Анастасия Калямина - Волшебство на грани

- Нельзя его так обманывать! - возмущался брат Карсилины, когда они все вместе обсуждали этот план. - У вас не получится всегда скрывать...

- А мы плавно подготовим Семёна к этой новости. - Сказал Зольтер.

- Ну да, если учесть, что весь мир сейчас говорит о безвременной кончине принцессы. - Помрачнел Альфред. - Он и сам быстрее всё вспомнит.

- Нельзя ему пока говорить! - рассердился Прохор. - Я не хочу, чтобы мой сын опять...

- Вы как хотите, но я в этом не участвую! Я не хочу потерять друга. - Альфред разозлился и вышел из помещения.

Мартина за это время не сказала ни слова, сидя в углу в кресле. Прохор Мылченко сердито на неё взглянул:

- Может, ты поговоришь со своим братом?

Та промолчала. Она вообще последнее время мало с кем разговаривала.

***

Ни Зольтер, ни Серебринка, ни отец, когда приходили навестить меня, говорить про Карси не решались, да и тон у них был натянутый, притворно весёлый. Говорили исключительно о моём самочувствии, да о своих делах. Они делали вид, что не замечали медальон Карсилины, он лежал у меня на тумбочке, на самом видном месте.

Я спрашивал, почему Карси не приходит повидаться, или, хотя бы, забрать амулет, и почему мне нельзя никому звонить!

На этот вопрос либо не отвечали, либо говорили, что Карси очень занята, и её направляют в какую-то командировку. А я всё больше понимал, что все меня обманывают, и это очень не приятно осознавать.

Да что, в конце концов, происходит! Почему они молчат! Я так с ума скоро сойду!

Даже тётя Ира, и та была с ними заодно! Прохор Мылченко её подготовил, предупредив, что о Карсилине лучше не упоминать, если не хочет, чтобы моё здоровье ухудшилось.

- Семён! - воскликнула она, появляясь на пороге палаты.

- Здравствуй, тётя. - Поприветствовал я.

Её радость была искренняя, в отличие от тех, кто заходил ко мне ранее.

Она тут же положила на кровать пакет с апельсинами и сказала.

- Как же тебя так угораздило!

Я пожал плечами, не зная, точнее, не помня, за что меня сюда "угораздило".

- Какой же ты бледный! Исхудал весь! - покачала головой тётя Ира, разглядывая меня. - Тебе витаминов, наверное, не хватает...

Ну вот, понеслось! Тётина любимая тема, "Какой ты у меня болезненный!". Нужно переключить её на что-нибудь другое!

- ...Совсем они тебя запустили, так и окочуриться недолго. - Причитала она. - Твой папаша...

Тут она собиралась возмутиться по поводу Прохора, который недавно объявился и вообще плохой отец, но я перебил:

- Тёть, а сама то ты как поживаешь?

- Нормально поживаю. Меня твоё состояние больше волнует!

Тему разговора сменить не удалось, я предпринял ещё одну попытку:

- Как тебе город, понравился?

Она сделала вид, что не слышит, сообщив:

- Я думала забрать тебя в Зебровск. Тут такие ужасы в газетах пишут, да и...

Тётя замолчала, вспомнив, о чём предупреждал Прохор Мылченко, и, боясь сказать лишнего.

- А что пишут? - не понимал я.

- Не важно. - Улыбнулась она и достала из сумки небольшую потрёпанную книгу. - Вот, возьми. Я подумала, тебе тут скучно, будет хоть, чем заняться.

Обложка у книги была жёлтого цвета, прямо как стены этой палаты. "Древнемассийские мифы".

- Ладно, поправляйся. Я завтра зайду...

***

Площадь лорда Шиндвела.

В этот солнечный осенний день по ней бегали ребятишки из соседней школы. Учительница мирно разговаривала о чем-то со старушкой, жующей семечки, сидя возле фонтана на железной скамейке.

