Стивен Кинг - Легенды

Ириан поручили работу — соскрести старую грязь с внутренних стен, подготовить их для штукатурки. Но прежде, чем солнце успело заглянуть в окна, в открытую дверь постучали. Снаружи стояли двое. Один, которого она приняла за садовника, Мастер Травник, надежный и прочный, как рыжий бык, а рядом с ним — мрачный и изможденный старый Мастер Имен.

Ириан вышла к ним и пробормотала приветствие. Они устрашали ее, эти Мастера острова Рок, а еще их присутствие означало, что мирное время прошло, закончились дни прогулок в тихом летнем лесу вместе с Рисующим Образ. Прошлой ночью все это кончилось. Она это знала, но знать не хотела.

— За нами послал Мастер Образа, — сказал Травник. Ему было не слишком уютно. Он заметил побег под окном и сказал:

— Это велвер. Не знал, что на острове есть хоть один экземпляр. Наверное, его посадил кто-нибудь с Хавнора, — он внимательно изучил растеньице, а потом сорвал несколько семенных коробочек и спрятал в сумку.

Ириан с не меньшим вниманием и интересом изучала Мастера Имен, пытаясь увидеть, что он такое — виденье, как он говорил, или созданье из плоти и крови. Ничего в нем не было призрачного, но ей все равно казалось, будто он находится где-то не здесь, а когда он шагнул под солнечный свет и не отбросил тени, узнала это наверняка.

— Господин, путь оттуда, где вы живете, так долог? — спросила она. Он кивнул.

— Оставил себя на полпути, — сказал Мастер Имен. Он оглянулся, к ним приближался Мастер Образа, теперь уже проснувшийся окончательно.

Азвер поприветствовал гостей и спросил:

— Привратник придет?

— Сказал, что уж лучше посторожит дверь, — сказал Травник. Он осторожно закрыл свою сумку с множеством отделений и карманов и оглядел остальных. — Я не знаю, сумеет ли он удержать крышку на муравейнике.

— В чем дело? — спросил Курремкармеррук. — Я читал о драконах. И не обратил внимания. Но все мальчики, которых я учил в Башне, ушли.

— Вызваны, — сухо сказал Мастер Травник.

— И что? — сказал Мастер Имен еще более сухо.

— Я могу лишь рассказать, как все это понимаю я, — неохотно сказал Мастер Травник. Ему было совсем неуютно.

— Говори, — сказал старый маг. Травник все не решался.

— Госпожа не входит в совет, — сказал он наконец.

— Она со мной, — сказал Азвер.

— Она пришла в это место и в это время, — сказал Мастер Имен. — А в это место и в это время никто не приходит случайно. Каждый из нас знает, что это значит для нас. За именами стоят имена, господин мой Целитель.

Темноглазый маг склонил голову и сказал:

— Хорошо.

И ему стало определенно спокойнее, что кто-то принял решение за него.

— Торион много времени проводил с Мастерами и с учениками. Тайные встречи, внутренние круги. Слухи, шепоты. Младшие ученики напуганы, некоторые спрашивали у меня и у Привратника, нельзя ли им уйти. И мы отпустили их. Но в порту нет кораблей, а кроме того, что привез тебя, госпожа, и на следующий день отплыл в Уатхорт, никто не приплывал. Мастер Ветров никого не пускает на Рок. Даже если прибудет король, на остров Рок ему не ступить.

— Пока ветер не переменится, так? — сказал Мастер Образа.

— Торион говорит, что Лебаннен — не настоящий король, раз его короновал не Архимаг.

— Чушь! История не подтверждает! — сказал старый Мастер Имен. — Первый Архимаг появился спустя столетия после последнего короля. Рок правил в отсутствие королей.

— Агх! — сказал Мастер Образа. — Тяж-шело управителю домом отдать ключи, когда вернулся гхозяин.

