Маркъ Ренiй - Данаприский рубеж. Партнерство ради мира

— Если не хуже, — пробормотал он, — объявляй боевую тревогу и передай на другие корабли, чтобы центурионы любой ценой не позволяли неприятелю приблизиться к флагману, — Максимус все еще неверяще смотрел на Амвросия.

— Ну же! Дорога каждая минута! — капитан поразился произошедшей метаморфозе. Зажатый и скованный префект, преобразился, когда опасность оказалась совсем рядом. И не теряя расположения духа, принял весь груз ответственности. Поймав сердитый взгляд префекта, капитан поспешил выполнить приказ.

Амвросий остался один. Он смотрел на приближающуюся армаду и не верил глазам. Поневоле его грызли сомнения, переходящие в страх. Не настолько он был уверен в победе, как хотел показать.

Вся эскадра нала спешно перестаиваться для защиты флагманского корабля. Солдаты настраивали скорпионы и онагры, ставили щиты для защиты, готовили зажигательные смеси. Как только вражеские суда подошли на расстояние выстрела, на них полетел шквал снарядов. Часть кораблей пострадала и вышла из боя, но большинство продолжили сближение, тут и там завязывая ближний бой.

Несмотря на все попытки блокировать вражеские суда, некоторым все уже удавалось пристать к флагману и взобраться. Очень скоро вся палуба стала местом ожесточенной хватки. Ни о каком управлении не могло быть и речи: атака превратилась во множество одиночных дуэлей. Хотя Амвросию удалось сохранить порядок из двух десятков преторианцев прикрывавших вход в императорскую каюту, силы врага неумолимо теснили их.

Количество врагов все увеличивалось и когда защитников осталось только семеро, Амвросий принял решение отступить. В дверном проеме два преторианца продолжали отражать атаки, в то время остальные могли немного передохнуть. Силы защитников были на исходе и в критический момент прорвали оборону. Часть врагов продолжала сражаться, а большинство рванулись к закрытой двери.

Один солдат постарался помешать, то Амвросий грубо оттолкнул его, продолжая сражаться. Он удивленно посмотрел на префекта. Тот позволил себе снисходительную улыбку.

— Их ждет большое разочарование, — сказал он, небрежно вытерев меч о поверженного врага, — а нам лучше занять более выгодную позицию.

Когда совместными усилиями пираты проникли в комнату, то победные возгласы быстро сменились разочарованием. Префект поспешил подпереть дверь массивным столом. На некоторое время это задержало врагов. Вот только с другой стороны их опять атаковали. На сдерживание запертых пиратов сил не осталось. Пришлось отступить в угол занять глухую оборону. В это время часть их прибывших освободили дверь. Несмотря на упавший боевой дух, всю накопившуюся злость они направили на преторианцев.

На этом все могло и закончится. Все-таки двадцать пять озлобленных пирата против четырех, включая префекта, оставшихся в живых солдата не самый лучший расклад, в каюту один за другим стали прибывать остальные солдаты. Перевес резко изменился. Префект видя, что исход этого сражения предрешен, поспешил покинуть каюту.

На выходе его перехватил центурион Гай.

— А где же император?

— В безопасности. Не беспокойся, — сказал он оглядываясь. — Каково положение дел?

— Корабль почти полностью очищен от противника. Большинство кораблей обезврежено. Потоплено или взято на абордаж.

— Пленные есть?

— Да, но толку от них. Наемники, — Гай скривился.

— Ясно. Организуйте преследование всех кораблей. Никто не должен уйти, — центурион кивнул. Амвросий вернулся на нос корабля. Куда не глянь — горели суда. «По-хорошему стоило все их обыскать». Префект вздохнул. Теперь и без того малые улики поглотит ненасытное пламя.

Появление Волка было настолько неожиданным, что Андроник получил свежий порез, а Стас чуть не пропустил еще один кинжал. Хищник так яростно вступил в битву, что скоро все было кончено. Если не считать средних ранений Андроника, ноющее плечо Стаса изза двух прощеных кинжалов и почти полностью истраченный запас стрел, то все закончилось благополучно. Быстро объяснив подопечным суть проблемы и причину своего появления, как почти был оглушен восторженным криком:

— Так он еще и разговаривает?! — девчонка принялась гладить и тискать Волка, абсолютно не обращая внимания на его утробное рычание, мощные лапы и хищный оскал. Он выглядел в крайней степени растерянным. Подобную реакцию ему еще наблюдать не приходилось. Мужественно вытерпел минут десять, он взвыл от досады и напомнил, что время дорого. Всю дорогу бедный Волк мог избавиться от назойливого внимания малышки. Мало того, что она отказалась продолжать путь не иначе как на большой собачке, так всю дорогу не оставляла в покое его уши и шею.

Передохнуть Волк смог лишь в местном трактире. Там он забился под стол и, несмотря на что не собирался вылезать укрытие. Девушка обиженно надула губы.

— Любезный! — Андроник вскинул руку и барским жестом подозвал хозяина, — не подскажешь, где найти… — и только тогда понял, что так и не узнал нового задания и вопросительно глянул на друга. Тот глянул в нневник и уточнил:

— Готфрида, — лицо трактирщика перекосило, сам он затрясся.

— Зач-ч-чем вам…, - безуспешно пытался выдавить он. Через полчаса посулами и угрозами друзья удалось узнать дорогу к дому то ли знахаря, то ли колдуна, а заодно выслушать внушительную порцию деревенских слухов. Надо ли говорить, что Готфриде не было сказано ни одного хорошего слова?

Одинокая, но добротная изба скромно находилась на самом отшибе поселка. Хмурый мужчина средних лет, открывший дверь на их стук мрачным взглядом буквально просверлил их насквозь. Затем заметил девушку. Взгляд его немного смягчился.

На прощание девушка с улыбкой поблагодарила сопровождающих за увлекательную дорогу и не обращая внимания на их кислые лице сняла с цепочки амулет. Как только Стас взял его в руки, он засветился, а услышал веселый перезвон от Андроника, оба облегченно выдохнули. Волк аж завыл от радости.

Видя, что гости не уходят, он спросит:

— Чего надоть? — противный старческий дребезжащий голос вырвал друзей из сладкой пелены счастья.

— Мы за ключом пришли, — после этих слов знахарь повеселел еще больше.

— Ну, чего стоите как засватанные? Работы невпроворот, а они лясы точат!

— Иди в дом. Приберись там, обед сготовь и вообще, — разве что не потирая руки радостно прошамкав он.