Гай Орловский - Ричард Длинные Руки — император

Он не удивился, судя по взгляду, есть такие люди, одни умеют зреть очень далеко, другие видят совсем уж мелкие вещи. Правда, эти люди обычно полные недотепы во всем остальном, а то и вовсе беспомощны.

— Значит, — сказал он задумчиво, — стрелы наших лучников могут не просадить их панцири. Если, конечно, сделаны из такой же стали.

— Боюсь, — ответил я, — арбалетчикам тоже не по зубам. Хотя пробовать надо.

— Даже вблизи?

— Даже в упор, — ответил я. — Надо искать другие способы.

— Ваше величество?

Я пожал плечами.

— Не знаю… К примеру, выставить колдунов и магов на переднюю линию.

Он выпрямился, произнес суховато:

— Нас обвинят в бесчестных методах ведения войны.

— Беру все на себя, — ответил я уверенно, но посмотрел в его холодные глаза и понял: не пройдет. Рыцари — не послушные оловянные солдатики, у них собственные представления о чести, гордости и достоинстве. За сюзереном идут потому, что сами добровольно принесли ему клятву верности, но если тот будет вести себя недостойно рыцарского кодекса, то могут бросить свои клятвы ему под ноги. — Сэр Норберт… а если прибыли вовсе не рыцари?.

Он подумал, ответил решительно:

— Даже с простолюдинами нужно вести себя честно.

— Там могут быть даже не простолюдины, — сказал я и, увидев его непонимающее выражение, пояснил: — Скажем, преступники. Изгои. Которых не стали казнить, а посадили в лодку и пустили в бурное море.

Он покачал головой.

— Ничего себе лодка.

— Мы судим по себе, — ответил я. — Но кто знает масштабы их звездной империи?

Он задумался, а я повернул арбогастра и пустил вскачь к лесу. Там на краю, однако, согласно моему строжайшему приказу, благоразумно оставаясь за деревьями, нас встретили Альбрехт, лорд Робер, Тамплиер с Сигизмундом, несколько знатных рыцарей, помню их лица, они охраняли скардер.

Рыцари окружили раньше, чем я покинул седло, примчался Норберт и сразу же сообщил кому-то довольно громко, чтоб слышали и другие, что король вел себя несколько рискованно, что для него свойственно, однако выяснил кое-что полезное для нашей обороны.

Спасибо, Норберт, подумал я с теплотой. Наедине критикует, но на людях всячески поддерживает мой авторитет. Спасибо, старый солдат.

Альбрехт идет рядом справа, некоторое время молчал, давая мне собраться с мыслями, но поглядывал искоса на мое лицо все чаще и все более испытующе.

— Ваше величество, — поинтересовался он почти нейтральным тоном, — вас, похоже, это не удивило?

— Что?

— Что прибывшие все еще не показываются наружу! Разве сверху не видели, что рядом с этой штукой, этим маяком, два больших города, где людей как муравьев? И богатые села по сто домов?

Я ответил осторожно:

— Граф, пока только предположения.

— Ваше величество?

— Догадки, — уточнил я. — Не предположения, а всего лишь догадки, пока ничем не подкрепленные.

— А можно мне…

— Можно, — ответил я.

— Тогда поделитесь, — попросил он.

— Не стану, — ответил я веско. — Государственный муж должен следить за тем, что брякает направо и налево. Даже в таких вот! Вот приду к какому-то мнению, тогда и скажу. Много у нас таких, кому лишь бы поговорить!.. Сам такой, знаю.

Он посмотрел исподлобья, вздохнул.

— Как скажете, ваше величество.

Перед шатром я повернулся к почтительно идущей сзади свите. У всех серьезные встревоженные лица, уже все знают о моей нахальной выходке, в глазах рыцарей полное одобрение, и чем их обладатель моложе, тем больше восторга в его взгляде и даже обожания за такую дерзость.

Только Альбрехт, Норберт, отец Дитрих, даже лорд Робер смотрят внимательно и без восторга.

— Пока могу сказать немного, — заявил я уверенно, — даже мало, но все же это лучше, чем ничего. Тактильный анализ поверхности Маркуса, что значит удалось пощупать, говорит о его необыкновенной прочности. Если в таких же доспехах выйдут пришельцы, то методы войны надо будет пересматривать… Второе умозаключение, выведенное из щупанья обшивки: там не демоны!

Никто не проронил ни слова, ищут и не находят, как это вытекает из щупанья обшивки.

Альбрехт поинтересовался:

— Ваше величество, я вижу, не один я поставлен в эту странную позу, которую вы элегантно называете тупиком.

— Понимаю, — ответил я, — это не первый раз, верно?

Он кивнул.

— Все так. Вы часто ставите так в такое интересное положение. Так все же почему не демоны? Это очень важная догадка. Не ложная?

— Уверен, — сказал я, — но не совсем. А как бы так. Как все мы в состоянии вспомнить, демоны не пользуются кораблями, телегами или чем-то еще. Они всегда или бегают на своих двоих, либо летают, либо плавают. И все обычно делают намного лучше нас, так что любые приспособления им без надобности.

— Как и животные? — спросил со своего места сэр Робер.

— Да, — ответил я, — только животным не хватает ума, а демонам… уж и не знаю, но демоны не в состоянии преодолеть даже реку, не говоря уже о пространствах пошире! А с людьми, как мы знаем, с одной стороны, драться намного легче, с другой…

— Труднее, — договорил Альбрехт и оглянулся на лордов. — Люди изобретательнее. Хотя не у всех наших противников есть такие полководцы, как наш король.

Ну спасибо, мелькнула мысль. Впервые он так при всем народе похвалил меня. Значит, дела наши не просто плохи, а катастрофические. Как будто я сам не знаю, так еще и напомнил, свинья.

— Спасибо, — ответил я жирным голосом, — спасибо за высокую оценку. Но мы в самом деле еще не проиграли битву. Мы просто увидели мощь противника, воплощенную в его корабле!.. На сем краткое совещание заканчиваем. Прошу все время помнить, что… да ладно, просто помните!

Я повернулся и нырнул в шатер. Альбрехт на правах лорда-канцлера последовал сзади, сказал в спину тихонько:

— Впервые вижу такое совещание.

— Граф?

Он криво улыбнулся.

— Вы никому не дали слова сказать. Посовещались, значит.

Я поморщился.

— Это было не совещание, а королевская речь. О чем совещаться, когда нет данных? Главное сейчас — внушить всем, что ничего не потеряно, потягаемся и с таким противником. А они, надеюсь, передадут мою уверенность своим подопечным.

— А у вас есть эта уверенность?

— Еще бы, — отрезал я. — Граф, я всегда уверен!.. За исключением тех редких моментов, когда не уверен, но это бывает так редко! Исключительно редко. Не чаще двух-трех раз в день.

— Тогда у нас есть шансы на победу, — ответил он с сухой иронией. — Ваше величество?

— Граф, — сказал я так же суховато, — нам либо осталось жить несколько дней… пока пришельцы не наберут достаточно людей в трюмы, либо это им осталось несколько дней. Другого не дано. Так что в таком вот ракурсе.