Павел Кузнецов - Мечом и сердцем

Долг, честь и род

Выехали мы спустя десять минут, да и то, по мнению Виктории, это было слишком медленно. И причиной задержки неожиданно стал я сам, никогда не отличавшийся особой медлительность. Так ведь это они скачут без седла и уздечки, а мне пришлось осёдлывать скакуна, и даже не одного! Правда, на заводного требовалось только надеть уздечку, но пару минут на всё про всё ушло, да ещё нужно было найти общий язык с характерным агурцем. Женщины во время моих сборов нетерпеливо переминались на спинах своих скакунов, и нетерпение всадниц невольно передавалось и им, заставляя переступать с ноги на ногу и поводить головой. Кони чувствовали предстоящую гонку, и, застоявшись в конюшне, горели нетерпением похлещи своих бешеных всадниц.

"Вереск, ну сколько можно обнимать своего коня! Давай быстрее, каждая секунда дорога!" - пришёл нетерпеливый мысленный посыл альты. Я вмиг почувствовал себя праведным мужем, которого жена подгоняет в лавку за покупками. Вот только сейчас ситуация была далека от такой идиллии.

"Не пори горячку. Минута ничего не решит. Всё равно проторчим у ворот добрых полчаса", - попытался довести я до сознания возлюбленной своё мнение.

"Ты не понимаешь! На этот раз всё действительно чрезвычайно серьёзно!" - ответила дама, демонстрируя эмоцию крайнего недовольства.

"Знаешь, как говорят в таком деле люди? Тише едешь - дальше будешь. Если меня сбросит конь, или съедет седло, мы потратим куда больше времени. И шею можно сломать, - не находишь?" - пришлось прорычать в ответ.

Женщина на это промолчала, но не успокоилась ни на йоту.

"Так в чём причина спешки?" - решил окончательно прояснить я, когда мы сорвались с места в галоп, перепрыгивая небольшую оградку поместья: женщины даже не удосужились открыть ворота.

"Нужно срочно принимать решение по Глации", - коротко и лаконично ответила дама, нисколько не прояснив ситуации.

"Так почему бы тебе не воспользоваться этим вашим... связанным шаром?"

"Не связанным, а связующим", - на автомате поправила она меня. Вот тоже любительница поучать! - "Серьёзные решения никогда не принимаются через шар. В таких вещах можно доверять только мысленному непосредственному контакту".

"Почему же тебя не вызвали в Альтрию раньше?" - моё недоумение не хотело никуда уходить, накрепко окопавшись в упрямой голове.

"Не знаю. Либо ситуация настолько сложна, либо там ещё сами толком ничего не знают", - женщина немного успокоилась и даже соблаговолила ответить на мой вопрос подробно.

"Как ваши могут чего-то не знать? Что-то слабо в это верится".

"Ладно. Я тебе скажу. Если речь идёт о гражданской войне, решения не принимаются, пока не будет исчерпывающий информации. Иначе... последствия могут быть слишком непредсказуемыми", - она выжидательно смотрела на меня мысленным взором, словно ожидая услышать в ответ искреннюю благодарность за открытую сокровенную тайну, что вызвало у меня лишь новый приступ недоумения.

"Мне по-прежнему непонятно, что за решения вы хотите принимать, и зачем лично тебе при этом присутствовать. Всё время, пока мы сидели в поместье Стаси, альты прекрасно обходились без твоего участия, ты даже говорила мне, что планируешь остаться на службе у Императора в благодарность за моё освобождение и из-за моего появления, и вот теперь мы снова сломя голову несёмся прочь из Империи. Это выше моего понимания".

"Твоё последнее замечание полностью соответствует истине", - фыркнула в ответ моя избранница, и к её эмоциям добавилась отчётливо различимая ирония. - "А вот насчёт остального... Всё слишком сложно. Я не могу вот так взять, и всё бросить. От моего участия сейчас зависит слишком многое".

