Андрей Петерсон - Почему я не люблю дождь

А еще – если удастся потом его заморозить, и превратить в пологую ледяную арку, соединив парящие в небесах куски земной тверди…

И, наконец, если она выдержит их вес…

Тогда все получится.

Вот только слишком много этих самых «если» набиралось. Но и другого выхода, что-то не видно было. Осси даже головой по сторонам покрутила в его поисках, но все равно ничего не нашла.

По всему выходило, что нет другого пути, и то, что сначала казалось бредом и полным безумием, явилось единственно возможным решением. Что, впрочем, ничуть не мешало ему оставаться бредом и безумием, да еще и конченым идиотизмом в придачу, о чем хилависта тут же и заявил. Со всей свойственной ему прямотой и нисколько не стесняясь выражениях. Вот как только план леди Кай выслушал, так тут же бурным потоком выкриков и разразился. Но потом, подустав и, видимо, смирившись, даже вызвался помогать и тут же принялся за работу.

Делал он ее, правда, на свой собственный и никому непонятный манер, не забывая при этом бурчать и ворчать что-то не очень лестное, а порой даже обидное, но, при всем при этом, новое русло для бурного потока проложил он достаточно быстро. Во всяком случае, Осси для этого много больше времени понадобилось бы. Это уж не говоря о том, что не очень-то она понимала, как вообще за это дело взяться. Скорее всего, просто Гасителем бы прорубать принялась, а на это времени бы ушло – подумать страшно…

Хилависта же решил эту задачу совсем по-другому.

Осторожно подобравшись к выбранной точке на краю острова, он остановился, поерзал немного на месте, старательно избегая смотреть в сторону пропасти, а затем, тяжело вздохнув, двинулся в сторону разбитого фонтана.

Полз он медленно, иногда зачем-то останавливался, ненадолго замирал на месте в полной неподвижности – даже моргать забывал, а потом вдруг оживал и снова продолжал движение. Он полз и полз, а за ним, словно след за улиткой тянулась мутная зеркальная поверхность, которая со временем светлела и распрямлялась, подрагивая мелкой рябью и разбегающимися от центра волнами.

Мелкое каменное крошево, разбитые чудовищной силой плиты, просто валяющиеся на пути осколки – все это превращалось в гладкую ровную зеркальную дорожку, твердеющую и застывающую прямо на глазах. А несколько крупных обломков, попавшихся на его пути, стекли как свечи, медленно растворившись в общей зеркальной массе. В довершении всего хилависта проделал фокус совсем уже почти невероятный, пройдя прямо сквозь надгробную плиту, и просто проплавив в ней небольшой зеркальный туннель, хотя особой надобности в этом, пожалуй, и не было.

Но – впечатлило! Чего уж говорить… Хотя, в общем-то, со стороны все его манипуляции казались делом не сильно сложным – уж больно легко у него это получалось. Вот только крупные капли пота, набухшие на огромном лбу Ташура, говорили о том, что не все в этом мире так просто, как кажется.

Закончив с прокладыванием зеркальной тропы, хилависта откатил в сторону, критически осмотрел свое творение и что-то буркнул под нос.

– Что? – Не поняла Осси.

– Отойди, говорю. Подальше.

Пожав плечами, Осси отошла на несколько шагов в сторону и остановилась, но поймав на себе хмурый взгляд Ташура, двинулась дальше.

– Еще. Еще давай. Что ты как неживая! – Подгонял ее хилависта.

Наконец, сочтя удаление достаточным, он буркнул, что «хватит, наверное», коротко, но очень пронзительно свистнул и быстро метнулся к укрывшейся за выступом обломанного портика девушке.

В тот же миг послышался мелодичный звон, будто ветер задел своим крылом развешанные где-то вдали колокольчики, затем что-то тихо треснуло, и зеркальная тропа взорвалась изнутри, рассыпав острые как иглы осколки далеко в стороны.

Потрясное это было зрелище – тысячи и тысячи зеркал, вихрем ворвавшихся в ночь, и разом отразивших свет низкой и очень яркой луны. Потрясное и немного страшное. Аж мороз по коже.

Зеркальный дождь долго еще барабанил по плитам, разбиваясь мелкими стеклянными каплями, а когда наконец стих, то взору леди Кай открылся ровный, гладкий и прямой как стрела желоб, проделанный неведомой силой прямо в плитах Аулы. И от того, что силу эту леди Кай хорошо знала, давно уже терпела и звала хилавистой понятней она не становилась.

Но, как бы то ни было, а самая сложная часть работы была проделана, и оставалось самая малость.

На то, чтобы расширить отверстие из которого, хвала Страннику, все еще продолжала истекать вода, много времени не ушло. Два удара мечом окончательно разнесли искореженную молнией морду горгульи, открыв дорогу для бурного потока, а еще один – легко разрушил оставленную хилавистой тонкую преграду на краю острова.

Теперь все было готово, и изготовленный совместными усилиями водопад вскипел бурлящей и пенящейся водой. И, честно говоря, ее даже больше чем надо тут было.

Осси снова – уж незнамо в какой раз – заглянула за край острова, чтобы убедиться, что все в порядке и как надо, да так и застыла в неподвижности, очарованная открывшимся перед ней зрелищем.

Это была первозданная мощь, высвобожденной энергии. Огромная масса воды рушилась в темную бездну, вдребезги разбиваясь о плиты зависшего под Ступенью обломка площади. Водопад ревел как одержимый, а периодически до слуха девушки доносились мощные раскаты, подобные далекому грому. Облако водяной пыли росло из глубины заволакивая все вокруг, а падающая вниз вода порождала к жизни странное ощущение наведенного магнетизма, притягивающего и засасывающего одновременно.

Осси отпрянула в ужасе, пытаясь унять бешено скачущее сердце и нарастающее желание слиться с бездной и раствориться в этой кипящей и бурлящей стихии.

– Ничего себе…

– Ну, что? Получилось? Как там? Да не молчи ты… – хилависта аж подпрыгивал от нетерпения, пока леди Кай боролась с приступом внезапно подступившего головокружения.

– Получилось. Получилось, – наконец смогла выдавить она из себя. – Все хорошо получилось. Все как надо… – и потянулась к поясу с магическими кристаллами: – А теперь отходим! Быстро!

Шамерский Огонь [25]не подвел и на этот раз, и даже второго, заготовленного на всякий случай кристалла не понадобилось. Одна синяя вспышка, и несчастная многострадальная площадь тут же погрузилась в зиму, украсившись снегом, сосульками и всеми другими обязательными атрибутами, включая пар изо рта. Разом упавшая на десятки градусов температура выстудила воздух на сотню ардов вокруг, и на хилависту стало просто больно смотреть – посиневший и сильно дрожащий от холода шар здорово напоминал хорошенько промороженное желе, которое даже бурчало теперь, то и дело заикаясь от холода.