Веда Корнилова - Тени забытых земель

- Вы что, мне не доверяете? - попытался возмутиться барон.

- Вы абсолютно правы... - не стала отпираться Абигейл. - Впрочем, я не доверяю никому из окружения принца-консорта. Пока еще принца-консорта, хотя в данный момент это звание он носит совершенно незаконно. Что же касается вашей миссии... Вы сами должны прекрасно понимать, что с вами я никуда не поеду, и уж тем более не собираюсь отправляться на встречу с Найгарлом.

- Но он обещает вам...

- Я прекрасно знаю цену всем его обещаниям. Благодарю за те усилия, которые вы приложили, чтоб встретиться со мной в этом монастыре.

- Тогда аудиенция окончена... - обратился дядюшка к приехавшим мужчинам. - Как говорится, честь имею.

- Тогда и я, в свою очередь, попрошу господ посланников покинуть монастырский двор, и отправиться за стену, туда, где расположены места для гостей и приезжих...- вздохнул отец Маркус. - Если не ошибаюсь, то сейчас там находятся как старатели, так и приехавшие с вами солдаты, и потому вам следует быть со своими людьми.

- Уж не хотите ли вы сказать, что собираетесь отправить нас к той разношерстной грязной толпе? - возмущению барона не было предела. - Мой титул и общественное положение...

- Я рад за ваш высокий род, и с уважением отношусь к титулам... - отец Маркус по-прежнему не выпускал из рук четки. - Но у нас есть определенные правила, которых мы строго придерживаемся сотни и сотни лет, и одно из тех правил гласит, что на территории монастыря должны находиться только служители этой скромной обители. На монастырский двор мы пускаем далеко не всех, и уж тем более не собираемся оставлять недружественных иноземцев на ночь среди монастырских келий. Простите, но таков устав нашего монастыря.

- А этой девице, значит, тут находиться можно? И ее так называемому муженьку со своим родственничком тоже? - барон вскочил на ноги. Такое впечатление, что этот человек совсем перестал контролировать как себя, так и свое поведение и произносимые слова.

- Постойте... - отец Маркус поднялся из-за стола, жестом остановив Андреаса и дядю Эдварда, шагнувших к барону. Вообще-то у Андреаса уже давно было желание поставить зарвавшегося посланника на место, но пока ему приходилось помалкивать - увы, таковы обязанности принца-консорта.

Тем временем настоятель продолжал:

- Должен сказать вам, господин, приехавший из Бенлиора, одну весьма неприятную истину: если судить по вашим словам, манерам и поведению, то лично у меня есть все основания увериться в одном весьма неприятном факте - ваш род вряд ли может гордиться таким представителем, как вы. У вас постностью отсутствует как воспитание, так и умение вести себя, а заодно нет и элементарного чувства такта, что лично на меня производит весьма удручающее впечатление. Кроме того, вы совершенно не отдаете себе отчет в том, что сейчас разговариваете со своей будущей королевой и потому позволяете себе столь дерзкие замечания.

- Вы... - начал, было, барон, но настоятель его перебил.

- Тем не менее, я поясню вам, отчего эта юная особа имеет право находиться в монастыре. Дело в том, что она пришла сюда в поисках защиты, а одним из сопровождающих ее был граф Лиранский. Я предоставил им убежище согласно заповедям о милости к преследуемым, а вместе с тем это полностью отвечает моим внутренним убеждениям. Вы же не вызываете у меня ни малейшего желания оказывать вам приют, так что попрошу вас сию же минуту покинуть мой кабинет.

На барона было жалко смотреть: отповедь настоятеля вкупе с раздражением от несговорчивости принцессы отражалась на лице неудачливого переговорщика целой гаммой чувств. Впрочем, он постарался оставить за собой последнее слово.

- Принцесса, я могу узнать, когда вы собираетесь уехать отсюда?

- В любом случае принцесса Абигейл покинет стены монастыря Святого Кармиана на пару дней раньше вас! - повысил голос отец Маркус. - Вместе в Лаеж вы не отправитесь.

- Но мне необходимо как можно быстрей вернуться в Бенлиор! - едва ли не в приказном тоне скомандовал барон. - Я требую, чтоб завтра же с утра меня отправили в Лаеж с сопровождающими, иначе я обещаю всем вам серьезные неприятности!

- Можете отправляться в Лаеж хоть сейчас, на свой страх и риск, только вот никто из смиренных служителей монастыря Святого Кармиана вас сопровождать не будет... - отец Маркус кивнул в сторону дверей. - А за сим, господин барон, попрошу вас покинуть мой кабинет. Очень надеюсь, что в ближайшее время с принцессой вы не встретитесь. Во всяком случае, с моей стороны для этого будут приложены все усилия.

- Хорошо, я уйду, но вы об этом пожалеете... - барон Варзее шагнул к дверям, но в этот момент события стали развиваться совершенно невероятным образом. Один из мужчин, сопровождавших барона, внезапно вскинул руку, и в воздухе сверкнула сталь летящего ножа. В тот же миг раздался крик Абигейл, брат Титус метнулся по направлению к мужчине, бросившему нож, а брат Белтус в мгновение ока кинулся к второму человеку...

Вся схватка по времени заняла всего лишь несколько ударов сердца, но за эти короткие мгновения кабинет отца Маркуса преобразился до неузнаваемости: перевернутые стулья, рассыпавшиеся бумаги и свитки, сорванная со стены занавесь, лежащие на полу хрипящие мужнины, которым монахи лихо скручивали руки за спиной... Сам барон Варзее стоял, плотно прижавшись спиной к стене, и на его лице было написано недоумение, перемешанное с самым настоящим страхом.

- Адриан, что с принцессой? - крикнул дядя Эдвард, отвешивая удар по шее слишком шустрому противнику, который пытался стряхнуть с себя брата Белтуса. - Она жива?

Андреас стоял на коленях подле лежащей на полу Абигейл, и только что не молился вслух, воздавая Светлым Небесам благодарственные молитвы. Потрясающе, но сейчас произошло самое настоящее чудо, и причиной этому была та самая серебряная заколка для одежды, которую Андреас когда-то подарил юной принцессе. Все эти годы Абигейл носила эту заколку, пристегивая ее к внутренней стороны одежды, напротив сердца: девушке не хотелось показывать подарок принца хоть кому-то, кроме священника в церкви. Это была ее тайна, ее секрет, ведь это был подарок человека, в которого она влюбилась едва ли не с первого взгляда, и принцесса не желала, чтоб хоть кто-то зубоскалил по этому поводу.

Серебряная заколка была с Абигейл и в то время, когда девушку украли из монастыря, и когда она оказалась в плену у нагов, и когда люди шли по Запретным землям. Оказавшись в монастыре Святого Кармиана, девушка вновь укрепила заколку с внутренней стороны одежды, и опять напротив сердца - уж очень красивой была это вещь, совсем не подходящая к скромному монастырскому одеянию. Надо же такому произойти - именно это и спасло принцессу: длинный тонкий стилет, брошенный мужчиной точно в сердце Абигейл, ударился о заколку и отлетел в сторону. Правда, при том отскоке острое лезвие рассекло одежду, и нанесло девушке довольно длинную рану, но, по счастью, не очень глубокую.