Андрей Прусаков - Проклятие Гунорбохора

Улнар отвернулся и посмотрел на Франа. Охотник тоскливо закрыл глаза: он понимал, что сейчас случится, и готовился умереть.

Улнар поднял голову. Как бескрайнее море, небо несло облака–корабли, и воин не мог поверить, что так будет, когда их убьют. Его жизнь, как и жизнь многих, в этом мире не значила почти ничего. Ты умрешь — и что изменится? И раньше Улнар думал об этом, но еще никогда эта мысль не была столь ясна и горька. Он не мог прикоснуться к тофу, как того требует обычай, и молился в душе. «Великий Игнир, пришло время, когда я увижу тебя и приду в твое царство, — думал воин. — Если хочешь, чтобы я погиб, прошу одного: не дай умереть, как тот парень. Дай силы, дай умереть с мечом в руке!»

Ош–Рагн не появлялась, зато пришел жуткого вида шаман, скорченный полуголый старик, с ног до головы покрытый татуировками. Он ходил и плясал возле пленников, прикасаясь к их лицам грубыми, дрожащими пальцами, и людей передергивало от отвращения и страха. Наконец, чернолицый ушел, и арны погрузились в тоскливое ожидание конца.

Когда солнце коснулось края равнины, за ними пришли. Всех троих отвязали от повозки и куда‑то повели. Люди хранили молчание, понимая, что ни слезами, ни мольбами не разжалобишь жестоких чернолицых.

Их привели к огромному шатру, заломив руки так, что не пошевелиться. Из шатра вышла Ош–Рагн. Теперь плечи вождя морронов покрывала шкура полосатого зверя, голову венчала корона из огромных звериных клыков. Ее сопровождали воины с лицами, закрытыми черными повязками. Улнар заметил: видневшаяся из‑под кожаных доспехов кожа была светлее, чем у морронов. Они не чернокожие! Быть может, Ош–Рагн наняла воинов из каких‑то неведомых земель, подумал Улнар. Его знакомый, бывший телохранитель, рассказывал, что хозяин предпочитал охранников из далеких земель, считая их надежнее своих.

Охрана встала за спиной колдуньи. Пустой, немигающий взгляд этих людей, похожих на живых мертвецов, мог напугать кого угодно — но не все ли равно, кто тебя убьет? Лишь бы быстро.

Чтобы не поддаться панике, воин сконцентрировался на торчащем из‑за пояса охранника мече. Хороший клинок, два локтя в длинну, узкий, легкий, судя по гарде — работа мастеров Эшнара…

Словно из воздуха, явился старик шаман. В его трясущихся руках, словно живой, прыгал мешочек из черной кожи. Он что‑то прошамкал Ош–Рагн, и та кивнула.

Колдунья прошлась перед пленниками. Ее стройное, без капли жира тело было поджарым, как у пустынного хищника, стремительная поступь и отточенные движения рук

выдавали прирожденного убийцу.

— Снимите повязки! — велела Ош–Рагн. Охранники подчинились, и Улнар оторопел: все они были арнами! Но что‑то было не так… Немигающие, смотрящие в никуда глаза, белые, обескровленные лоб и скулы, тонкие синюшные губы. Словно все они болели одной болезнью.

Вдруг воин узнал одного. Необычной формы шрам наискось пересекал лицо человека. Он был в отряде Кронна, бесследно исчезнувшем в походе к одному из уцелевших эмонгиров. Его, как и остальных, давно считали мертвым…

Властительница указала на мергина. Его вывели вперед. Разбойник часто дышал, его охватил ужас, но арн держался и не молил о пощаде.

— Ты будешь таким, как они, — сказала колдунья. — Тебе будет хорошо, как и им. Они не знают страха и сомнений. Они свободны, но не хотят уходить…

Ош–Рагн улыбнулась, но глаза оставались безжалостными.

— Ты будешь служить мне, арн, как служат они!

Улнар ничего не понимал, и от этого становилось страшнее. Колдунья говорила загадками. Страшными загадками. Заставит служить? Зачем? И почему они не уходят домой, если свободны, подумал пленник.

— Ты получишь силу и могущество. Всякий белокожий хочет власти и богатства. Я дам тебе и то и другое.

— А… если я не захочу? — дерзко спросил мергин. Ош–Рагн расхохоталась так, что пленники вздрогнули:

— Ты? Не захочешь? Ты уже хочешь! Если бы я не видела в твоих глазах жажду власти, а на лице печать жестокости — не стала бы и разговаривать, а вырвала сердце! — она кивнула в сторону застывших воинов. — Такие как ты служат мне, и будут служить, потому что я даю то, что не даст никто другой.

— Вы мои до самой смерти! — сказала Ош–Рагн, не поворачиваясь к воинам.

— Да, Властительница! — нестройным и негромким гулом ответили они.

— Начинайте! — приказала она. Два воина схватили мергина и повалили наземь, третий сел на ноги, лишая возможности двигаться. Конец, подумал Улнар, сначала он, за ним и мы…

Шаман склонился над головой пленника и что‑то достал из черного мешочка. Один моррон зажал мергину нос и рот, и воин понял, что его хотят удушить.

Усмехаясь, Ош–Рагн смотрела, как от недостатка воздуха и усилий освободиться лицо мергина багровеет, а глаза вылезают из орбит. Тело пленника напряглось и выгнулось, делая последнюю попытку спасти уходящую жизнь — но его держали крепко. Шаман подал знак, и моррон разжал руки. Мергин открыл рот, жадно глотая воздух, и старик с силой вдунул ему в лицо какую‑то черную пыль.

Тело мергина выгнулось. Он страшно захрипел. Воины отскочили, и человек покатился по земле, корчась в судорогах. Фран и Улнар переглянулись. Зачем ему дали яд, если проще — ножом по горлу?

Мергин распластался в пыли и затих. Но пленников не уводили, морроны словно ждали чего‑то.

Мергин зашевелился и встал. Движения были странными, как у пьяного, но для пьяного он двигался слишком быстро. Глаза мергина покраснели. Он озирался вокруг, его кулаки сжимались, а мышцы напряглись, как у зверя перед прыжком.

— Теперь ты силен, как никогда! — сказала колдунья. Она подала знак, и пятеро воинов бросились на мергина. Они были безоружны, и Улнар ждал, что его легко собьют с ног. Но этого не случилось. Мергин двигался очень быстро, мощными ударами сшибая чернолицых наземь. Улнар не верил глазам: такой прыти от мергина он не ожидал. Что за зелье ему дала колдунья?

Раскидав нападавших, мергин остановился. Хрипло дыша, человек оглядывался. Несмотря на быстроту и силу, у него не было шансов: морронов были сотни.

Ош–Рагн приблизилась к нему.

— Ты чувствуешь силу, арн? Она твоя навсегда… если будешь служить мне!

— Жить здесь, с вами? Нет! — ответствовал мергин. Сейчас его убьют, подумал Улнар.

— Не здесь. Я дам тебе асиры, и ты вернешься домой.

— Я… согласен! — почти не колеблясь, ответил мергин. Ош–Рагн рассмеялась.

— Вы видите? — повернулась она к пленникам. — Он мой. А теперь ваша очередь!

Улнар не успел опомниться — так быстро его схватили и швырнули наземь. Три моррона привычно распяли воина на земле. С Франом делали то же самое. Вырваться было невозможно. Улнар с яростью смотрел на приближавшегося к нему шамана. Черная рука легла на лицо, перекрывая воздух.