морском. Неудивительно, что о позорном «сокровище» до сих пор никто не знает. И неудивительно, что на город гневается Единый-и-Единственный. Надо любой ценой избавиться от идола, привязать якорь и утопить его в море. Так исчезнет сама память о развратной демонице.