Павел Буркин - Сила Мира

— Неужели никто не сможет защищаться? Ни маги, ни Боги?

— Понимаешь, — начинаю я и осекаюсь. Как объяснить «на пальцах» самое сложное в магической теории? Придется начинать с азов… — Есть маги, работающие в системе Исмины, Лиангхара, Аргелеба, но к магии другой системы они не способны. Не задумывался, почему?

— Нельзя одновременно служить двум хозяевам, сидеть на двух стульях, — сразу же отвечает Тетрик. Какой быстрый, р-раз — и решил проблему, над которой не одно столетие бились величайшие умы Мира! Только самый простой ответ — увы, не всегда самый верный, иначе легче всего жить было бы полным идиотам.

— Это следствие, а не причина, — отвечаю. — Человек приходит в Мир свободным, может выбрать дорогу, по которой пойдет. Дальше действует то, что такие, как ты, называют судьбой… Жизнь — сужающийся коридор: чем дольше живешь, тем меньше возможность выбора. Первый шаг в ограничении свободы (то есть возможности выбора: остальное — лишь декорации) — выбор пути человека, а мага в особенности. Скажем, поступаешь ты в Храм Исмины. Изначально ты, допустим, способен еще к какой-нибудь, чаще всего близкой системе магии — скажем, магии Аргелеба. Но вот ты пошел в Храм Исмины, потому что веришь в то, что она несет людям. И все, выбор сделан. Отныне ты служишь Богине, дремлющие способности к Ее магии просыпаются. Но, просыпаясь, они гасят способности к магии других систем. Следствием выбора — подчеркиваю, осознанного выбора — является то, что, к примеру, Неккара не сможет овладеть магией Аргелеба, а Воитель Крейтон — магией Исмины, и оба никогда не станут жрецами Амриты. Сам выбор зависит, конечно, от склонностей человека. Если он склонен к пониманию и прощению, он скорее выберет магию Исмины, а если для него важнее победа — магию Аргелеба. Пока понятно?

Тетрик кивает. Так рассказывала Наставница о природе магического Дара. Только она не говорила, что изначально человек способен к магии нескольких систем. Но это все равно невозможно проверить, потому что до момента выбора все способности дремлют.

— Прекрасно. Но с близкими, совместимыми магическими системами, почти не дающими эффекта противонаправленных чар, все ясно. А как быть с чуждыми друг другу и прямо враждебными системами магии? Может ли, например, родиться человек, склонный к магии и Исмины и Лиангхара?

— Наверное, нет, — произносит Тетрик. Я его заинтересовал, мозги зашевелились. Прекрасно. — Разве может день одновременно быть ночью?

Ну надо же, а в нем пропал поэт…

— Ошибаешься. На самом деле возможно и такое. Но… очень редко. Человек с Даром рождается примерно один из пятьсот. Может, один из трехсот, но не больше. А из тех, кто родился с Даром, только один из тысячи склонен к магии противоположных систем. Но в остальном они не отличаются от других магов. Они тоже выбирают. А иметь склонность к магии трех и более систем человек может?

— Нет, — отвечает Тетрик уже увереннее. Тут не может быть сомнений.

— И вновь ты не прав, — ехидно усмехаюсь я. — Бывает и такое, но еще реже. В Мире одновременно могут жить не более чем два-три таких человека. Тут уже один на десятки миллионов людей. У него может быть Дар в двух, трех, четырех системах магии, но не во всех девяти. Однако и им тоже надо выбрать одну. Более того, даже Богам, хоть и по другим причинам, чужие системы магии недоступны.

— Потому что Боги — не обычные, хоть и сильнейшие маги, — вмешивается Жаклин. — Они гаранты существования той или иной системы магии. Так сказать, ее источники и порождения одновременно. В сущности, сперва была «общая» магическая энергия, потом она разделилась на «потоки», в этих потоках зародились и стали ими осмысленно управлять Боги, а уж потом они начали творить Мир, каждый в соответствии со своими склонностями. Мир — плод наших общих усилий. Поэтому в нем есть место и свету, и тьме, и добру, и злу, и смерти, и жизни…

— Но Боги и сами не всемогущи, — пытаюсь перехватить инициативу. Лучше бы предоставить объясняться с ним Жаклин-Исмине, но что-то мешает. Наверное, привычка: трудно осознать, что та, кого еще недавно считал девчонкой, на самом деле и могущественнее, и опытнее, и мудрее. Жаклин понимает — с совсем не детской мудростью улыбается мне и отходит в сторону. Делай, как знаешь… — Их могущество беспредельно по отношению к Миру, который они сами же сотворили. Но они создали лишь Мирфэйн. Кто творил другие (а они точно есть), мы не знаем. Может, Предвечный Ноэрос, а может, кто-то, Предвечный по отношению к Нему. По отношению к надмировой Силе они вовсе не всемогущи, по сути — сильные магические создания, способные черпать Силу из веры людей и других разумных существ. Их власть ограничена Мирфэйном. Правильно, Жаклин?

— Правильно, — нехотя согласилась Жаклин. — Продолжай.

— Еще их власть ограничена могуществом друг друга — Исмина не может управлять магией Лиангхара, и наоборот. Боги нужны не для того, чтобы школить смертных, уча их жизни, и не чтобы выяснять меж собой отношения. Большая часть легенд, что тебе известны — либо выдумки для недалеких разумом, но жаждущих красивых сказок, либо правда, но искаженная или упакованная в красивую обертку. Их работа — управлять магическими потоками, от которых зависит существование Мира, чтобы ни один не стал преобладающим, разбалансируя всю систему, и ни один не зачах. Грубо говоря, Боги — управляющие магией Мира. Мирфэйну необходимы они все — и Исмина, и Лиангхар, и Лаэй, и Аргишти… Ни один из потоков нельзя оставить без контроля.

— А что произойдет, если Боги поссорятся?

Хороший вопрос. Я чешу в затылке, и Исмина-Жаклин немедленно перехватывает инициативу.

— Если начнется война Богов на уничтожение, придут в столкновение потоки магии. Это тоже катастрофа, кто бы ни победил, баланс сил в Мире нарушится, — произносит Жаклин грустно. — Потому мы не стали ни уничтожать Лиангхара (чего не могли в принципе), ни надежно изолировать его от мира живых (а это могли). Мы лишили его возможности пользоваться своей Силой, но сноситься со слугами и управлять своим потоком магической Силы он может. Сейчас все куда хуже: под угрозой не один-два потока магии, а все сразу.

— Что будет, если они исчезнут?

— Сперва исчезнем Мы, — честно отвечает Жаклин. — Что произойдет с Миром, сказать трудно, но ничего хорошего: он создан при помощи магии, на магии держатся его основы. Какая-то вероятность того, что он сохранится (как тело не сразу разлагается после смерти) есть. Но… это будет уже иной Мир. Найдется ли в нем место, например, людям — не знаю. В любом случае до того, как магия умрет, она успеет выйти из-под контроля и сотворить во всем Мирфэйне то, что сейчас происходит в Поле Последнего Дня. Если Мир и переживет магию, радоваться будет рано. Основания полагать, что Мир, лишенный магии, как то тело, через какое-то время разложится на составляющие — не будет Силы, способной держать его в равновесии.