Роберт Силверберг - Горы Маджипура

Не в лучшей форме был и Манкхелм. Он упал на колени и трясущимися пальцами перебирал висящие на шее на кожаных ремешках священные кости и амулеты.

Так или иначе, но на дальнем конце каньона не оказалось ни одного отинорского воина, а потому некому было броситься в стремительную атаку и прогнать эйлилилалов. Воины, которых Тойкелла послал туда и приказал ждать сигнала к нападению, теперь крадучись возвращались по двое, по трое, бледные и потрясенные.

Харпириас в отчаянии воздел руки.

— Нет! — крикнул он. — Идите обратно на ту сторону! Туда! На ту сторону! Во имя Повелительницы, немедленно атакуйте эйлилилалов, пока у вас есть такая возможность!

Они только молча смотрели на него, сбитые с толку, ничего не понимающие.

Тут Харпириас взглянул на противоположную сторону каньона и с первого взгляда понял, что нет никакой нужды в атаке. Эйлилилалы исчезли.

Очнувшись от вызванного ужасом шока, они очертя голову бежали по скалистым горным тропам, побросав свои тюки, шатры, оружие и орудия труда — все, что принесли с собой из расположенного где-то далеко на севере постоянного стойбища. Два связанных хайбарака остались лежать на месте, целые и невредимые.

Харпириас не сомневался, что пройдет очень много времени, прежде чем дикие горные метаморфы вернутся и снова станут досаждать королю Тойкелле.

Он подошел к Коринааму и осторожно опустил ладонь на худое плечо метаморфа.

— У тебя очень хорошо получилось. Ты был просто великолепен. Если ты когда-нибудь перестанешь работать проводником в горах, то заработаешь целое состояние в качестве колдуна.

Коринаам в ответ только пожал плечами.

— Ты очень устал? — спросил Харпириас.

— А как вы думаете? — Голос метаморфа был полон гнева и одновременно смущения, но больше всего в нем ощущалась смертельная усталость.

— Тогда отдыхай. Столько, сколько пожелаешь. Но сперва скажи королю, что я выполнил свое обещание. Его враги убежали, и война окончена. Он может без опасений послать своих людей на противоположную сторону каньона и освободить хайбараков.

Когда детали договора были наконец выработаны, один из солдат-гэйрогов Харпириаса, который мнил себя каллиграфом, запечатлел его текст в двух экземплярах на широких свитках из выбеленной кожи, которую принесла Ивла Йевикеник. Это была чрезвычайно тонкая кожа, очень похожая на пергамент. Текст договора представлял собой образец краткости и состоял всего из шести пунктов, но, к безмерному раздражению Харпириаса, потребовалось целых три дня, чтобы записать его. Харпириасу казалось безумием тратить столько времени на подобные излишества. Но гэйрог очень серьезно относился к своему искусству.

— И какой вообще прок от всех этих красивых букв? — возмущенно спросил Харпириас у Коринаама, когда ему наконец принесли готовые экземпляры. — Король не в состоянии прочесть ни единого слова по-маджипурски. То, что тут написано, покажется ему не более значительным, чем птичьи следы на снегу. Разве нам не следует, по крайней мере, написать один экземпляр по-отинорски?

— Письменного отинорского языка не существует, — несколько самодовольно заметил Коринаам.

— Вообще?

— А много ли книг вы видели, пока бродили по деревне, принц?

Харпириас вспыхнул:

— Все равно. Тебе не кажется несправедливым, что договор может быть предоставлен для прочтения только одной стороне?

Метаморф наградил Харпириаса злобным взглядом. За то время, которое прошло с момента его спектакля в горах, к Коринааму уже вернулся весь его апломб. Однако обида на Харпириаса, несомненно, осталась.

— Ах, принц, не бойтесь! Король будет восхищаться тем экземпляром, который мы ему дадим, и отнесется к нему с должным почтением!

Повесит в своем тронном зале и время от времени будет любовно поглаживать. И при этом совершенно неважно, умеет он читать или нет.

Ведь вас, насколько я понимаю, по-настоящему волнует только одно: возвращение пленников.

А об этом мы договорились. После того как вы их получите и покинете это место, какое значение будет иметь этот договор для вас или для короля?

— Для меня никакого. Но предполагаю, что для короля он имеет значение. В конце концов, договор дает ему то, чего он желает больше всего: защиту его народу от дальнейших попыток вторжения в эту долину со стороны правительства Маджипура.

— Да. Вы, конечно, как всегда, правы. — Коринаам хрипло рассмеялся. — У кого хватит отваги бросить вызов священным статьям этого договора?

Если когда-нибудь в далеком будущем новый корональ окажется таким авантюристом, что пошлет сюда свою армию… ну что ж, тому, кто в это время будет занимать трон Тойкеллы достаточно будет лишь снять этот договор со стены и помахать им перед носом командира вторгшегося войска, и этот командир тут же прикажет своим солдатам отступить! Разве я не прав, принц? Именно так жители Маджипура всегда поступали с теми, кто слабее их. Скажите, принц, разве это не правда?

Харпириас оставил без ответа горький сарказм метаморфа. Несомненно, Коринаам мог предъявить счет от имени пиуриваров; только теперь, десять тысяч лет спустя, Харпириас не испытывал желания заново начинать войну лорда Стиамота. Какие бы обиды ни нанесли те, кто переселился на Маджипур, далеким предкам Коринаама, теперь это стало древней историей.

Их вину давно искупили — если только вообще возможно искупить вину за захват целой планеты — примирением всех обитающих на ней народов, которое началось во времена понтифекса Валентина. Пускай Коринаам упорствует в своих обидах — Харпириасу нет до них дела.

Его интересовало только одно: как поскорее завершить все дела с отинорами.

Он внимательно разглядывал пергамент. И вынужден был признать, что написанное действительно выглядит очень красиво. Что касается текста, то он им весьма гордился: сжатый стиль, деловой и недвусмысленный, обязательства подписавших документ сторон выражены четко. Никаких туманных фраз и экивоков — насколько он мог судить, ничего, что могло бы быть неверно понято или истолковано. Корональ, правитель Маджипура, соглашается уважать суверенитет его величества короля отиноров и избегать в дальнейшем нежелательных вторжений в его владения, каковые владения определены от такой-то параллели северной широты на континенте Зимроэль и до полюса планеты… и так далее, и так далее. Со своей стороны его величество король отиноров обязуется немедленно освободить из плена девятерых палеонтологов, которые случайно вторглись на суверенную территорию королевства, и вернуть им те научные образцы, которые они собрали… и так далее, и так далее.

О продолжении палеонтологических исследований в этом районе не сказано ни слова.