Тимур Вычужанин - Бастард

— Мне снова остаётся лишь с тобой согласиться, расписанная перспектива не слишком сильно меня привлекает, — поставил точку принц.

Какое-то время они ехали молча, но эта тишина, разгоняемая лишь постукиванием копыт по дороге, ужасно удручала, нагоняла мрачные мысли о предстоящем визите в замок и бое, который было не миновать. Вопрос лишь в том, с кем им предстоит встретиться меж каменных стен руин баронского жилища. Адриан чувствовал, что Лиард не так спокоен, как хочет показаться. Его живое, объятое огнём рыцарства, сердце сейчас трепетало и билось о стенки своей стальной клетки. Нет, вряд ли он боялся, вряд ли он вообще умел бояться. Скорее, он переживал за брата, за мага и даже за самого бастарда, хоть и знал его меньше одного дня. Такая у него была натура, он стремился защищать всех и каждого, боялся, что не сможет сохранить чью-то жизнь, хотя был в это время рядом. Видимо, в этом и была суть его рыцарства, хотя, у Лиарда было очень много принципов, но все они базировались исключительно на чести, выделяя его из множества самозванцев в латах и выступающих на турнирах под красивыми именами, прозвищами, гербами и флагами. Но, так или иначе, вряд ли кому-нибудь удастся их узнать, потому что рыцарь никогда не отвечает, если его об этом спрашивают. Эти правила вырезаны на его душе, видимо, ему просто слишком больно читать их, водя по строкам пальцем, и перелистывать страницы. На самом деле у каждого из четверых, что свела Фортуна вместе, имелся свой кодекс, свои принципы, которым он следовал всегда, никогда не преступал, потому что просто не мог даже в мыслях допустить подобного. Без этого внутреннего стержня им просто бы не удалось стать теми, кем они являются сейчас — лучшими из лучших в своём деле.

— Ты не спишь? — Лиард повернулся к Адриану, который положил голову себе на грудь, будто задремал в седле, принц тут же выпрямился, показывая, что сон ещё не пришёл к нему знакомыми ночными тропками. — Я должен у тебя спросить, прости за бестактность, но любопытство просто съедает меня. Ещё никогда мне не доводилось видеть на теле человека столько шрамов. Даже самые бывалые воины из тех, что я знаю, не могут похвастаться такой обширной коллекцией. Как ты их получил и как после такого количества ран тебе удалось выжить? — рыцарь поднял взгляд к лицу Адриана, которое ещё до сих пор пряталось в темноте капюшона.

— Это долгая история, — нехотя ответил принц.

— Слава богам, времени у нас пока предостаточно. Прости, если это неприятная тема, но, пойми, мне нужно знать, получил ты эти шрамы из-за неумения или наоборот, из-за того, что слишком яро рвался в бой и взял больше, чем смог понести, это определит роль, которую тебе придётся отыграть в нашем деле, — тон рыцаря и его лицо снова стали серьёзными.

— Я не могу тебе сказать. Не потому что не хочу или по тому, что это нечто личное, нет, просто, по большому счёту я сам не знаю, откуда они появились, — бастард тяжело вздохнул и слегка отвернул голову в сторону от черноволосого рыцаря.

— Что? Такого ведь не бывает. Или это проклятье?

— Что-то вроде такого, — пожав плечами, кивнул Адриан.

— Хм, что же, тогда ясно. Тогда придётся оценить по-другому твой опыт. Хотя, бой со мной, безусловно, был весьма показательным, но всё же не совсем достаточным.

— Ты слышал о бунте в Султанате два года назад?

— Слышал, говорят, тот бой был очень суровым, до сих пор в голове не укладывается, как им удалось пройти весь город, а потом ещё и оборонять дворец, храбрость и умение каждого воина достойны моего восхищения.

— Я был там, — к счастью, никто не знал, что в том бою принимал участие принц Ланда и Адриан мог оставаться спокойным, рыцарь не догадается, кто он на самом деле.

— Что? Не может быть! — Лиард сразу же встрепенулся и удивлённо посмотрел на принца, который пустым взглядом осматривал дорогу и горизонт, заслонённый лесом. — Никогда бы не подумал, что мне доведётся общаться с самим участником тех знаменательных событий. Неудивительно, что ты не горишь желанием рассказывать о себе. Говорят, что это на всех них отразилось не самым благоприятным образом, всё-таки их почти довели до полного отчаяния, столько друзей пало под мечами барнухадцев. Ужасный день, который никогда не должен был наступить, но наступил и породил много непревзойдённых воинов, но столько же и забрал. Снова прости меня за то, что я затронул эту неприятную для тебя тему.

— Ничего, — голос принца как всегда оставался спокойным, хоть в голове он снова прокручивал те печальные события.

Они снова замолчали. Зеленели поля, расстилающиеся на много миль во все стороны. Лишь на востоке едва была различима тёмно-зелёная зубчатая стена леса. Кажется, в столь ранний час даже мыши-полёвки ещё не пробудились, даже соколы всё ещё спали, время охоты ещё не началось. Адриан всегда не любил, когда его путь пролегал через степи или подобные поля. Это необъятное пространство, можно сказать, пугало его своим невозмутимым спокойствием и постоянством. Поистине неживой монолитностью. В такие моменты он чувствовал себя неимоверно слабым и беспомощным, маленьким и жалким. Поэтому он чаще предпочитал длинный и не самый безопасный путь, но ни за что не проезжать через поля.

Его внимание привлекли остатки тумана, уже почти рассеявшиеся, но ещё висевшие над землёй густым дымчатым облаком. Он повернулся к Лиарду. Рыцарь вглядывался дорогу, будто пытаясь различить на ней чьи-то следы, но младший из братьев Марг никогда не был силён в подобных науках хитрости и уловок, как следопытство, слежка и охота. Больше по душе рыцарю были кузнечество, искусство боя, но не такого, какое предпочитал его брат, другое, честное, легко читающееся, полагающееся на силу и выносливость, на умение и стойкость, а не уловки и обманные выпады. Может, оно было и не столь эффективно, но пока Лиард не проиграл ещё ни одного сражения…хотя бы по тому, что его меч всё ещё не изведал человеческой крови.

— Знаешь, — Лиард вздрогнул, услышав спокойный голос своего изуродованного шрамами спутника, — мой друг из Даргоста рассказывал, что у них на родине считается, что такие одинокие клочья тумана — это души умерших близких, которые издалека наблюдают за тобой. Я до этого не встречал подобного, думаю, что это просто предрассудки.

— Даже предрассудки не появляются на пустом месте, ничто не появляется просто так, из ничего. Может, кого-то из этого тумана звали призраки, поэтому и появилась эта легенда?

— Вполне может быть. Болота всегда были странным местом.

— Ты бывал там?

— Нет. Боюсь, не смог бы избежать блуждающих огоньков, — Адриан слегка улыбнулся.

— Один мой товарищ так сгинул в трясине, — тяжело вздохнул рыцарь, — а я ведь говорил ему, что стоит пойти более безопасной дорогой, но он, видите ли, решил сократить путь. Мы попали в засаду, там было много зомби, мы едва ушли. Вернее, я. Ему арбалетный болт попал в ногу, он споткнулся и канул в лету.