Тут, заплакала девочка. Учительнице пришлось оторваться от "увлекательной" беседы.

- Что такое, Марви? - подбежала она к бедолаге.

Семилетняя девочка в белой курточке, белой шапочке и жёлтых брючках, плакала, держа в руках коробочку мела. А рядом с ней смущённо топталась мрачная девушка в сером плаще.

- Она, она... - Ревела малышка, показывая пальцем на девушку. - Она мой розовый мелок сломала!

- Простите, я случайно на него наступила. - Буркнула виновница в своё оправдание.

- Под ноги смотреть надо! - Рассердилась учительница и подняла обломки мелка.

Кусочки мела в её руках срослись, и она протянула его девочке. Та перестала плакать, и принялась дорисовывать на квадрате плитки розового кота с крыльями.

Девушка в сером плаще насупилась и отошла. Она не могла ничего чинить, только разрушать. Такая уж у колдунов магия.

Затем, она остановилась, увидев надпись корявым почерком: "Маша. Б + Дана. Л. = дуры", а рядом с этой, через два плиточных квадратика более аккуратную: "Маша. Б + Гена. В = Любовь".

Девушка усмехнулась. Вероятно, первая надпись, это месть Маше от Гены. Людям ведь свойственно думать иногда, что их любят те, кто ненавидит. Наивность. По крайней мере, Сулитерия так считала.

На душе у Сулитер было не спокойно. Лучшая, точнее, единственная подруга умерла по её вине. Девушка вздохнула, вспоминая...

...Это было словно вчера. Сулитерия очнулась у себя в комнате.

На её картфольном бордовом кресле сидела тётушка Гадритта. Она равнодушно смотрела на племянницу, а потом сказала холодным тоном:

- Ты от меня даже в потустороннем мире не скроешься.

- Что такое, почему я не умерла?.. - не понимала племянница.

- Ты так быстро не отделаешься!

Гадритта встала с кресла и, медленными грациозными шагами, подошла к кровати Сулитерии.

- Так это ты меня оживила? - поинтересовалась племянница, чувствуя, что здесь кроется какой-то подвох. Это её пугало.

- Карсилина оказалась слишком глупа, решила, что твоя жизнь нынче ценится дороже, чем её собственная. Я не могла упустить возможность и позволила принцессе пожертвовать жизненную энергию. - Ехидно объяснила тётушка.

- Но, это же получается... - С ужасом понимала Сулитер. - Ведь, без этой энергии Кари...

- Ты умнее, чем я думала! - Ухмыльнулась Гадритта, разглядывая свои длинные чёрные ногти, на которых были нарисованы черепа.

- Она не должна была!..

Сулитерия поднялась с кровати и встала напротив тёти. Новость её ошеломила.

- Пора бы учесть, что у меня всегда есть запасные варианты! - Ухмыльнулась Гадритта, зло, глядя на племянницу. - Небось, понравилось быть мёртвой?

- Уж лучше так, чем служить тебе! - парировала Сулитер, но тётушку это не уязвило.

- Между прочим, я о тебе забочусь...

- Заботится она! Как же! Я себя воскрешать не просила! Тем более вот так! Надоело всё! Ухожу из "ОбГаТра"!..

- Никуда ты не уйдёшь! - рассердилась Гадритта. - Если бы кое-кто использовал яд по назначению, твоя тётушка не пошла бы на этот шаг...

- Уйду! Я не хочу ставить крест на своей жизни только потому, что моя тётя злая колдунья!

- Быть злодеями - судьба Трегторфов!

Прошипела Гадритта, желая взять и заехать длинными ногтями по лицу племянницы и оставить глубокие царапины, но сдержалась и вышла из комнаты.

- Я с этим не согласна!! - крикнула Сулитерия, запуская стеклянной рамкой, с изображением символа "ОбГаТра" (чёрный волк, с красными глазами), в дверь.