Евгения Барбуца - Сказка для волка

— Как он умер? — мне вдруг стало интересно.

Потолок вращался все медленнее.

— Я убил его. Вызвал на поединок, потом стал Хортом.

Предсказуемо.

— Детка, как тебе жилось среди людей? — вдруг задал он вопрос.

— Я ненавидела школу, — почему-то начала рассказывать я. — Много шумных детей, я сильно отличалась от них. В университете было получше, на меня просто не обращали внимания. Дядя всегда был рядом, поддерживал, — я говорила и говорила. Рассказывала о маленькой сибирской деревушке, где проводила каждое лето. О том, как вмешивалась в дядины дела, несмотря на все попытки изолировать меня от общества. О Машке, которая никогда не была мне подругой, но которой я дорожила. О том, что ближе дяди у меня никого не было.

— И все это ты у меня забрал, — подвожу итог.

— Я дам тебе гораздо больше, — возразил он.

Вы спросите, так в чем же суть моего безумия? А у безумия нет сути.

Я сочувствовала Диме. Мне было жаль этого сукиного сына. Вроде и моральный урод, а мечты обычные, человеческие.

Вот только в голове не укладывалась одна единственная деталь — общая кровь. Он действительно считает это нормой. И возжелал он не меня, а сам факт нашей связи.

Было ли мне противно? Нет. Мне было все равно. Совсем.

Впрочем, где-то на периферии сознания промелькнула мысль, что было бы неплохо очнуться от дурного сна в Сашином доме, под звуки старой советской комедии, которую мы смотрели когда-то. А может быть еще раньше, в доме бабы Клавы, в ночь, когда он меня спас.

— Детка, говори, — потребовал он. — Не смей молчать. Будь со мной.

Его голос доносился до меня сквозь вату. В глазах стремительно темнело, а тело горело огнем.

— Черт, — матрас прогнулся подомной, и я увидела лицо Дмитрия. — Слишком рано. Если отдам тебе необходимое количество крови, ослабею сам.

— Лучше бы ты меня убил, — честно призналась я, теряя сознание.

Больше не страшно. Жить или умирать, все одно.

Очнулась на рассвете, одна в холодной постели. Разбудили меня голоса, доносящиеся из-за двери.

— Хорт, она ведь может слететь с катушек. Доктор перед смертью говорил, что первое обращение — критическая фаза. Либо пронесет, либо последняя стадия бешенства, а в лучшем случае смерть. Нам нужно срочно уезжать пока у нее ремиссия. Кто его знает, когда она начнет обращаться, а местный Хорт уже близко, как минимум часа через три прибудет в город.

Поразительно, насколько сильно обострился слух. О чем я сейчас жалею. Последняя стадия значит? Ремиссия, говорите? Какие смешные слова. Но мы не будем сейчас смеяться. Позже.

— Собирай наших, скажи выдвигаемся через полчаса. И кстати, пусть ребята пошумят в гостиницах, в которых остановились. А я за новой тачкой.

Следы запутывает. Зря. Не по вредности же характера я в каждой кафешке, где мы останавливались, скандал закатывала. Я не переношу повышенное внимание к своей персоне, так что в нормальном состоянии молча стерпела бы любое издевательство Дмитрия, если то происходило бы прилюдно. Впрочем, Саша мог бы, и поторопиться, как ни как, я уже вторые сутки рядом с Димой.

Проведя диагностику, поняла, что самочувствие у меня отличное, хоть в космос лети. Очень удачно.

Чуть напрягшись, услышала удаляющиеся шаги. То есть в ближайшие полчаса встреча с дорогим родственничком мне не грозит.

Поднявшись с постели, огляделась по сторонам. На простынях то тут, то там виднелись капли крови. Тут же нахлынули воспоминания о жутком кровопускании, которое мне обеспечили злые волки. Пришлось срочно брать себя в руки.

Проверила входную дверь — заперто.

Оглядевшись еще раз, нахожу телефон внутренней связи. Отлично.

— Ресепшн, — ответили мне.

Довольно претензиозно, для гостиницы маленького районного городка.

— Это пятьсот девятый номер. Пришлите, пожалуйста, горничную, меня тут на ковер стошнило. Пусть она захватит ключ, мой у мужа. И побыстрее, пожалуйста, не хочу, чтобы муж это увидел, он у меня довольно брезгливый, — и тут же опустила трубку на место.

Дуратский план.

А вдруг сработает?

И как я выбираться буду, в гостинице как минимум двое оборотней помимо Дмитрия?

Подошла к окну, раскрыла пластиковую створку и выглянула наружу. Абсолютно гладка стена печалила своим скучным видом. И зацепиться-то не за что.

Пару раз обошла номер, ничего интересного кроме пустого таза не нашла. Аккуратисты, что б их!

Тут в дверь постучали.

— Входите, — крикнула я.

Недолгая возня в замке, и распахивается мой персональный путь на волю. Перед моим взором предстала молоденькая девчонка, одетая в синюю форму обыкновенной уборщицы, с ведром в одной руке и шваброй в другой.

Претензии претензиями, а глубинка, она и в Африке глубинка.

— Здравствуйте, — выглядела она усталой.

— Привет, — нагло улыбаюсь я.

— А зачем номер закрыли, если вы все равно здесь? — задала она вполне логичный вопрос.

Лицо ее выражало скрытое недовольство.

— Чтобы я не сбежала, — честно признаюсь.

Она улыбнулась, оценив шутку.

— Где пятно? — осведомилась она.

— Вон там, за кроватью, — мотнула я головой.

Оставив швабру с ведром у входа, она подошла ближе, дабы оценить фронт работы.

— Но здесь же ничего нет! — удивилась она.

— Конечно, нет, — сказала я, закрывая дверь.

Схватив швабру, медленно подхожу к девочке.

— Что вы делаете? — глаза ее непроизвольно расширились.

— Снимай халат, — скомандовала я, угрожающе наставляя на нее швабру.

Швабра была алюминиевой и довольно легкой.

— Это шутка? — попятилась он.

Блин, мне так никакого времени не хватит.

— Прости, — шепнула я, огрев девочку по голове.

И рука ведь не дрогнула.

Швабра погнулась, а девочка упала. Но сознания не потеряла, рухнула скорее от боли и неожиданности. Молодая, лет девятнадцати, сильная, организм и не такое выдержит.

Срывая с нее халат, я постоянно просила у нее прощения, все больше и больше походя на сумасшедшую. Она стонала и пыталась отбиться от меня хоть как-то, естественно бесполезно.

— Пожалуйста, не надо, — плакала она.

Халат, я наконец-то отвоевала, тут же напялив его на себя. Горничную пришлось связать простыней. Я конечно не спец по бандажу, но получилось вроде не плохо, и на кляп ткань осталась. Приложив немного усилий, вырвала телефонный кабель с мясом из аппарата. Заглянула в ведро и нашла там хлорку. Идеально! Халат опрыскивать не стала, зная, как быстро хлорка разъедает краску, и придает вещи непрезентабельный вид. Вместо этого облила руки.

В нос ударил удушающий запах, заставляя кружиться голову. Кажется, я переоценила свои силы. Пришлось в срочном порядке нестись в душ, где я успешно ополоснула руки. Запах не исчез, но уже не был таким резким.