Галина Гончарова - Средневековая история. Граф и его графиня

А дочери?

Анелия была памятью об измене ее матери. Остальные – скорее свидетельствами неудач. Ну и что тут приятного? С глаз долой и позабыть!

Гардвейг распорядился вызвать барона Килмори и подумал, что ему повезло с Эдоардом. Союз Ативерны и Уэльстера выгоден обоим странам. Но даже ради выгоды как часто люди не могут сделать очевидного?

Да, вчера он фактически пожертвовал своей дочерью, Эдоард принял это, но оба правителя договорились действовать по максимально мягкому варианту. Посидит пару лет в Стоунбаге, потом выгонят ее на все четыре стороны, пинка дадут и денег в дорогу. И пусть идет. И хоть укричится, что она – Анелия Уэльстерская.

А кто-то другой мог бы и опозорить Уэльстер на весь мир. И втянуть в войну…

Гардвейг себя не переоценивал.

Он сейчас не воин. Лорт тоже… брат хорош в интригах, но как полководец… не его это, не его. И что будет ждать Уэльстер в таком случае? Да на куски растащат! Треть земель останется, да и то не у его детей. А детей и вообще перережут. Страшно и думать о таком.

Эдоард же поступил… порядочно, хоть и нельзя говорить такое о короле. И Гардвейг чувствовал себя ему слегка обязанным. До определенного момента. И долг собирался отдать. Если все пойдет хорошо – дружба между двумя государствами крепкой будет.

В дверь поскреблись, и слуга доложил о прибытии барона Килмори.

Гардвейг кивнул, мол, дозволяю, барон вошел и низко склонился перед повелителем. Король смотрел без особого умиления. И вопрос был задан жестко. В лоб. Не допуская уклонения от ответа.

– Кто убил шевалье Авельса?

Как барон ни владел собой, но скрыть реакцию тут ему не удалось. Дернулось лицо, мелькнул в глазах сдерживаемый страх – Гардвейг и здоровым не отличался кротостью нрава… И король все понял.

Клятая анонимка была правдива до последней строчки.

Анелия действительно была замужем, и ее мужа убили. И барон отдавал приказ.

– Я все знаю, барон, – Гардвейг вздохнул. – И Эдоард тоже.

Теперь на лице барона отражалась только одна мысль. «Катастрофа».

Гардвейг хмыкнул. Могло быть и так, чего уж там. Могло бы… Альдонай уберег.

– Лонс Авельс оставил письмо. Которое и передали королю Эдоарду. Вчера мне сообщили о нем.

Барон как стоял, так в ноги Гардвейгу и упал. С воплями «Не виноват!!!», «Помилуйте!!!» и «Граф приказал!!!». Гардвейг послушал его минут двадцать, а потом великодушно махнул рукой.

– Эдоард не станет поднимать скандал. Радуйтесь. В противном случае я бы вас… а так все должно обойтись. Но если еще раз…

Последующее «никогда!!», «оправдаю!!!» и «отслужу!!!» он выслушал уже спокойнее. Нога почти не болела. Душа… душа тоже. Ничего с Анелией не будет, даже не убьют. А посидеть без мужиков в Стоунбаге ей только полезно будет. Недаром альдоны твердят на проповедях, что воздержание облагораживает…

Джес ждал принцессу у парадного входа. Казалось бы – чего глупее?

Осмотр принцессы во дворце?

Сплетни пойдут, слухи…

А вот и нет.

При всей своей величине дворец – очень сложная система. Есть разные коридоры, которыми можно пройти, есть покои, которыми никто не пользуется, и уединения во дворце тоже можно добиться.

Сейчас король на прогулке. Потом он изволит что-нибудь откушать на свежем воздухе. А придворные…

Двор следует за королем. И это не красивые слова.

Гуляет король, спрашивает, где граф такой-то или барон сякой-то, а их – нету. На горшке сидели. Или не присутствовали. И – немилость. На такое никто по доброй воле не пойдет.

А еще королевская прогулка – это шанс продемонстрировать монарху (в настоящий момент лишенному фаворитки) своих жен и дочерей. Поговорить с нужными людьми как бы исподволь. Для молодежи – пококетничать и даже обменяться поцелуями.

Все будут там. А во дворце будет тихо и спокойно. И граф Иртон, даже в компании принцессы, никому не будет особо интересен.

Слуги?

Кто обращает внимание на слуг?

Даже если они примутся сплетничать – кому это будет интересно? С тем же успехом будут обращать внимание на собачий лай.

А вот если принцессу пригласить в какой-нибудь дом в городе, или вообще сразу в Стоунбаг…

Кучер, лакеи, слуги, случайные люди – степень риска та же самая. Все не предусмотришь. Никогда не угадаешь. Никогда…

Джерисон раскланялся пред принцессой, провожая ее в специальную комнату. Потом он пригласит туда докторусов. А потом…

Если Анелия невинна – он проводит ее к Ричарду. Тот сейчас с отцом на прогулке. Ну и… свадьба.

Если же она не девушка – инструкции просты. Оглушить, связать, доставить в Стоунбаг. И забыть обо всем.

Докторусы точно забудут. Да и не будут они знать, кого проверяли. Маска готова, а представляться им принцесса не будет. В остальном же – самая обычная процедура.

А вот и та комната…

– Прошу вас, Ваше высочество.

Анелия не слишком удивилась, когда ее встретил граф Иртон. Почему нет?

Друг принца, доверенное лицо. Но когда Джерисон повел ее куда-то переходами – девушке стало страшно. А потом…

Потом сбылся ее самый страшный кошмар.

В комнате, куда ее привели, никого не было. Только кровать.

– Что происходит?! – возмутилась принцесса.

Сначала она подумала, что Джерисон собирается… она даже не слишком испугалась. Обернулась к графу Иртону, но тот уже успел закрыть дверь и заслонить ее собой.

– Ваше высочество, согласно старому обычаю, любая женщина, которая собирается замуж за принца, должна удостоверить свою невинность.

– Что?!

Анелия взвилась на месте. И возмущение у нее выглядело ненаигранным. Страх за свою жизнь стимулирует. Любая актриса позавидовала бы.

Джес выслушал истерику, не моргнув и глазом. Покачал головой.

– Ваше высочество, ваш отец дал согласие. И вы можете выйти из этой комнаты только после заключения докторусов.

– Да как вы…

– Или вообще не выйти. Ваш отец это одобрил и сказал, что бояться нечего.

– У вас есть его приказ?! В противном случае…

– Ваше высочество, – синие глаза Джеса сверкнули. Он уже почти не сомневался в правдивости анонимного свитка. – Посмотрите…

Анелия замолчала. Приняла из рук Джерисона свиток – и тут же опознала печать Гардвейга. Отец давал согласие на осмотр. Еще вчера написал, в компании Эдоарда.

Разум ее работал, как бешеный.

Раскрыли.

Где, что, как – это сейчас неважно. Проверку она не пройдет, если Альдонай ее обратно девушкой не сделает. Но это – вряд ли.

А что можно сейчас сделать?

Только одно. Сбежать.

На ней дорогое платье, его можно продать. На шее в ушах, на пальцах – драгоценности. Наряжалась… дура!

Но сейчас – это ее капитал. Но чтобы его применить, надо как-то выбраться отсюда. А как?