— Кольцо Мира воссоединено, — терпеливым, но тревожным голосом произнес Мастер Травник. — Пророчество свершилось, сын Морреда коронован, но мира по-прежнему нет. Что мы делаем не так? Почему мы не можем найти равновесия?

— Каковы намерения Ториона? — спросил Мастер Имен.

— Привезти Лебаннена сюда, — сказал Мастер Травник. — Один из учеников говорил об «истинной короне». О второй коронации. Здесь. Архимагом Торионом.

— Чур меня! — Ириан сотворила знак, мешающий слову стать делом. Никто не улыбнулся, а Травник запоздало повторил ее жест.

— Как он может удерживать всех? — спросил Мастер Имен. — Травник, ты был здесь, когда Перепелятник и Торион были вызваны Ириотом. Дар Ириота был так же велик, как дар Ториона. Он пользовался им, чтобы держать людей в узде, контролировать их. Торион поступает так же?

— Я не знаю, — ответил Целитель. — Могу лишь сказать, что когда я рядом с ним, когда я в Большом Доме, то чувствую, будто ничего нельзя сделать, свершится лишь то, что свершится. Ничто не изменится. Ничто не будет расти. Какие бы лекарства я ни использовал, все болезни закончатся смертью. — Он оглядел их, словно раненый бык. — И мне кажется, это правда. Нет способа обрести Равновесие, можно лишь сидеть неподвижно. Мы зашли так далеко. То, что Архимаг и Лебаннен ушли к мертвым и вернулись, — это был неправильно. Они нарушили закон, который нельзя нарушать. И вот Торион вернулся, чтобы восстановить закон.

— Как? Отправив их обратно к мертвым? — спросил Мастер Имен и вместе с ним заговорил Мастер Образа:

— Кхто мож-шет сказать, что есть закон?

— Вот стена, — сказал Мастер Травник.

— Корни этой стены не так гхлубоки, как корни моих деревьев.

— Но ты прав, Целитель, мы сейчас вне равновесия, — сказал Курремкармеррук, и голос его был резок и тверд. — Когда же и где мы свернули с пути? Что мы забыли, к чему повернулись спиной, просмотрели?

Ириан смотрела то на одного, то на другого.

— Кхогда равновесие неверно, поддерж-шивать его не есть гхорошо. Станет лишь гхуже. Пока…

Рисующий Образ сделал странный жест — быстро несколько раз повернул руки то ладонями к земле, то к небу.

— Что может быть более неверным, как вызывать самого себя из мертвых? — спросил Мастер Имен.

— Торион был лучшим из нас — отважное сердце, доблестный разум, — проговорил Мастер Травник почти яростно. — Перепелятник любил его. Как и мы все.

— Его замучила совесть, — сказал Мастер Имен. — Совесть сказала ему, что только он смог бы навести порядок. И чтобы сделать так, он отрицал свою смерть. Этим он стал отрицать свою жизнь.

— И кто встанет против него? — сказал Мастер Образа. — Я мог-ху лишь спрятаться среди лесов.

— А я — в своей башне, — сказал Мастер Имени. — А ты, Травник, и ты, Привратник, вы в Великом Доме точно в ловушке. Мы построили стены, чтобы не пускать зло внутрь. Или наружу, такое тоже ведь может быть.

— Нас четверо против нег-хо одног-хо, — сказал Мастер Образа.

— Их пятеро против нас, — сказал Травник.

— Что же, вот дошло до того, — сказал Мастер Имени, — что мы стоим на опушке леса, посаженного Сегоем, и говорим о том, как нам уничтожить друг друга?

— Да, — сказал Мастер Образа. — То, что долго ж-шивет не изменяясь, убивает тебя. Вечен лес, потому что он умирает и умирает, и тем ж-шив. Но я не позволю мертвой руке коснуться меня. Или дотронуться до короля, что принес нам надежду. Откровение произнесено, я сам его произнес… «ж-шенщина на Гонте»… и я не стану свидетелем, как забудутся эти слова.