Аня Чеблакова - Смерть волкам

Очнувшись, он вновь услышал ненавистный голос:

- Чего стоишь? Хватай гадёныша и валим отсюда!

- Не ори ты так, Шов! - тявкнул вдруг Длиннота. - Тебя щас самого услышат!..

- Уже услышали, - спокойно сказал Родди. Все трое замерли, прислушиваясь, и Октай услышал совсем рядом стук копыт. Ещё недавно оравшие друг на друга оборотни вдруг затихли, и по взгляду Родди Октай понял: кто бы сюда ни скакал, его не ждёт ничего хорошего.

- Шов, - тихо сказал Родди. Гигант коротко кивнул, его рука легла на нож с широким лезвием, прицепленный к поясу.

И в этот миг на холмик взлетела, продравшись сквозь заросли, лошадь. На её спине сидел какой-то здоровенный парень. Он дикими глазами впился в оборотней.

На миг Октаю показалось, что всё остановилось, как будто кто-то одним мановением руки велел замереть и ему, и Шву с другими оборотнями, и всаднику. А потом одноглазый оборотень быстро взмахнул рукой, и что-то, как серебряная молния, промелькнуло в воздухе. Парень на лошади вскрикнул и покачнулся - в его правое плечо вонзился нож. Лошадь с воплем поднялась на дыбы, раненый юноша схватился было за поводья, но тут же скользнул по её спине вниз и грохнулся на землю, мгновенно потеряв сознание.

Лошадь ускакала, издавая громкое испуганное ржание, от которого кровь стыла в жилах, и роняя на землю клочья розоватой пены. Всё стихло, и только сейчас Октай понял, как громко он дышит.

Шов быстро подошёл к распростёртому на земле парню и окинул его взглядом. Раненый лежал на спине, повернув голову в сторону оборотней, и Октаю было хорошо видно его бледное лицо. Шов склонился над юношей, наступил сапогом ему на грудь и резко выдернул нож. От этого из раны в плече молодого человека брызнул фонтанчик крови - будь бедняга сейчас в сознании, он бы заорал от боли. Октай вдруг понял, что сейчас произойдёт, и отвернулся, не желая видеть убийство, которое никак не мог предотвратить.

- Ты... ты чё делаешь, Шов, чё ты делаешь-то?! - пролаял Родди. Он стоял на коленях, кровь из его раны больше уже не текла, но правую руку, дрожащую и окровавленную, он всё ещё прижимал к животу. Октай всё-таки обернулся и посмотрел на Шва: тот опустился на колени рядом с молодым человеком, приподняв его и положив спиной на своё колено, одну руку положил на подбородок и оттянул голову назад, открыв горло, а другой приставил к нему нож.

- А ты не видишь? - злобно осклабился Шов, прищурив единственный глаз, и надавил лезвием на белую кожу юноши, грозя вот-вот пропороть её. К горлу Октая вдруг подступила тошнота, он попытался заставить себя отвести глаза, но не смог.

- На хрена, идиот?

- Да заткнись ты! Он видел нас, понятно? На кой чёрт оставлять его в живых?

- Если ты убьёшь его, это выдаст нас ещё вернее! - Родди на секунду замолчал, согнувшись, лицо его перекосилось от сдерживаемой боли. - Чёрт побери, Шов! Ты посмотри, какой он здоровяк! Лучше доставим его к Морике, а в следующее полнолуние сделаем волком!

- Дело говорит, - влез Длиннота. - До стаи тут недалеко, мы сможем его дотащить!

Октай подумал, что Шов сейчас наорёт и на Длинноту, но тот промолчал, и молча зыркнул тёмным глазом сначала на него, потом на юношу у своих ног. Подумав, он сердито сплюнул на траву, отпихнул парня от себя и принялся чистить свой окровавленный нож пучком травы.

"Бедняга, - подумал Октай, глядя на раненого, заливавшего своей кровью молодую травку. - Какой кошмар тебя ждёт". Сознание собственного бессилия охватило его, и от ярости он впервые за много месяцев ощутил желание заплакать.

Тем временем Длиннота подошёл к раненому и опустился рядом с ним на колени.

- Ого! - присвистнул он, - у него что-то в кармане! Интересно, что... - и он бесцеремонно запустил пальцы в карман брюк парня. То, что случилось потом, поразило Октая не меньше, чем всех остальных - Длиннота вдруг завопил от боли и выдернул руку, на которой уже вздувались волдыри, из кармана. Не переставая вопить, он вскочил на ноги и что было сил пнул бесчувственного молодого человека в бок.

- Что случилось? - подал голос Родди. Шов тем временем схватил Длинноту за запястье и уставился на его покрасневшую, будто обваренную, ладонь.

- Не знаю, - прохныкал Длиннота. - Больно...

- Хрень, - подытожил Шов, выпуская руку Длинноты. - К вечеру заживёт. Пошли уже, здесь совсем рядом люди, а вы орёте, как резаные.

С этими словами Шов склонился, легко поднял раненого на руки и встал, широко расставив ноги. Затем перекинул пленника через плечо, держа его за ноги и за одну руку. Длиннота же подобрал сумку парня и взвалил её себе на плечи. Тем временем Родди поднялся на ноги, подошёл к Октаю и рывком поднял его на ноги.

- Пошли уж! - рявкнул Шов и зашагал вперёд. За ним - Родди, судя по всему, совсем очухавшийся от раны, которая могла бы убить обычного человека. По крайней мере, в том, как он сжимал плечи идущего перед ним Октая, слабости совсем не ощущалось. Длиннота, хныкая и тихо матерясь, плёлся в хвосте.

Через некоторое время Родди вдруг крепко схватил Октая сзади за шею и сдавил. Юноша испуганно дёрнулся, подумав, что Родди хочет его задушить, но оборотень просто надавил ему на сонную артерию, и Октай мгновенно потерял сознание.

В следующий раз он очнулся уже в подвале какого-то дома. Здесь было темно и очень холодно. Руки ему развязали, но пояс не вернули, и Октай сквозь зубы от души отругал воров. Неподалёку от него, источая сильный запах крови, лежал его товарищ по несчастью. Посидев немного, Октай подполз к нему и склонился над ним.

Бледное, без единой кровинки, лицо, обрамлённое растрёпанными чёрными волосами, было некрасивым, но не отвратительным, как у Длинноты. Оно вызвало у Октая симпатию. Он вздохнул - ему было жаль юношу. То, что с ним собираются сделать, вряд ли лучше самой страшной смерти. Волк в его груди шевельнулся, чуя добычу, и Октай резко нахмурился. Пусть не радуется зверюга - полнолуние ещё не скоро, у него будет ещё шанс вырваться... а может, и спасти этого человека.

В этот момент юноша вдруг резко втянул воздух широкими ноздрями, и выдох вырвался из его бледных губ со стоном. Он шевельнулся и открыл глаза.

9

Когда допрос перед домом закончился и Рэйварго увели, Мордрей взял Октая за плечо и, ни слова не говоря, потащил его в домик за спиной Морики. Хватка его была сильной и жёсткой, будь кожа Октая чуть понежнее, пальцы оборотня оставили бы на ней синяки. Заведя мальчика в дом, Мордрей тут же вышел.

Оставшись один, Октай огляделся. Всего одна комната, четыре стены. Пол здесь был земляным и гладко утоптанным, у одной из стен стояло железное ведро, из которого торчали обугленные палки. Напротив двери к стене был приставлен стол с растрескавшейся фанерной столешницей, рядом с ним - два стула. А в дальнем углу виднелись очертания постели - груда наваленных друг на друга одеял и звериных шкур.