"Я расслышал в твоём последнем монологе лишь обмылки красивых фраз, и требование заткнуться", - ответил я на это, начиная раздражаться.

"Вот и заткнись. Сам всё увидишь и, со временем, поймёшь", - ответила женщина с той же иронией в эмоциональном фоне.

"Так. Женщина. Я ради тебя бросил Империю, а ты ещё требуешь от меня заткнуться!?" - с этими словами я резко натянул поводья. Альты пронеслись ещё несколько метров по инерции, и затем тоже остановились. Иронии в их эмоциях больше не было, не было вообще никаких эмоций, кроме жестокой решимости.

"Я не буду с тобой ругаться, Вереск. Я благодарна тебе за твоё самопожертвование ради любви, но... Тебе придётся принимать меня такой, какая я есть. Если альтам требуется моя помощь, и если мне при этом даже заведомо необходимо будет умереть, я всё равно, не раздумывая, эту помощь окажу. Они все зависят сейчас от меня, - понимаешь? От тебя же твоей империи ни тепло, ни холодно. И хватит нас задерживать, поторапливайся. У нас ещё будет время объясниться... в более спокойной обстановке", - кинула она напоследок небольшую косточку.

Конечно, я мог обидеться и демонстративно вернуться назад. Но что ждёт меня там, сзади? Ещё можно вернуться в Глацию, к отцу и роду. Но чего я там не видел? Да и сложно будет одному: если в Башне чуть с ума не сошёл без Виктории, то и в родовом гнезде будет не лучше. И девочка будет переживать, - на неё вон сколько проблем навалилось, нужно поддержать, а не спорить. Если сейчас уйду, какой я тогда мужчина? В общем, гордость - это, конечно, хорошо, но здравый смысл меня никогда в ответственный момент не подводил. Пришлось засунуть эту самую гордость... в самое подходящее для неё в этот момент место.

"Только не вздумай игнорировать мои вопросы. Я найду способ отыграться, уж поверь, милая", - бросил я, снова пуская коня в галоп.

"Можешь быть уверен, я тебе отвечу", - действительно ответила дама на обе мои реплики, при этом она, судя по эмоциям, осталась довольна моим решением. - "Ты умеешь быстро ориентироваться в ситуации, легко берёшь себя в руки, и вообще, обладаешь целым кладезем прочих достоинств, за которые я тебя и полюбила", - услышал я через несколько мгновений исполненное совсем других интонаций в мысленной речи мурлыканье своей женщины. После этого признания я совершенно успокоился. - "И почему считается, что получать комплименты приятно только женщине?" - пришла вдогонку не лишённая приятного послевкусия мысль.

На воротах, в самом деле, произошла задержка: мы попали аккурат на смену караула, а в такой момент просто физически не с кем было договариваться об открытии ворот. Больше всего нервировала видимая слабость ограждения, выполнявшего, скорее, декоративную роль; в особенности умиляла широкая такая калиточка, открыть которую можно было лёгким толчком. Вот только этот тычок станет последним в жизни смельчака, решившегося на подобную глупость: ближайшая охранная башня только и ждала возможности испепелить нерадивого нарушителя.

Альты из-за вынужденной остановки ощутимо занервничали; они буквально приплясывали, словно застоявшиеся в стойлах кони. Пришлось мне заняться разрядкой повисшей в воздухе напряжённости и попытаться отвлечь возлюбленную от грустных мыслей. На неё тут же обрушился целый ворох вопросов, плавно перешедший в очередное препирательство; затем я стал откровенно заигрывать и пускать в дело руки. Кончилось всё тем, что завершившие положенные формальности караульные, заступив на пост, обнаружили возле ворот двух дерущихся на мечах воинов, один из которых был альтой. Впрочем, стоило караульным выйти к нам, как учебный бой, отличавшийся сегодня особой эмоциональностью, прервался.